— Если незнание так необходимо, — сказала Мэйвис, — быть может, мы поможем вам защищать дверь, мы ведь почти ничего не читали.

— Прекрасная идея! — обрадовалась Принцесса. — Вы обладаете единственным оружием, которое можно использовать против Людишек и их создателей. Если честно сказать им «Я никогда о тебе не слышал», эти слова превратятся в смертоносный меч, поражающий их самое уязвимое место.

— Какое? — спросил Бернард.

— Их самолюбие.

Итак, маленькая компания направилась к золотой двери и обнаружила перед ней плотный кордон Морских Свиней. Из-за ворот раздавались беспрестанные крики, на каждый крик Морские Свиньи все как одна отвечали: «Мы никогда не слышали о тебе. Ты не можешь войти. Ты не можешь войти. Мы никогда не слышали о тебе».

— От нас тут никакой пользы не будет! — послышался среди низких, сильных голосов Морских Свиней голос Бернарда. — Они сами смогут их удержать!

— Да, — кивнула Принцесса, — но если Книжные Людишки заглянут через ворота и увидят, что это всего-навсего Морские Свиньи, их раненое самолюбие исцелится, и они вторгнутся сюда. А встреча с людьми, которые никогда о них не слышали, будет для Людишек смертельной. До тех пор, пока вы будете правдиво отвечать, что не знаете их, они не войдут.

— Рубен бы здорово пригодился, — протянул Фрэнсис. — Не думаю, что он хоть что-нибудь читал.

— Ну, мы тоже читали не так уж много, — спокойно сказала Кити, — по крайней мере, не о злодеях.

— Хотела бы и я ничего о них не слышать, — вздох Принцессы потонул в шуме, раздававшемся по другую сторону ворот. — Но я знаю каждого. Слышите этот холодный скрипучий голос? Это миссис Фэйрчайльд. А тот отрывистый, лающий звук — тётка Фортуна. Незамолкающее рычание — мистер Мэрдстон, а тот ледяной голос — мать Розамунды — та, что так ненавидела пурпурный кувшин.

— Боюсь, о некоторых мы слышали, — призналась Мэйвис.

— Берегитесь, тогда нельзя говорить, что вы не знаете их. Но всё же там множество незнакомцев: Джон Нокс, например, и Макиавелли, и Дон Диего, и Типпо Сахиб, и Салли Брасс, и… Знаете, мне нужно возвращаться. Если что-то случиться, хватайтесь за ближайшую Морскую Свинью и надейтесь на удачу. Книжные Людишки не могут убить, только оглупить.

— Но откуда вы всё это знаете? — спросила Мэйвис. — Они часто на вас нападают?

— Нет, только когда небесный свод разрушен. Но во время полнолуния они всегда воют за воротами.

Сказав это, Принцесса развернулась и исчезла в толпе преданных Морских Свиней.

Звуки, доносившиеся снаружи, стали громче и отчётливее.

— Я миссис Рэндольф. Впустите меня!

— Я добрая миссис Браун. Впустите меня!

— Я Эрик, Тихоня. Я войду!

— Я Элси, Озорной Огонек. Впустите, впустите меня!

— Я миссис Маркхэм!

— Я миссис Скуирз!

— Я Юрай Хип!

— Я Монтдидье!

— Я Король Джон!

— Я Калибан!

— Я Великан Бландебор!

— Я Уэнтлийский Дракон!

И все они снова и снова кричали: «Впустите нас! Впустите меня! Впустите меня!»

Напряжение стало почти невыносимым. Приходилось внимательно выслушивать имена всех Книжных Людишек и выкрикивать «Я тебя не знаю!», если действительно не знаешь, а если знаешь кого-нибудь, — молчать. Это напоминало противную игру с углами носового платка, «Хватай и Отпускай», причем нужно было помнить, что всё надо делать наоборот. Рано или поздно они ошибутся, и дети с растущей уверенностью осознавали, что это, скорее всего, случится рано.

— Что будет, если они ворвутся? — спросила Кити у ближайшей Морской Свиньи.

— Понятия не имею, мисс.

— Но что вы будете делать?

— Наш долг — задержать их. Понимаете, мисс, они не убивают, только оглупляют, а нас оглупить не могут, и знаете почему? Мы уже настолько глупые, что дальше некуда. Поэтому нам и доверили защищать золотые ворота, — гордо добавило животное.

Гул снаружи усиливался. Становилось все труднее различать голоса, и определять тех, кому следовало говорить «Я тебя не знаю», дабы ранить их самолюбие. И, наконец, случилось то, чего все так опасались.

— Я Большой Тюлень, — произнес низкий, бархатный голос.

— Я тебя не знаю, — крикнула Кити.

— Знаешь — это же из истории. Джеймс Второй сбросил его в Темзу, — сказал Фрэнсис. — Ты это снова сделала.

— Заткнись! — в ужасе выпалил Бернард.

Две последние фразы были произнесены в глубокой тишине, нарушаемой лишь тяжёлым дыханием Морских Свиней. Голоса за золотыми воротами стихли, Свиньи переместили свои тяжёлые туши ближе к дверям.

— Помните о Свиньях, — воскликнул Фрэнсис. — Не забывайте держаться за них!

Четыре дружелюбных глуповатых существа отделились от своих товарищей и выстроились по одной сбоку от каждого ребенка.

Все, не отрываясь, смотрели на золотую дверь, и вскоре медленно, очень медленно — но она начала открываться. Наконец, в проеме показалась толпа — жестокие лица, тупые лица, хитрые лица, угрюмые лица, сердитые лица, и ни одного лица, которое вам захотелось бы увидеть снова.

Медленно, устрашающе, не произнося ни слова, сомкнутые ряды Книжных Людишек двинулись вперёд. Авангард возглавляли миссис Фэйрчайлд, миссис Маркхэм, и миссис Барболд. За ними шли Уэнтлийский Дракон, Минотавр, и Коротышка, спутник Синтрама. Потом появился мистер Мэрдстон, в элегантном белом шейном платке, облаченный в столь же чёрные, как и его усы, одежды. Была тут и миссис Мэрдстон со своими чётками — само воплощение злорадства. Дети без лишних слов поняли, что знают имя каждого. Охваченные ужасом, они наблюдали за медленным и устрашающим наступлением. И только когда Эрик Тихоня нарушил тишину радостным воплем и бросился на ребят, дети вспомнили об опасности и ухватились за ожидавших их Свиней. Увы! Было слишком поздно. Миссис Маркхэм бросила на них ледяной взгляд, миссис Фэйрчайлд строго погрозила пальцем, и волны беспробудной глупости накатились на стражей ворот. В следующий миг и дети, и верно охранявшие их Морские Свиньи потеряли сознание, провалившись в лишенную снов дрёму всепоглощающей тупости. Героизм основного отряда Свиней, набросившихся на незваных гостей, оказался напрасным. Разбитые потоком банальностей, которыми так хорошо владел враг, они разбежались кто куда, а армия победителей вошла в Мореленд.

Первым пришел в себя Фрэнсис. Морская Свинья, за которую он держался, обмахивала его своими ластами, и умоляла ради всего святого открыть глаза и заговорить.

— Всё в порядке, старина, — пробормотал парень. — Должно быть я заснул. А где остальные?

Все остальные были рядом, а заботливые Свиньи быстро привели их в сознание.

Дети поднялись и посмотрели друг на друга.

— Если бы Рубен был здесь, — сказала Кити. — Он бы знал, что делать.

— Не больше, чем мы, — уязвленно возразил Фрэнсис.

— Мы обязаны что-то предпринять! — воскликнула Мэйвис. — Всё снова случилось по нашей вине!

— По моей, — уточнила Кити, — но я же нечаянно…

— Если не ты, так кто-нибудь другой из нас ошибся бы, — сказал Бернард, стараясь её успокоить. — Интересно, почему из книг вышли только злодеи?

— Я знаю, — сказала Морская Свинья, с энтузиазмом повернув к ним свою чёрную морду. — Даже самые глупые существа хоть что-нибудь, да знают. Это Народ Пучин проникает сюда и открывает книги — а вернее это делают их Книжные Черви. И, конечно, они открывают лишь те страницы, на которых обитают наши враги.

— Тогда… — произнес Бернард, глядя на покачивающиеся створки ворот и сломанный, ни на что не годный замок.

— Да, — сказала Мэйвис, — мы можем. Правда, можем? Я имею в виду открыть другие книги! — она вопросительно посмотрела на свою Свинью.

— Пожалуй, сможете, — ответила та. — Думаю, человеческие дети на это способны. Вот Морские Свиньи нет. И люди Мореленда не могут открывать книги в Гроте Познаний. Но зато могут открыть, если получат их в Публичной Морской Библиотеке. Ничего не могу поделать с тем, что знаю это, — добавила Свинья. Похоже, она действительно стыдилась того, что была не совсем глупа.