Эйприл считала, что научная фантастика и фэнтези — для детей. Нет, она не насмехалась над ними, но не могла понять, как кто-то старше десяти может это читать. И я сорвала сказочные наклейки со своих обложек и переключилась на другие книги. Несколько раз она приглашала меня в гости, и все было потрясающе, и миссис Стивенсон словно вышла из телевизора. Потом наступил родительский день, и мама явилась в одной из своих футболок с кельтскими драконами. Она не грубила и спокойно общалась с другими родителями, но я возненавидела ее за эту футболку.

В тот год я сказала маме слова, которые никогда не смогу забрать обратно. Что мне за нее стыдно. Что я удивлена, как долго папа с ней продержался. Мама не любит споры. В конце полугодия она просто забрала меня в другую школу, по большей части проигнорировав все мои излияния.

Раньше я считала ее лучшей мамой в мире. Когда она не читает, то создает украшения и жутких, но прикольных маленьких кукол и продает их в интернете. А еще режется в компьютерные игры. Даже в гонки, если Джулс хорошо попросит, хоть они ей и не даются. Когда же мама хочет, чтобы мы что-то сделали, то всегда старается объяснить процесс, и больше заботится о том, что правильно, а не о том, что модно. Лишь в последнюю пару лет я поняла, что никогда по-настоящему ее не стыдилась. И ни разу не сказала об этом вслух.

Не представляю, как она там сейчас. Вот бы найти способ хотя бы сообщить, что я жива. Что не похищена каким-нибудь старым извращенцем. Самое ужасное, что, пока я тут круглые сутки жалуюсь на роль Касс-первопроходца, мама страдает в неведении и никогда ничего не узнает.

Длинная река

Иду вдоль изгиба реки вокруг подножия холма, и это проще, чем пробираться поверху, поскольку среди деревьев я очень легко теряюсь. Река здесь ỳже и быстрее (сейчас я бы сунулась в воду лишь в случае крайней необходимости), но по-прежнему чистая, без следов соли или волн, позволяющих предположить близость океана.

Ступни почернели, несмотря на постоянное мытье, и покрылись синяками и мелкими порезами, но я ни за что не надену туфли, пока не заживут натертые ими болячки. А вот сыпь на руках и ногах быстро исчезла. Думаю, ее вызвали объятия с деревом. Я потеряла в весе — юбка все больше сползает на бедра. Никогда не была худышкой, хотя и толстушкой тоже, и сейчас не отказалась бы от зеркала, чтобы узнать, как выгляжу. Но если что, от молочного коктейля тоже бы не отказалась.

Избыток зелени

Я держусь реки еще и потому, что это позволяет отдохнуть от зарослей. Подлесок тут не так уж плох, но деревья и кусты все же растут слишком близко друг к другу. Даже с вершины холма вдали ничего не разглядишь, а большие просветы встречаются крайне редко. Когда река течет прямо, я по крайней мере могу мельком увидеть, что творится впереди. Но хотелось бы чуть лучше представлять, где я и куда попаду через минуту.

Что приводит к необходимости лезть на деревья. Одна проблемка: если упаду и сломаю ногу или руку, лечить придется самой. Любой несчастный случай, пусть и самый незначительный, может оказаться смертельным. Инфекции подвластны даже мелкие царапины, а я не имею ни малейшего представления, как сделать антисептик или откуда берется мыло.

В любом случае, я нашла хорошее дерево. Думаю, что-то вроде сосны. Ствол донельзя прямой, практически столб, со множеством ровных веток, и если получится воспользоваться ближайшим камнем и добраться до самой низкой из них, то я залезу гораздо выше, чем по какому-нибудь развесистому деревцу. Пора попробовать.

Панорама

Итак, ничего кроме новых царапин и ссадин попытка не принесла. Можно четко разглядеть дорогу, но я и раньше знала, что нахожусь среди множества низких холмов, покрытых деревьями,

а между ними течет река. По-прежнему никаких признаков полей или зданий, не говоря уж о линиях электропередач. Кажется, где-то там река заканчивается. Может, просто расширяется и разворачивается, но судя по виду, скорее во что-то впадает.

Буэ…

Очень плохо. Я попробовала новый фрукт, похожий на оранжевый виноград (апельград). Всего одна штука — и меня рвало весь вечер, к чему добавилась радость поноса. Думаю, жить буду, но

как же хреново без туалетной бумаги.

Плохая ночь

Я уже сделала два больших (и очень обтрепанных) коврика из «бамбуковых» листьев. Нести их не слишком тяжело, если свернуть и привязать к спинке рюкзака. По ночам я ложусь на

один и с головой прячусь под другим. Они спасают от росы и, возможно, даже от дождя — пока ни одного не было, но небо обещает. Коврик не толще листа бумаги, а я все равно чувствую себя защищенной, хоть чем-то укрывшись.

Прошлой ночью что-то подошло прямо ко мне, хрустнув углом плетенки. Ужас просто. Я сжалась и попыталась не дышать, чтобы не превратиться в большой съедобный сэндвич с Касс посерединке. Наверное, это была корова, больше заинтересовавшаяся ковриками, чем мной. Крупная, тяжелая. Я могла слышать ее дыхание и тихий звук, когда она повернула голову прямо над моей.

А потом ушла.

Большую часть дня я провела на камне посреди реки, в тепле и безопасности, поглощая воду литрами. После вчерашнего эксперимента с едой следовало прийти в себя, но это не ядовитый плод заставил меня сжиматься в ужасе от того, чего я даже не видела.

Сегодня сплю здесь. Мне это необходимо. Но я знаю, что выбора нет, и надо идти вперед.

Коврики

Вожусь с ковриками, заново стягивая и гадая, как бы сделать нитку и иголку, чтобы подшить края. Наверное, можно просто загнуть и оплести в шахматном порядке, что их укрепит. Забота о ковриках

занимает большую часть дня.

Ножницы для бумаги, вкладываемые в пенал, даже в пенал с картинкой из «Doom», недостаточно велики и крепки, чтобы изображать нож или половину других инструментов, в качестве которых я пытаюсь их использовать. Они уже на последнем издыхании. В точилке для карандашей тоже есть крошечное лезвие, но пока я его не трогаю, да и ножницы теперь берегу на крайний случай. Возможно, еще раз попробую отбить каменный нож.

Большая вода

Впереди точно океан или озеро. Я все время вижу отражающийся от воды свет, хотя он по-прежнему слишком далеко, чтобы понять больше. Надо сегодня как следует поднапрячься и посмотреть, как далеко продвинусь

.

Природа ненавидит квадраты

По крайней мере, я не могу припомнить естественно сформировавшихся квадратов, не считая отдельных скал странной формы.

Впереди большой водоем. Пока непонятно, озеро или океан. Река остается пресной, без малейших следов соли. А вдалеке у правого берега стоят белые квадратные штуки.

Здания.

Не видно ни дыма, ни проводов, ни дорог, только несколько белых коробок посреди зелени. Но это столь многое меняет. Кто-то их создал, и даже если это не особо дружелюбные люди-ящерицы или типа того — плевать. Я не единственное разумное существо на планете!

Я едва сижу на месте, дописывая эти слова. Хочется бежать туда со всех ног, звать на помощь, увидеть летящий самолет, и все это сразу.

Думаю, получится добраться туда к завтрашнему вечеру. И я определенно приложу для этого все силы.

Пешком вдоль воды

Я уже недалеко от зданий и доберусь до них задолго до заката, только надо еще решить, хорошая ли это мысль.

Озеро просто огромно. Похоже, я сейчас у некоего залива, но вижу, что там, за холмами, вода разливается невероятно широко и далеко — краев не различить. Она очень холодная и спокойная, ясная, как зеленый чай; берег галечный. Над озером парами летают птицы, издавая поразительный тягучий плач. Я рада, что впервые услышала его не посреди ночи.