И Храбрый Ерш решил расправиться за это со Смешинкой. Правда, его очень угнетала мысль, что именно она помогла ему и его друзьям освободиться из темницы.

"Но я должен думать прежде всего о жителях Кораллового города! Уничтожив Смешинку, я подниму всех на борьбу с угнентателями!"

С этого момента все сомнения отпали. Храбрый Ерш дейнствовал, как всегда, дерзко и решительно.

Никто не заметил, как он проник в зал. Видимо, зараженнная общим весельем, дворцовая стража утратила бдительнность. Этим и воспользовался бунтарь. Он появился в окне в тот момент, когда рядом с ним оказались, проплывая в таннце, царевич Капелька и девочка Смешинка.

- Теперь-то я рассчитаюсь с вами за все! - сказал Храбнрый Ерш, не сводя с них глаз.- Как раз вы-то мне и нужны!

Он выразительно поигрывал гимнотидой, и никто, даже стражники, не посмели к нему приблизиться, зная, что буннтарь бросает рыбу-Нож без промаха. Только какой-то Пузанок стал суетливо пробираться к выходу, оставив танцевавшую с ним Плотвичку.

- За страдания морских жителей, за их обман, за грабеж? За издевательский смех! - голос бунтаря повысился.- Полунчайте!

Все переполошились, бросились к дверям, началась давка. Орали Горлачи, пыхтели Ротаны, визжали Миноги. И только царевич и девочка стояли неподвижно, бесстрашно глядя в глаза опасности.

Брошенная Храбрым Ершом плоская и острая гимнотида неминуемо пронзила бы обоих, если бы не Мичман-в-отставке, молниеносно заслонивший их собой. Гимнотида смертельно ранила его, отскочила и косо унеслась вверх.

- Мой друг! - воскликнула Смешинка, бросаясь к несчанстному, который медленно опускался к ее ногам.

Она встала на колени. Глаза Мичмана-в-отставке уже мутннели. Он с трудом шевелил губами:

- Проведи по ране... перьями... старого аиста,- услыхала девочка еле слышный шепот и вскочила.

- Быстрее, быстрее отнесем его ко мне! - закричала она.- Перья у меня в комнате.

Вдвоем с царевичем они осторожно перенесли раненого в комнату Смешинки и положили на кровать. Девочка достала из двухстворчатого шкафчика пучок перьев, которые она храннила с тех пор, как подобрала в развалинах, и бережно принложила их к зияющей ране на груди у Мичмана-в-отставке. Но он даже не пошевельнулся.

- Ох! Он погиб! Мой Мичман-в-отставке умирает!

- Не расстраивайся,- утешал ее Капелька.- Я прикажу, и завтра у тебя будут десятки Мичманов, и не в отставке, а монлодых, жизнерадостных...

- Не нужны они мне! - Смешинка заплакала.- Как ты можешь так говорить? Он единственный...

- Надо найти Хирурга!

Но тщетно искали они Хирурга по всему дворцу - трусишнка где-то надежно спрятался от передряг. Печальные возвранщались они к умирающему...

Смешинка в изумлении остановилась на пороге. Мичман-в-отставке исчез. Вместо своего друга Смешинка увидела пестнрое желто-красное создание с длинными черными плавниканми. Над большими выразительными глазами незнакомца нанвисали пушистые белые брови. Он сидел в любимом кресле Мичмана-в-отставке и задумчиво теребил зеленый "галстук гостя", повязанный кокетливым пышным бантом.

- Кто вы такой? - спросила Смешинка.- Где Мичман-в-отставке?

- Какой Мичман-в-отставке? - удивился незнакомец.

- Он был здесь!

- Ах, этот белый... старый,- незнакомец пожевал губанми.- Смешнее я не видел существа... Да. А я много повидал, много... Садитесь,- привстав, он вежливо пододвинул Смешинке второе кресло.- Вы, я вижу, волнуетесь.

- Прекратите болтовню! - вскричала в отчаянии девочнка.- Где мой друг?

Незнакомец устроился поглубже в кресле и, кажется, заснул. Царевич, стоявший, у двери, подошел и грубо встряхннул его.

- Вас спрашивают! Где Мичман-в-отставке? Незнакомец вздрогнул и несколько раз, привстав, почтинтельно поклонился царевичу, потом Смешинке.

- Ох, простите... Проклятая привычка виновата. Я ведь по ночам работаю, наблюдаю Звезды, а днем сплю. Очень интенресно, знаете ли, наблюдать Звезды. Они такие... смешные и милые. И разные. У каждой свой характер. Есть Звезды добнрые, есть злые, есть равнодушные, сообразительные, коварные, тупые, но есть и благородные и честные! Да, да.

- Нет, это становится невыносимым! - всплеснула руками Смешинка.

- Так вы Звездочет? - оборвал его Капелька. - В жизни не видел такого болтливого Звездочета! И почему вы так ненобычно окрашены? Ведь все Звездочеты серо-черного цвета!

- Видите ли,- пояснил Звездочет, - серо-черные тона угнетающе действуют на Звезды. Созвездия их распадаются, а сами они становятся раздражительными, капризными и чансто закатываются... в истерике. А когда они видят меня, то становятся веселыми и радостными. Я их развлекаю. Как-то я подслушал, что за глаза они называют меня... клоуном. Да, клоуном.

Смешинка умоляюще сложила руки:

- Я сейчас стану перед вами на колени, только скажите мне, куда делся Мичман-в-отставке? Прошу вас!

- А разве я еще не сказал? - удивился Звездочет.- Пронстите, простите... Общаясь со Звездами, поневоле становишься таким рассеянным и невнимательным к другим, хотя мне-то уж нельзя быть рассеянным... Так вот, - он наметил нетерпенливый жест девочки. - Мичман вышел.

- Куда? - изумилась Смешинка.

- В отставку. Да, кстати, вы ведь сами это прекрасно знаете. Просто нехорошо терзать меня расспросами в то время, как ответы давно известны вам,- укоризненно сказал Звезндочет.

Смешинка долго молчала, раздумывая. Искоса она посматнривала на зеленый "галстук гостя", и догадка рождалась в ее душе вместе с надеждой.

- А говорил ли он что-нибудь?

- Не помню. Впрочем, кажется, говорил... Он сказал, чтонбы вы сохранили вот это,- и Звездочет-Клоун жестом фокуснника извлек откуда-то как будто букет диковинных цветов.

Но взяв их, девочка увидела, что это перья старого аиста. Она порывисто прижала их к груди.

- Эти перышки я приложила к его ране! Значит, он все-таки ожил... Но вот уже второй друг мой исчезает неизвестно куда. Зачем, зачем пришла я в это подводное царство?!

Звездочет-Клоун задремал, сидя в кресле. На его груди поблескивал переливчатый "галстук гостя".

МЕСТЬ КРЫЛАТОК

- В городе объявлено тревожное положение,- сказал Смешинке царевич Капелька. - Лупибей рвет и мечет: грязнный Ерш до сих пор не найден. На поиски бунтаря брошены все наличные силы Спрутов и Каракатиц. В самое ближайшее время шайка будет поймана. Но пока Лупибей предложил, чтобы мы отправились к моему отцу, Великому Треххвосту, потому что может снова быть покушение. Ты согласна?

- Ну что ж... Я давно хотела повидать твоего отца и его таинственный замок.

- Тогда я велю запрячь карету и взять еду на двоих.

- Нет, на троих,- поправила Смешинка.

- Кто же поедет с нами?

- Этот смешной Звездочет-Клоун.

- Как? Он еще не убрался из дворца? Зачем тебе этот ненсносный болтун?

- Он будет напоминать мне о бедном Мичмане-в-отстав-ке,- тихо сказала девочка. И вдруг оживилась: - Ты знаешь, он рассказал мне, что у морских Звезд по пять сердец, пять ног, а желудок один!

- Вон у осьминогов тоже по восемь ног, желудок один,- отмахнулся царевич.- Что же удивительного?

- Осьминогам приходится столько бегать и хватать, чтонбы набить свой единственный желудок, а Звезды... о, они спонкойны. И даже, если желудок им слишком надоедает, они вынбрасывают его - пусть ищет пропитание сам. Звездочет стольнко знает о них!

- Сплетник он, твой Звездочет,- усмехнулся Капелька.- Ладно, пусть едет. Раз он напоминает тебе о Мичмане-в-отставке... А тот напоминал тебе о ком-нибудь?

- О старом аисте,- задумчиво сказала девочка.- Звездончет-Клоун напоминает мне и о Мичмане-в-отставке и о старом аисте.

-А о ком напоминаю тебе я? - с обидой спросил царевич.. Смешинка удивленно взглянула на него:

- Ты напоминаешь о самом себе...

И вот приготовления закончились. Четырехглазка взмахннул длинным бичом. Крылатки плавно тронули карету и поннесли ее по улицам города.