Это точно. Хоть уже и наступило время ужина, но увиденное мной сегодня полностью отбило у меня аппетит.

Голова безжалостно раскалывалась, и я знал, что боль не пройдёт, пока не поем. Так что я согласился. Но поскольку было некрасиво не пригласить на ужин моего шефа, я приехал за ним к его дому в колониальном стиле, где Джо жил вместе с женой. Мой начальник уже ждал на крыльце и был не прочь присоединиться к нам.

Джо недавно съел успевший остыть ужин, но он никогда не отказывал себе в пинте²- другой эля.

В этот поздний час у «О’Мэлли» было не многолюдно, лишь несколько мужчин сидели у стоики бара. Время подачи ужина в этом заведении уже прошло, но они всегда были рады приготовить на кухне что-нибудь для такого постоянного клиента, как я, ужинающего здесь почти каждый вечер.

Когда я только приехал в Добсон, мне сказали, что на ужин все ходят к «О’Мэлли». Под «всеми» люди, конечно, понимали неженатых, как я, мужчин, у которых совсем нет времени и желания готовить самому себе еду.

Еда у «О’Мэлли» была вкусной, а, благодаря удобным столам, тут можно было засидеться и поговорить на любые темы - даже настолько неприятные как наша, об этой жуткой ночи.

Мы с Питером и Джо сидели за столом у камина, чьё уютное тепло напоминало, что мы ещё живы и в безопасности.

Когда мы начали рассматривать фотографии, Джо заверил меня, что даже в это время, пока мы разговариваем, начинающий детектив из департамента полиции Йонкерса, назначенный в помощь по этому делу, опрашивает свидетелей и будет заниматься этим до глубокой ночи.

И всё же мы были разочарованы недостатком начальных улик и свидетелей, а лежавшие перед нами фотографии мало помогали развеять наши опасения, пока мы обговаривали возможные сценарии совершения убийства.

- Это просто бойня, - с отвращением выплюнул я, засовывая фотографии обратно в белый конверт. – Кто бы это не совершил, он настоящий монстр.

- Ты весь вечер называешь убийцу мужским местоимением. Ты настолько уверен, что это мужчина? – обратился ко мне Питер.

Он откинулся на стуле и посмотрел на меня через маленькие очки в металлической оправе. Этот худощавый человек примечал каждую мелочь в людях, которых фотографировал. И необычное задание, данное ему, только разожгло его интерес к этому делу.

- Вы нашли несколько отпечатков ботинок, которые, скорей всего, являются мужскими, но мы не можем быть уверены, что они принадлежат убийце. К тому же, как бы это ни было абсурдно, вы не можете исключать возможность того, что женщина надела мужскую обувь на толстые носки.

Передо мной как раз поставили тарелку чечевичной похлёбки, и я зачерпнул полную ложку. Конечно, она была не такой вкусной, как у МакСорли в Нью-Йорке, но была очень горячей, а в данный момент это было то, что мне нужно.

- Я называл убийцу мужским местоимением, потому что большинство убийц – мужчины, - произнёс я, - но в данном случае я уверен, что это мужчина из-за жестокости совершённого убийства.

Питер внимательно слушал, отставив в сторону пустой стакан из-под эля.

Я продолжил:

- Когда убивают женщины, они обычно выбирают метод, требующий небольшой физической силы или не такой кровавый. Например, отравление.

Я отклонился на спинку стула и начал смотреть на огонь; в пламени камина мне виделись обезображенные, безжизненные черты лица Сары Уингейт.

- Если взглянуть на это убийство с практической точки зрения, то не думаю, что даже сильная, мускулистая женщина смогла бы совершить то, что сделали с Сарой Уингейт.

Джо согласно кивнул.

- Ты не видел жертву своими глазами, Питер, но если судить по тому, как она была избита… - Джо передёрнулся при воспоминании об этом. – Я согласен с Зилем: это сделал мужчина, причём очень большой и грузный.

- Вы нашли орудие убийства? – спросил Питер.

- Нет, - ответил я. – Завтра стоит ещё раз тщательнее прочесать двор у дома и прилегающий лес.

- А вы представляете, что ищете?

- Что-то с широким и тупым концом, - произнёс я.

Я начал узнавать в вопросах Питера собственную манеру мышления. Он, так же как и я, пытался отвлечься от ужаса преступления, глядя на него через призму аналитического разбора.

Сегодня, посреди этой кровавой бойни, у меня были проблемы с восприятием места убийства Уингейт. Но завтра я не столкнусь ни с малейшей сложностью, читая и анализируя отчёт о вскрытии. Гораздо легче разбираться с насильственной смертью, облечённой с лова и цифры на бумаге.

Мы ели и пили в тишине, и каждый был погружён в свои мысли, пока Питер не прервал наше молчание:

- Осторожней, парни. У нас гости.

Я повернулся и увидел целенаправленно шагающую к нам высокую, долговязую фигуру.

Джон Фуллер, наш мэр, готов был взорваться от ярости, и нам повезло, что он уважительно отнёсся к другим посетителям (да и сам не хотел выглядеть дурно в глазах других), поэтому заговорил он с нами спокойно и сдержанно.

- Добрый вечер, шеф, - его ледяной взгляд остановился на Джо. – У вас есть время поболтать с друзьями, но нет времени сообщить своему мэру о первом за последние двенадцать лет убийстве?

Джо ответил спокойно и серьёзно:

- Если вы уже слышали об убийстве, значит, вы слышали и той ужасной сцене, что перед нами открылась. Не думал, что вы станете попрекать ужином людей, работающих над таким сложным делом.

- Ужином? – многозначительно посмотрел мэр на пустой стакан Джо и продолжил выражать недовольство. – Я услышал новости от миссис Кин.

Я застонал про себя: вмешательство главной сплетницы городка, всюду сующей свой нос, вряд ли сможет помочь делу. Я видел её среди небольшой группки людей у поместья Уингейтов. Пусть она и обладала крохами истинной информации, её буйное воображение уже явно присовокупило к ним всевозможные подробности.

- Она много чего мне рассказала, - заявил мэр, продолжая распекать нас за то, что мы не поставили его в известность.

Он был знаком с семейством Уингейтов, поэтому это убийство затрагивало его лично. Хотя всё, что на самом деле заботило мэра, это реакция населения Добсона.

- Подобные новости могут вызвать всё дальше расползающуюся панику, если мы не справимся с этим делом прямо сейчас, - сказал Фуллер.

Он продолжал бормотать, полностью не принимая во внимание потерянную сегодня человеческую жизнь. Его больше беспокоила реакция делового сообщества Добсона. Если это происшествие спугнёт деловых людей, то город потеряет на доходах от налогов.

Тем временем мэр закончил свою речь и пожелал нам спокойной ночи.

- Я буду пристально следить за этим делом, господа. И ожидаю постоянных отчётов и прогресса, помните об этом. Мы должны расследовать это дело в кратчайшие сроки.

И пошёл к дверям уверенной походкой, словно одного его приказа было достаточно, чтобы сразу же раскрыть дело.

Мы все знали, что это не так. На каждый раскрытый случай убийства в Нью-Йорке у меня приходился десяток нераскрытых. Чтобы распутать дело, одного желания было мало. Как и давления со стороны политиков. Для раскрытия необходимы должные навыки, ум и неимоверное везение.

Но человек, подобный Фуллеру, которого в первую очередь заботит не само убийство, а его негативные политические последствия, никогда не поймёт этого.

- Есть какие-нибудь мысли на счет медальона? – когда мэр ушёл, я тихо поинтересовался у Питера его мнением по поводу двух маленьких фотографий.

- Я могу сделать кое-какие выводы по этим фотографиям, - ответил Питер. - Только вот помогут ли они вам – это другой вопрос.

- Продолжай, - настоял я.

Я очень надеялся, что что-нибудь из его измышлений сможет помочь, потому что иначе медальон был тупиком. Пока Питер проявлял в лаборатории эти фотографии, я покрыл небольшой медальон порошком, чтобы найти отпечатки. Но не нашёл ни одного подходящего, что было неудивительно, если учесть, в какой грязи он отыскался.

Питер аккуратно достал из медальона фотографии и повернул их к нам.