— И как она умудрилась загнать их себе в задницу? — майор в задумчивости поскреб пальцами подбородок. — Не понимаю.

Но если бы в этот момент он посмотрел на отца, ему бы сразу открылась правда. Ибо морщинистое лицо старого маркиза озарилось лукавейшей из улыбок, ясно говорившей о том, что колючки — это его рук дело. Однако делать было нечего, и раздосадованный майор, вскочив на своего коня, повел эскадрон вслед за Мийача.

В течение двух последующих дней солдаты и кроу гнались за индейцами сначала в южном направлении, а потом повернули лошадей к северу в начале той тропы, по которой они проехали чуть раньше.

Мийача в отместку военным дважды пытались устроить им засаду, но бдительные разведчики кроу были начеку.

Эскадрон висел у Мийача на хвосте вплоть до берегов Массалшелл. Но затем произошла непредвиденная заминка.

При переправе через реку майор Трабл свалился в воду и на студеных северных ветрах подцепил простуду. Вскоре температура повысилась настолько, что пришлось и вовсе приостановить погоню.

Майор отдал приказ устраивать временный бивак. В это время зоркий глаз Много Подвигов заметил на верхушке западного холма фигуру солдата. Хэмптон съездил за ним, и тут выяснилось, что в трех милях от эскадрона на берегу Масселшелл стояли лагерем генерал Говард и полковник Стерджис.

— Сержант Хэмптон! — произнес майор.

— Да, сэр! — отозвался сержант.

— Поезжай с солдатом к Говарду и попроси у него лекаря, если таковой имеется.

— Есть, сэр!

Едва эскадрон расположился на отдых, как через вершину западного холма перевалили четверо всадников. С Эдом Хэмптоном приехали войсковой доктор, Говард и Стерджис

Они спрыгнули с лошадей и вошли в командирскую палатку, где кроме майора находились маркиз и лейтенант. Двое охотившихся за не-персе военных поздоровались со всеми, присев к горящим углям внутри палатки. Снаружи гудел злой северный ветер, здесь же было относительно тепло. Доктор Александер с ходу стал пичкать Трабла пилюлями, которые тот глотал с гримасой на лице.

— Ваш сержант, майор, мне вкратце рассказал о том, по какому вы тут поводу, — произнес густым басом генерал Говард. — Нам со Стерджисом захотелось вас увидеть и пожелать быстрейшего выздоровления. Все мы делаем одно дело.

Говард был внушительным человеком со жгучими черными волосами, бородой и глубоко посаженными серыми глазами. Отсутствие руки, которую он потерял в гражданскую войну, доказывало, что это бывалый армейский человек.

— Спасибо, сэр, — сказал Трабл. — Да, мы делаем одно дело, но с людьми разных племен.

— Судя по тому, что я услышал от вашего сержанта, Мийача такие же храбрецы, как и воины не-персе, — вступил в разговор полковник Стерджис. Он был великорослым мужчиной с грубыми чертами багрового лица. — Разница, действительно, лишь в том, что те — сахаптины, а эти — оглала сиу. И, похоже, сейчас они вместе едут на север.

— Получается, мы теперь одна команда, — заметил Говард.

— Боюсь, генерал, мы пойдем разными тропами, — возрази л ему маркиз, посасывая свою трубку. — не-персе и оглала всегда враждовали друг с другом и вряд ли они объединятся.

— Вы думаете? — генерал взглянул на старика.

— По крайней мере мой опыт подсказывает это… Впрочем, сейчас индейцы больше сражаются с белыми, чем между собой. Времена, видите ли, меняются.

— Как долго вы собираетесь стоять на Масселшелл? — обратился майор к Говарду.

— Может быть, завтра уже будем в пути, — ответил генерал.

— Нет нужды торопиться, сэр, — произнес Стерджис. — не-персе слишком устали, они, я уверен, сбавят скорость. И нам тоже требуется хороший отдых. Мы просто не в силах выдержать прежний темп погони.

При последних словах полковника в палатку проник сержант из подразделения Говарда.

— Вам послание, сэр, — сказал он, протягивая пакет генералу.

Тот взял его в руку, а затем передал Стерджису.

— Сделайте одолжение, полковник, разверните.

Когда Стерджис справился с этим, Говард быстро пробежал глазами донесение. Его лицо оживилось, он даже привстал на ноги от возбуждения.

— Добрые вести, господа! — воодушевленно объявил он. — Полковник Нельсон Майлз присоединяется к этой кампании. 18 сентября он покинул форт Кью и бросился наперерез не-персе.

Присутствовавшие в палатке офицеры зааплодировали. В самом деле, это была хорошая новость.

— Зная Майлза как большого знатока местности и опытнейшего усмирителя дикарей, — сказал Стерджис, — нетрудно предположить, что именно ему достанутся лавры победителя. Его свежие войска должны преградить индейцам дорогу в Канаду.

Утром 23 сентября колонна уставших не-персе достигла, наконец, Коровьего острова на Миссури.

Погода на глазах стала меняться. Засвистел пронзительный ветер, тяжелые свинцовые тучи заволокли небо, пошел нудный холодный дождь.

Находящиеся в голове колонны вожди образовали тесный круг.

— Мне не нравится эта погода, — хмуро проговорил Тощий Лось — Ханиеват, Правящий Наверху, посылает нам знак. Нужно безостановочно двигаться вперед

Вождь Зеркало, окинув взглядом голодных, вымокших, наполовину отчаявшихся соплеменников, энергично покачал головой.

— Нет, Тощий Лось. Нам лучше остановиться. Взгляни на людей, и ты поймешь почему. Посмотрел? Теперь обрати внимание на тот остров посередине Миссури. Видишь, сколько там всевозможных припасов! Река обмелела в эти дни, и пароходы белых людей оставили здесь весь свой груз, предназначавшийся для верхних городов. На острове и пища, и одежда.

— Нам нельзя терять время, — стоял на своем дорожный лидер Проткнутых Носов. — Возможно, солдаты уже рядом.

— Ты об Одноруком? — усмехнулся Алимайя Татканин, Зеркало. — Он позади нас на добрых три Дня.

— Когда же наконец до тебя дойдет, Алимайя, — вспылил Тощий Лось. — что в армии бледнолицых есть другие солдаты и командиры.

— Может быть, — сказал Зеркало. — Но нам необходимо поесть и сменить одеяла. И ты, Тощий Лось, забыл о Прерийных Волках. Они, должно быть, на подходе к Миссури.

— Мы обещали Черному Дрозду встретиться с Прерийными Волками у Коровьего Острова, — напомнил всем Джозеф. — Это так.

— Сколько ждать, — не унимался Тощий Лось, — день, два или неделю?

— До вечера сегодняшнего дня, — спокойно сказал Джозеф.

Тут же состоялось голосование, и Тощий Лось проиграл. Промерзшие до костей, голодные не-персе через считанные минуты заполнили весь островок. Длинные Ножи, охранявшие грузы, посчитали нужным убраться оттуда подальше. Ничто не помешало индейцам поесть, обсушиться, набрать одеял, табака, чая, кофе, других припасов и к вечеру без суеты продолжить путь. Только когда они уже ехали по берегу Кау Крик, позади показалась группа солдат из форта Бентон. Эти Длинные Ножи, однако, отважились лишь на несколько жалких выстрелов по не-персе. Лучше бы они этого не совершали. Старый неистовый Белая Птица рассвирепел и, взяв с собой отряд молодых воинов, вернулся на островок и предал огню все, что там осталось.

Не-персе ехали медленно, оборачиваясь назад, не теряя надежды увидеть запаздывающих Прерийных Волков. И те их в конце концов нагнали. На фоне огромного столба дыма, поднимающегося с Коровьего Острова, Мийача стремительно скакали вдоль Коу Крик с приветственными кликами.

Посреди бесконечных прерий, к северу от извилистых лощин Миссури и к югу от низких берегов Милк Ривер, могучими часовыми возвышались горы Медвежья Лапа. Под их сенью, в удобной травянистой низине с кустарником и прозрачным холодным ручьем, индейцы разбили лучший лагерь за последнее время.

К вечеру охотники двух племен убили достаточно бизонов, чтобы наконец-то поужинать по-настоящему — мясными ребрами, кровяным супом и сваренными с травами языками. Люди были веселы, охотно общались между собой с помощью знаков. Все отправились спать в хорошем расположении духа, но к полуночи стоянка Прерийных Волков стала похожа на потревоженный улей. Индейцы бегали взад-вперед, искали лошадей, окликали родственников.