— Ты посмотрел ему в глаза, — это не был вопрос.

Кинерик кивнул:

— Посмотрел.

— Я предупредил тебя не поступать так.

Он снова кивнул:

— Предупредили.

Я знал, что он сейчас чувствует. Я испытывал то же самое всякий раз, когда стоял перед статуями основателей ордена. Он прошёл испытание Воплощённого суда. Как лучше всего объяснить ему это?

— Наш сеньор видел всё, что может породить галактика по обе стороны завесы реальности. Он убивал всех врагов, которых можно вообразить и участвовал в бесчисленных крестовых походах. И он прямолинеен. Он не скрывает свои победы и поражения, как и шрамы. Тебе показалось, что он составлял о тебе мнение — так и было. Он оценивал тебя, как оценивает всех и каждого на кого падёт его взгляд. У Хелбрехта старые проницательные глаза, которые смотрят прямо в сердце воина. Я не слишком хорошо его знаю, да и никто кроме Братьев меча не может утверждать, что хорошо знает нашего повелителя, но поверь тому, что я скажу — он не считает тебя недостойным, Кинерик.

Воин обдумывал сказанное, пока мы шли по тёмным залам.

— Когда я посмотрел ему в глаза, то ощутил, что никогда раньше надо мной не вершили подобного суда.

— Он — наследник Сигизмунда и аватар Вечного крестового похода. Правильно сомневаться, что станешь достойным его наследия, и в тоже время правильно вдохновляться им. Верховный маршал Хелбрехт счёл тебя достойным. Сейчас ты со мной, потому что так захотел наш повелитель. Он спросил, что я думаю о твоём посвящении в братство капелланов.

Я услышал, как мягко загудели шейные сервомеханизмы доспеха Кинерика, когда он повернулся ко мне:

— Вы не просили назначить меня к вам?

Что за мысль.

— Нет, Кинерик. Не просил.

— Братья говорили, что вы хотите восстановить командное отделение.

Артарион, Приам, Кадор, Неровар, Бастилан.

— Они ошибаются, — ответил я. — И хватит об этом, Кинерик.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА

ПОСЛЕДНИЙ ОФИЦЕР

В Кодексе Астартес — по крайней мере, в неполной копии древнего текста на «Вечном Крестоносце» — подробно изложены несколько тысяч тыловых задач, которые касаются подготовки, строительства и укрепления базы огневой поддержки космических десантников. Человечество редко отправляет нас перемалывать передовые в затяжных кампаниях — для этого есть Имперская гвардия. Адептус Астартес — это падающий молот, копьё — устремлённое в горло. Удар убийственной силы прямо в сердце и отход.

Но не один план не остаётся неизменным после столкновения с врагом. Мы ведём крестовые походы и сражаемся по всей галактике, поэтому возведение укреплений и окопные работы неизбежны. Несмотря на то, что Храмовники не следуют Кодексу Астартес с упорством, которое граничит с поклонением Священному Писанию, он остаётся самым исчерпывающим трактатом о ведении войн космическими десантниками. Его написал сын Императора — лорд Макрагга Жиллиман. Его ценность неизмерима для любого командующего, несмотря на любые возможные расхождения с обычаями ордена.

Говорят, что за Тёмные Тысячелетия не сохранилось полной копии. Даже о первом экземпляре известно больше мифов, чем правды. Мы не знаем, написал лорд Жиллиман собственноручно все десятки томов или диктовал нунциям-писцам и сервиторам-переписчикам или собрал в гололитическую библиотеку.

Конечно, в том то и дело. Десять тысяч лет назад нам не нужно было полагаться на испорченные записи и потрескавшиеся книги.

Жарче и сильнее всего сезон огня бушевал на востоке Армагеддона Секунд — там Хельсрич и его ульи-побратимы поглотила пепельная буря. На западном побережье Армагеддона Прайм враги продолжают осаждать Вулкан, и в ветре почти нет раскалённого песка и пепла, которые поразили противоположную сторону планеты.

База огневой поддержки Небесных Львов располагалась на природной возвышенности, которую легко защищать. Мощные укрепления и священные статуи павших героев заставят крепко задуматься любого, кто посмеет атаковать эти тёмные стены. Внутри размещались бункеры с защитными турелями, над ними возвышались огороженные посадочные площадки, которые стояли в тени ремонтных цехов, гаражей для техники и казарм.

Всё лежало в руинах. Мы слышали Вулкан — ветер доносил едва различимые звуки сражения в нескольких километрах от нас.

Шагая по разрушенной базе, я почти был готов увидеть трупы. Но нападавшие давно ушли, а убитых сожгли несколько недель назад на погребальных кострах за стенами. На северных посадочных площадках приземлились три «Громовых ястреба». Песок отшлифовал корабли, но золотой цвет ещё сохранился. На краю ретинального дисплея перебирались открытые частоты для установления связи.

— Реклюзиарх Гримальд, — раздался голос в воксе. — Ваше присутствие для нас честь.

Мы направились к высоким платформам и поднялись по лестницам для экипажа. Лифты заняли двадцать Небесных Львов — они грабили припасы собственной базы, безжалостно умело загружая «Громовые ястребы». Им помогали управляемые сервиторами погрузочные «Часовые». Воины попарно тащили ящики с боеприпасами, каждый одну руку оставил свободной, чтобы в любой момент выхватить болтер. Львы очень эффектно и впечатляюще пополняли припасы, хотя чем-то это было похоже на менее благородное мародёрство.

Космический десантник в чёрном шлеме вожака прайда выступил вперёд. Он опустился на колени, хотя не обязан так поступать, и снял шлем. Его лицо было тёплого тёмно-коричневого цвета, как у людей, которые родились в экваториальном климате. Их жизнь зависит от обильных джунглей и обширных саванн. Я никогда не был на родной планете Львов — Элизиуме-9, но встречал многих её темнокожих сыновей. Культура охотников: гордых людей с рождения до смерти.

Лицо воина слегка потрескалось от времени. Без сомнений ветеран. Ему сильно повезло, что не осталось уродливых шрамов.

— Мы не знакомы, — подсказал я.

— Вожак прайда Экене Дубаку, — он поднялся, закончив с ненужным проявлением почтения.

Вожак прайда. Сержант отделения. Такой поворот не сулил ничего хорошего.

— Гримальд, — ответил я. — Реклюзиарх Вечного крестового похода. Кузен, когда ты сказал, что командуешь выжившими…

Экене снова принял мою подсказку:

— На планете ещё осталось девяносто шесть выживших Львов, реклюзиарх. Я принял командование у военного вождя Вакемби — Копья Нацеленного в Сердце. Он отправился в объятья Императора восемнадцать дней назад.

— Я знал капитана Вакемби. Империуму будет не хватать его клинка и мудрости. Что случилось с братом-капелланом Юлкхарой?

— Скоты убили вестника смерти Юлкхару двадцать четыре дня назад.

— Скоты? — не совсем понял я.

— Зелёнокожие, реклюзиарх. Быдло. Звери. Скоты.

За пренебрежительное отношение к врагу следует наказывать, но не моё дело осуждать их ненависть и глупо подрывать боевой дух, порицая за столь незначительный проступок.

Львы продолжали работать, как и тяжело ступавшие «Часовые». По моему жесту Кинерик присоединился к ним, помогая с погрузкой.

— Это больше похоже на мародёрство, чем на пополнение припасов, Дубаку.

Он надел шлем и ответил сквозь решётку вокса:

— После того, как базу захватили, у нас не осталось выбора. Наша запасная крепость находится в Вулкане, но мы рискуем совершать рейды каждые три дня. Боеприпасов мало — производство и снабжение с флота почти прекратилось.

На секунду я задался вопросом, почему они не попросили помощи у других орденов, но кровь Дорна сильна в его наследниках. Трудно отказаться от гордости даже перед угрозой уничтожения. Особенно во время истинного испытания для воина. Разве может быть лучший момент, чтобы доказать, что человек силён, даже оставшись в одиночестве?

Дубаку продолжил:

— Мы смиряли гордость достаточно долго, прежде чем решили обратиться за помощью к Расчленителям и Чёрным Храмовникам, но у первых закончились запасы, как и у нас, а вторые готовятся отправиться в путь. Вашим братьям предстоит сражаться среди звёзд, реклюзиарх. Мы не имеем права просить подачек, раз остаёмся. Так что мы выживаем, мародёрствуя в павшей крепости и обирая погибших братьев.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: