Клерк, как бы в противовес всему этому старью, оказался совсем молодым человеком, лет двадцати с чем-то. Он был в отлично выглаженном твидовом костюме и темной рубашке с галстуком в золотую с коричневым полоску. На носу у него красовались очки в изящной черепаховой оправе. С некоторым опозданием он оторвался от своей книги, близоруко прищурился и, наконец, встал.

- Слушаю вас, джентльмены, - сказал он. - Чем могу быть вам полезен?

- Полиция, - сказал Карелла. Он вынул бумажник и раскрыл его, показывая пришпиленный изнутри полицейский жетон.

- Слушаю вас, сэр.

- Я детектив Карелла, а это мой коллега, детектив Хейвс.

- Здравствуйте. А я ночной клерк и зовут меня Ронни Сэнфорд.

- Мы разыскиваем человека, который мог быть зарегистрирован в вашем отеле примерно две недели назад, - сказал Хейвс.

- Ну что же, если он был здесь зарегистрирован две недели назад, то вполне возможно, - сказал Сэнфорд, - что он все еще живет у нас. Большинство таких постояльцев проживает у нас постоянно.

- Вы держите здесь в холле фирменную почтовую бумагу?

- Простите, сэр?

- Почтовую бумагу с названием отеля на ней. Может ли кто-либо войти так, запросто, с улицы и взять листок такой бумаги?

- Нет, сэр. Здесь в углу есть письменный стол, видите, рядом с лестницей, но мы не кладем на него почтовую бумагу с рекламой отеля.

- А в номерах такая бумага есть?

- Да, сэр.

- А у вас в столе?

- Естественно, сэр.

- И у вас здесь постоянно находится дежурный?

- Все двадцать четыре часа, сэр. Мы работаем в три смены. С восьми утра до четырех дня, с четырех дня и до двенадцати и с двенадцати до восьми утра.

- И вы заступаете в двенадцать ночи?

- Да, сэр.

- Возвращался ли кто-нибудь из ваших постояльцев после того, как вы заступили на дежурство?

- Да, сэр, но немногие.

- Не заметили ли вы у кого-либо из них пятна крови на одежде?

- Крови? О, нет, сэр.

- А если бы были такие пятна, вы заметили бы их?

- Простите, не понял, сэр?

- Вы всегда следите за тем, что происходит вокруг вас?

- Я стараюсь, сэр. По крайней мере, большую часть ночи. Иногда позволяю себе вздремнуть, если нет необходимости срочно готовиться к занятиям, но обычно...

- А что вы изучаете?

- Бухгалтерский учет. - Где?

- В Рамзеевском университете.

- Вы не возражаете, если мы посмотрим вашу регистрационную книгу?

- Пожалуйста, смотрите, сэр. - Он тут же встал и направился к полке с отделениями для писем и ключей от номеров, взял там журнал регистрации и вернулся к столу. - Все наши постояльцы живут у нас постоянно, за исключением мистера Ламберта из 204-го номера и миссис Грант из 701-го.

- Когда они поселились у вас?

- Мистер Ламберт был зарегистрирован в журнале.., я полагаю, вчера. А миссис Грант проживает у нас четвертые сутки. Во вторник она собирается съехать.

- У вас здесь записи, сделанные постояльцами собственноручно?

- Да, сэр. Мы настаиваем на том, чтобы постояльцы собственноручно расписывались в журнале, как того требует закон штата.

- Поглядите-ка на эту запись, Коттон, - сказал Карелла и, повернувшись к Сэндорфу, спросил:

- Вы не возражаете, если мы отойдем с этим журналом вон к тому дивану?

- Видите ли, нам запрещается...

- Я могу вам дать расписку, если желаете.

- Нет, я думаю, что ничего страшного.

Они взяли журнал и направились к дивану с выцветшей обивкой из красного бархата. Разместив журнал на коленях у Кареллы, они развернули записку, полученную Мэрси Хоуэлл накануне ее трагической смерти, и принялись сравнивать подписи постояльцев с подписью на записке - "Ангел Мести".

В отеле проживали пятьдесят два постояльца. Карелла с Хейвсом бегло сверили все подписи и начали сверять их по второму разу, тщательно сравнивая почерки.

- Погоди-ка, - сказал вдруг Хейвс.

- Что там?

- Вот, посмотри-ка сюда.

Он взял записку и приложил ее к листу рядом с подписью "Тимоти Аллен Мортон".

- Ну, что ты думаешь по этому поводу?

- Почерк совсем не похож, - сказал Карелла.

- Но тут те же инициалы - А и М, - сказал Хейвс.

Детектив Мейер Мейер все еще никак не мог прийти в себя. Он не любил привидений. Ему не нравился этот дом. Он хотел оказаться у себя дома. Он хотел лежать сейчас в теплой постели со своей женой Саррой. Он хотел, чтобы она сейчас погладила его по руке и сказала, что таких вещей вообще не бывает на свете, что здесь нечего бояться - ведь он же - взрослый человек! Как можно вдруг поверить в полтергейст, в духов, в привидения каких-то древних голландцев? Глупости какие-то...

Но ведь слышал он их, ощущал на себе их леденящее душу присутствие и, был момент, ему даже казалось, что он видит их. В ужасе он обернулся на новый звук - на звук шагов на лестнице. Кто-то спускался в гостиную. Расширившимися от страха глазами он смотрел на лестницу, даже не представляя себе, что там могло сейчас объявиться. Он уже готов был достать свой револьвер, но побоялся выставить себя в смешном виде перед четой Горман. Он пришел в этот дом ни во что не верящим скептиком, а сейчас ему страстно захотелось стать верующим или хотя бы суеверным, чтобы можно было во все это поверить, как-то это все осознать. И теперь он со страхом дожидался, кто же все-таки спускается сюда такими мерными шагами - может быть, мертвец, закутанный в саван и звенящий цепями на полуистлевших костях? Или это будет бесформенное сияние, а в нем белый череп или рука, с костлявых пальцев которой падают капли крови невинно убиенных младенцев?

Но в комнату спустился Биллем Ван-Хоутен в красных бархатных шлепанцах, в красном же смокинге, со знакомыми космами грязных седых волос, торчащих из-за ушей. Он окинул присутствующих сердитым взглядом своих голубых глаз и направился прямо к дочери с зятем.

- Ну, - осведомился он. - Они опять приходили?

- Да, папа, - сказала Адель.

- И что им нужно было на этот раз?

- Не знаю. Они опять говорили по-голландски.

- Скоты, - резюмировал Ван-Хоутен и обернулся к Мейеру. - Вы тоже видели их? - спросил он.

- Нет, сэр, я их не видел, - сказал Мейер.

- Но они были здесь, - горячо возразил Горман и повернул свое ничего не выражающее лицо в сторону жены. - Я их слышал.

- Да, милый, - заверила его Адель. - Мы все слышали их. Но на этот раз все было, как тогда, помнишь? Когда мы могли ясно их слышать, но сами они так и не смогли материализоваться.

- Да, да, совершенно верно, - сказал Горман, кивая. - Такое уже однажды имело место, детектив Мейер. - Теперь лицо его было обращено в сторону Мейера. Он продолжал упрямо кивать головой, поблескивая своими черными очками. Тоном своего голоса, он напоминал ребенка, который жаждет подтверждения. - Но вы ведь и сами слышали их, не правда ли, детектив Мейер?

- Да, - сказал Мейер. - Я, несомненно, слышал их, мистер Горман.

- А ветер?

- И ветер - тоже.

- И вы чувствовали их? Потому что.., становится так холодно, когда они появляются. Вы тоже чувствовали их присутствие, правда.

- Да, что-то чувствовал, - сказал Мейер менее уверенно.

- Вы удовлетворены? - неожиданно вклинился в разговор Ван-Хоутен.

- Чем? - не понял его Мейер.

- Вы убедились, что в этом доме есть духи? Ведь именно ради этого вы явились сюда, не так ли? Для того, чтобы удостовериться...

- Детектив Мейер оказался здесь потому, что я попросил Адель связаться с полицией, - сказал Горман.

- А почему вы это сделали?

- Из-за украденных ценностей, - сказал Горман. - И еще потому... - он не сразу нашел нужные слова, - потому что я... Видите ли, я потерял зрение и это - факт, но мне хотелось убедиться в том.., что я одновременно с этим не потерял и разум.

- Вы абсолютно нормальны, Ральф, - сказал Ван-Хоутен.

- Я вот хотел.., кстати об этих драгоценностях, - нерешительно проговорил Мейер.