— А это… Ну, тут, знаете, всякое уже может случиться.

— Ну, так у Музы общительность не перешла в неразборчивость. Хотя я уже голову потеряла от ее знакомых.

— Неужели она вас со всеми знакомит?

— Представьте себе.

— Вы знаете, — заговорщически понизил голос Валя, — я вам еще кое-что скажу по секрету. Только если я ошибаюсь, вы уж тем более никому не говорите. Обещаете? А то совсем некрасиво получится.

Нина с любопытством кивнула.

— Ну конечно, обещаю.

— Так вот, мне показалось, что Сергей Иосифович сам пытался ухаживать за Музой. Это правда?

— Правда, — тихо засмеялась Нина, опустив глаза. — Только ничего у него не вышло.

— И это мне тоже показалось, — ответно засмеялся Валя. — У нее, наверное, просто сейчас другой кавалер. Вот и все.

— Верно. И потом, Сергей Иосифович уже совсем старый. Ему ведь пятьдесят шесть лет. Правда, Мария влюбилась в Мазепу, — беззаботно засмеялась Нина. — Но это очень редкий случай.

— А сколько же лет должно быть Музиному кавалеру или… вашему? — шутливо спросил Валя.

— Ну, ему, как мне показалось, лет двадцать пять, — пожала плечами Нина.

— Показалось?! — невольно вырвалось у Вали.

— Конечно, — улыбнулась Нина. — Не могла же я его об этом спросить.

— Где же вы его видели? — как можно безразличнее спросил Валя, словно ему было все равно, о чем спрашивать, лишь бы продолжить с Ниной этот доверительный разговор. И вероятно, потому, что желание было вполне искреннее, вопрос его не вызывал у девушки удивления.

— У Музы, — ответила она спокойно. — Он приехал в командировку, ненадолго.

— Значит, он не москвич?

— Нет. Он, кажется, из Харькова.

Валя не верил своим ушам. Чтобы такой бандит и подонок, как Леха, которого я описал ему утром во всех подробностях, мог выдать себя за командировочного? И вообще заморочить голову двум таким девушкам, да еще чтобы избалованная мужским вниманием красотка Муза в него влюбилась? Все это у Вали никак не укладывалось в голове. Он еще не знал, что за Музой ухаживает не Леха, а его приятель, по кличке Чума. Впрочем, этот последний не очень-то должен был отличаться от Лехи. А если еще обратить внимание на кличку… Но, повторяю, всего этого Валя не знал. Он «примеривал» к ситуации только Леху и не мог поверить его успеху у Музы.

— Ну, и как он вам понравился, этот командировочный? — спросил Валя, давая понять, что его интересует вовсе не Музин кавалер, а Нинин взгляд на человека, именно ее оценка.

— Мне, мне он не очень понравился, — поколебавшись, ответила Нина. — Сама не знаю почему. Вежливый такой, мягкий, какой-то обволакивающий. Но Музе он нравится очень. И фигура такая спортивная.

Вот тут уже Валя окончательно насторожился. Описываемый Ниной человек был решительно не похож на Леху. В то же время чутье сыщика подсказывало Вале, что этим новым человеком пренебрегать нельзя, что он, видимо, связан не только с Музой, а, возможно, и с Лехой. Почему бы иначе Муза так легко согласилась на встречу с Лехой? Параллельный роман? Это почти исключается. Так кто же он, этот Музин кавалер?

— Наверное, скоро поженятся? — спросил Валя.

— Ой, тут целая история, — махнула рукой Нина. — Николай… Его зовут Николай. Он сперва должен получить развод. А та женщина не дает. Только… Что-то я не очень верю. Я вообще ему не верю. А Муза верит. С ним веселая, а ко мне прибежит и плачет.

— И давно они знакомы?

— Чуть не год. Он за это время уже раза четыре приезжал.

— И останавливается у Музы?

— Кажется… — слегка смутилась Нина.

— Да, посочувствуешь… — вздохнул Валя. — Ну уж ладно. Пусть сами разбираются. А вот если мне понадобится с вами еще раз встретиться, вы не рассердитесь на меня?

Нина улыбнулась в ответ.

— Нет… наверное.

— И… вам можно позвонить?

Нина справилась с охватившим ее на миг смущением и спокойно кивнула в ответ:

— Пожалуйста.

При этом она серьезно и испытующе взглянула на Валю.

Они расстались.

Возвращаясь на работу, Валя всю дорогу раздумывал над важными сведениями, которые ему удалось получить. Но все его мысли невольно были как бы согреты теплом необычной встречи, которая у него случилась. Это неизбежно кое-что искажало в сложившейся у него картине.

И Валя пришел к совершенно, казалось бы, очевидному выводу, что Леха и тот подозрительный командировочный, каждый по-своему, просто заморочили голову веселой и легкомысленной дурочке Музе, а этот командировочный Николай еще и неплохо устраивается каждый раз, приезжая в Москву.

Добравшись наконец до своей комнаты в управлении, Валя прежде всего позвонил Илье Захаровичу. И тот вернул меня уже из передней, где мы с Лехой одевались, чтобы ехать на встречу с Музой.

Так я в последний момент получил важные сведения о Кольке-Чуме и о его, по мнению Вали, легкомысленной, доверчивой, но вполне, однако, честной подружке.

На улице Леха решает взять такси. Я не возражаю. Пусть тратится. Интересно только, откуда у него деньги? Эта мысль лишь торопливо возникает и тут же исчезает у меня из головы. Всему свое время. Сейчас есть более важные и срочные вопросы.

Мы забираемся в пропахшее бензином старенькое нутро подвернувшегося такси и некоторое время едем молча.

Мне кажется, Муза незнакома с Лехой. Это вполне согласуется с тем, что Валя успел сказать мне но телефону. Николай, наверное, не решился знакомить девушку с такой бандитской рожей. А сам он… Как это Валя выразился?.. Обволакивающий. Очень выразительное словцо. Но если Леха Музу не знает, то как же они встретятся? Об этом я у Лехи по дороге спрашиваю, тихо, чтобы не слышал водитель.

Леха усмехается.

— Она меня не знает, а я ее знаю. Понял?

— Нет, — твердо и требовательно говорю я.

— Ну, мы с Чумой в ресторане ее видели. Он и показал.

— А чего ж не познакомил?

— Так надо, значит.

— Толково, — соглашаюсь я. — И адреса ее не знаешь?

— Ага.

— Еще толковее. Чума так решил?

— Ну… вместе решили, — неохотно бурчит Леха, не желая, видимо, показывать свое подчиненное положение.

— А звонить ей на работу разрешил? — не отстаю я.

— Чего ж делать-то, раз потерялись?

Мы некоторое время молчим и рассеянно смотрим на мелькающие за окном дома и бесконечный поток прохожих, мимо которых несется машина. Все вдали засыпано снегом, дворы, деревья, крыши домов, а на мостовых и тротуарах он превратился в черное, жидкое месиво и веером летит из-под колес машин. Совсем низкое уже солнце на бледно-голубом чистом небе медным пламенем зажигает стекла в верхних этажах высоких зданий. Еще совсем светло. День стал заметно длиннее.

— Тебе чего от нее надо-то? — спрашиваю я Леху.

— Где Чума, надо знать, — бурчит он и многозначительно добавляет: — У него все, понял?

— Ты гляди, культурнее с ней, а то напугаешь.

— Ничего, не глиняная, не рассыплется, — ворчит Леха, но я замечаю, что предстоящая встреча его чем-то все же смущает.

Наконец мы приезжаем на площадь Белорусского вокзала. Место встречи — вход на кольцевую станцию метро. Здесь, как всегда, тьма народу. Мы отходим в сторону, и Леха принимается внимательно разглядывать всех проходящих. Я стою чуть поодаль от него, и можно подумать, что мы с Лехой вообще незнакомы. Он так поглощен непростой, видимо, задачей узнать и не пропустить Музу — ведь видел-то он ее всего один раз и без пальто, — что, кажется, даже не замечает моего маневра. А я в толпе замечаю наших ребят. Видно, приехали следом за нами и держат Леху цепко.

Так проходит минут десять, как вдруг Леха устремляется куда-то в толпу. Ясно, увидел Музу. Я медленно следую за ним, давая на всякий случай понять, что навязываться не собираюсь. Но Леху из виду не теряю. Вот он подходит к высокой девушке в красивой дубленке с пушистым воротником и большой, из светлого меха шапке. Очень эффектная девушка. Рядом с ней громадный и неуклюжий Леха в дешевеньком пальто нараспашку, под которым виден расстегнутый ворот мятой рубахи, и в кепке на затылке выглядит совершенно нелепо.