Человек всегда мечтает найти золотую жилу, копаясь в огороде, или запнуться на улице о горшок с бриллиантами. Не было ни шиша, да сразу до шиша. Спрос к скороспелому богатству имеет вековые традиции. А где спрос, там предложения обязательно не заржавеют. Сегодня ими рынок завален, хоть телевизор не включай. Банки, акционерные общества, компании обещают клиентам из трех копеек без долбежки сделать хорошие деньги. Не сказать, что совсем без долбежки. Долбит реклама в поисках Вань.

Для финансового прыжка к новой квартире Стас выбрал акционерное общество «МММ».

Чудо, которое пытался сотворить носом Ваня на скамейке, свершило «МММ». За полгода цена акций подскочила в сто раз. Это почти тот самый горшок с золотом в огороде, окучивая картошку, найти. К примеру, имеете вы состояние в сто тысяч. В январе на эту сумму, если что и купить можно было, то пару башмаков, Вы в январе от башмаков решительно отказываетесь, вкладываете сбережения в акции АО «МММ». В июле их продаете, и, в результате операции с ценными бумагами, у вас на руках оказывается ворох денег, который тянет на автомобиль. Пусть не на «Мерседес», зато на добрые «Жигули».

«МММ» особенно усердствовало в рекламе именно в эти полгода. Все средства информации доставали население, призывая Вань и других граждан в акционеры. Телевизор, радио включишь — тебе по мозгам, где иммунитет к рекламе зарыт, со всего маху — ЭМ! И ты очумело по карманам зашарил. Для закрепления агитационного эффекта еще раз в ту же точку от души — ЭМ!! И ты уже туго соображаешь, как под наркозом, лезешь в чулок со сбережениями. Чтобы не очухался в чулке, в третий раз, как обухом, — ЭМ!!! После чего можно открывать счет: за сколько до пункта продажи акций добежишь.

В мае Стас не выдержал, рванул со всех ног с десятью миллионами. За три месяца запланировал наварить денюжки жирными процентами и оказаться на пороге новой квартиры. Которую тут же подобрал и залог внес. За недельку до назначенного срока окончательной купли, сон приснился — будто коттедж приобрел. Обалденный особняк в три этажа, камин в гостиной, во дворе бассейн с морской водой. «Почему решил, что с морской?» — подумалось Стасу. И тут же сомнения рассеялись: медуза в добрый таз показалась в бассейне. От ее гнусного вида Стас разом проснулся с мыслью: не к добру такая слизь. Сгреб эмэмэмные акции и поскакал превращать в наличку. На день раньше медуза бы приснилась. Перед носом у Стаса абсолютно ликвидные акции стали абсолютно непринимаемыми. Через пару дней прием открылся, сдавай, пожалуйста, но цена упала в сто раз. «Выдолбленные» три рубля упали до изначальных трех копеек.

Митя-секс тоже попался на два миллиона.

— Секс им под кожу! — возмущался. — Куда смотрит государство? Грабеж разводят у него под носом, они ни уха ни рыла!

Телевидение и радио Митю услышали, давай во все лопатки ругать «МММ», дескать, махинаторы, фармазоны и кровопийцы простого люда. Я послушал этих вякалок и понял, мужи с правительственного насеста захотели подсуетиться в качестве «крыши» для «МММ», такие миллиарды мимо их личных счетов без запинки плывут, на что «М» в кубе заартачилось. Ах, вы такие сякие в копалку! — сказали бандиты правительственные, не хотите по-честному, получите развод. И набуровили нарушение налогов, лицензий. Проявили государственную бдительность. А в каких окопах вы, страдатели за народное счастье, раньше-то, зажмурив глаза, заткнув уши, сидели? Ведь не вчера, три года назад заэмэмэмило на всю страну!

Как бы там ни было, погорел Стас. И с акциями, и на остановке. В последнем случае, мне кажется, не все чисто. Дня за два до пожара вдруг отказался от ночной торговли. А загорелись киоски, по словам моих продавцов, как по команде. Не исключаю, Стас-умелец смастерил дистанционный поджигатель, чтобы сгорело дотла — и идите вы все к лешему, начинаю жизнь с чистого листочка.

Не успел рассеяться дым пожарища и развеяться ларечный пепел, бандиты Стаса привезли новенький киоск. Не горюй, говорят погорельцу, «крыша» завсегда друзьям поможет. У Стаса челюсть отвисла, «крыша» подумала — от радости. Давай, говорит, кредит дадим.

— Что вы! Что вы! — не захотел затягивать петлю Стас.

— Не сбылась мечта лоха! — пришел ко мне, проводив «крышу». — Слабо я рассчитал бандитский фактор. Завтра второй киоск обещают. Неужели всю жизнь в ларьке сидеть?

И вдруг, нарушая свой категорический полугодовой принцип трезвости, предложил:

— А давай, Витя, вмажем «по рисочку»!

Накушались мы в тот день… Лили водку на стол, жгли и, не обращая внимания на цвет пламени, пили, пили, пили. А на закуску горланили вокруг костра:

И воинственно ударяли по рукам завтра искать запасный путь.

Завтра, на скорую руку опохмелившись, поехали за товаром: Стасу в новые ларьки, а мне — в старые.

июль-октябрь 1994

Познакомились мы с Татьянкой в заводской столовой между первым и вторым, когда я соль попросил. Познакомились в городе, свадьбу играли в селе, у ее родителей. Дворца бракосочетаний в деревне нет, зато сельсовет — на все руки мастер. На регистрацию народу набежало… Все не вошли, остальные в окна заглядывают. Интересно. Это не городской ЗАГС, где все по секундомеру: раз-два — расписались, три-четыре — окольцевались, пять-шесть — поцеловались и кругом-бегом: освободите место, другим тоже надо в семейные объятия.

Сельсовет без затертого Мендельсона, но от души.

Председатель сельсовета, длинный такой дядечка, командует:

— Задние не напирай, передние очистить круг!

А передние уже шампанским целятся вспрыснуть момент.

— Брызгалки отставить! — строжится председатель. — Я еще, — говорит, — посмотрю, расписывать кота в мешке или погодить!..

— Какого кота? — возмущаются гости. — Не тяни резину — там водка киснет!

Председателю — пусть она хоть зачерствеет.

— Мне, — говорит, — за молодых потом краснеть не резон! Внести, — требует, — тест! Я их сейчас на всхожесть проверю.

Откуда ни возьмись — пилу-двуручку, бревно и козлы вносят.

— О-о-о! — веселятся гости. — Председатель решил пилораму открыть!

— Семейная жизнь не медовый месяц, — останавливает смешки председатель, — одними поцелуями сыт по горло не будешь. Пусть молодые покажут, откуда у них руки растут.

И подает нам пилу. Я, естественно, без понятия — есть у Татьянки тям в отношении дрова пилить или нет?

Шепчу:

— Не дави, не тяни, сам буду… Только ручку держи.

Сразу послушалась. Как дерганет… Платье у нее — парашют с рюшками да воланами. Эх, платье мое — четыре волана, хочу дома я ночую! Хочу у Ивана! С первого захода Татьянка запилила по рюшке.

Гостям только и надо похохотать. Советчики со всех сторон.

— Вы лучше вдоль пилите!

— Ремонт платья за счет сельсовета!

— У председателя губа не дура чужими руками дрова пилить!

— Замерзнет этой зимой председатель!

Освободили мы пилу из платья, но запил сделать не можем. Исцарапали бревно вдоль и поперек… У Татьянки не тест в голове, а как бы рюшку не отпилить.

— В брачную ночь тоже будете — один в лес, другой по дрова? — резвится народ над чужим горем.

— Нет, они будут — один в лес, другой — под кровать!

— Ты бы еще, председатель, заставил их кур щупать!

Вдруг свидетельница два шага вперед, ни одного назад:

— Дайте, — просит, — я вместо невесты попилю!

— Ночью тоже вместо будешь? — интересуются мужики.

— Я, — говорит свидетельница, — подругу хошь где заменю: в огне, в воде и в брачной постели!

Все: ха-ха-ха!

— Невеста на подмену согласна? — спрашивает председатель.