– Соус меня не отпускает, – объяснил он.

– Вам помочь? – спросила она, с трудом отводя глаза от его голого торса.

– То есть я могу пойти одеться, чтобы не смущать вас?

– Да, – подтвердила она.

– Хорошо. Идите сюда.

Она подошла. Он отдал ей ложку, взял ее руку и показал, как мешать.

– В этом весь секрет. Нужно мешать ритмично, а когда начнет закипать, ускорить темп.

Она почувствовала его дыхание у себя на щеке и молча кивнула.

– Хорошо. – Он убрал руку. – Пойду надену что-нибудь.

Когда он вернулся, соус был уже готов, и она сняла его с плиты

Заглянув в кастрюлю, он поднял вверх оба больших пальца:

– Отлично. Надеюсь, вы голодны.

– Ммм…

– Хорошо. Потому что мне пришлось оттаскивать себя от компьютера, чтобы все это приготовить. Я даже привлек экспертов из местного бара, которые помогли мне в выборе вина.

Она улыбнулась.

Он извлек стул из-за красиво накрытого стола и подал ей.

– Ну, теперь вино.

– Вы говорили, что у вас что-то для меня есть, – напомнила она.

– Это подождет, пока мы поужинаем. Вопреки расхожему мнению, я не хочу все свое время проводить у дисплея. И я нуждаюсь не только в виртуальном общении.

– Извините, – со смехом сказала она.

– Пустяки. – Его ладонь скользнула по ее руке, когда он наполнял ей бокал. – Вы добирались пешком?

Она кивнула.

– Хорошо. Я купил две бутылки по специальной цене.

Она пригубила вино:

– Ну что ж, они умеют убалтывать, в этом баре.

– Боже! Вам не нравится! – Его лицо исказила гримаса притворного ужаса.

– Нет-нет, – засмеялась она. – Вино хорошее. Очень хорошее, на самом деле.

Он передал ей салат:

– Тогда приступим.

К тому времени, когда они добрались до кофе, он рассмешил ее по крайней мере шесть раз, а она в подробностях рассказала ему, чем ей так нравится ее работа. О своей работе он говорил почти то же самое.

– Важно найти решение, – объяснял он. – То есть если ты долго копаешься, то в конце концов складывается схема. Схема, которая рассказывает всю историю.

Они с Гейвином похожи, думала Рона. У них одинаковый подход к делу. Он любит решать задачи. Не то что Шон. Тот вообще не видит никаких задач. Ей стало стыдно, что в мыслях она так жестока к Шону. Если честно, она еще при первой встрече оценила одну его черту, которую никак не могла раскритиковать: он легко относился к жизни.

– Алё, – позвал Гейвин. – Вы о чем задумались?

Она извинилась.

– Хотите увидеть, что я нарыл?

– Более чем, – с готовностью ответила она.

Они прошли в кабинет.

– Я нашел список усыновлений примерно того времени, которое вы назвали, – доложил он деловым тоном. – Все дети родом из Глазго и окрестностей и им уже больше шестнадцати лет, так что они имеют право искать своих биологических родителей, при условии, что им известно о самом факте усыновления.

Список возник на экране. С колотящимся сердцем Рона принялась читать. Имя за именем. Мальчики, девочки, все нежеланные. Те, которых бросили матери.

Женщины вроде нее.

– Все нормально? – спросил Гейвин.

Она кивнула, думая, что, наверное, остальные, подобно ей, тоже заставили себя забыть. Построили новую жизнь, жизнь, где нет места для ребенка.

Его имя и адрес были в конце первой страницы. Они бросились ей в глаза, будто тоже сами искали ее. Рона вчитывалась в каждую букву, запоминая адрес.

– Нашли? – Гейвин взял ее за руку.

– Да, – сказала она. – Я нашла его.

У Гейвина зазвенел мобильник. Пробормотав извинения, он вышел, чтобы поговорить на кухне.

Лайема усыновили Джеймс и Элизабет Хоуп, проживающие по адресу Глазго, Уоррендер Парк-стрит, 19. Это произошло 3 февраля 1985 года. Как давно и как недавно.

Думая о тех годах, Рона вспоминала шесть месяцев бесконечного отчаяния, шесть месяцев мести себе и Эдварду за то, что они сделали. Когда он ушел, ей стало легче. Больше не нужно было видеть его разраженного лица. Постепенно жизнь вернулась в обычную колею. И все было нормально, до недавних пор. Чувство вины начало выветриваться, уступая место сожалению.

И все это время, осознала она теперь, она ждала. Ждала момента, когда вновь обретет своего малыша.

Рона щелкнула значок принтера, но принтер не отреагировал. Потом на дисплее появилось сообщение, что печать была прервана из-за перекоса бумаги в лотке. Рона вытащила всю стопку и вставила обратно.

Заработало!

Вспыхнул зеленый огонек, принтер зашумел, возвращаясь к жизни, и выдал драгоценный лист.

Взяв его в руки, Рона поглядела на адрес. Это же совсем близко. Всего двадцать минут пешком отсюда. Все у нее внутри затрепетало от радости. Если она хочет, она может пойти и увидеть Лайема. Встать у его дома и ждать. При виде его она почувствует всю пустоту прожитых лет. Она уже строила планы, не смея обещать себе, что и вправду сделает это. И в глубине души понимая, как глупо и неправильно ожидать, что он придет к ней.

Из принтера выполз еще один листок. Рона взяла его, подумав, что это, должно быть, вторая страница с именами.

Но она ошибалась.

Ее взгляд скользнул от загадочных закодированных строчек в начале страницы вниз, где было сообщение.

Волна ужаса опять накрыла ее с головой.

Рона снова и снова перечитывала слова. В них заключалась какая-то необъяснимая жуть. Ей стало дурно. Гейвин тут ни при чем, твердила она себе. Только не Гейвин! Это невозможно.

Или возможно?

В голове пронеслись эпизоды их встреч. Его взгляд, его явное разочарование, когда она решила уехать домой. Он не принуждал ее, но она знала, что он ее хочет. Сегодня на кухне, когда они вместе мешали соус и он накрыл ее ладонь своей ладонью. Им обоим хотелось ритма и близости. Если бы она подала хоть малейший знак, это бы произошло.

И все это ничего не значит!

Второй распечатанный лист полностью сбивал ее с толку. Неужели он один из тех мужчин? Мужчин, которые иногда заводят любовниц, жен, детей? Сознание отказывалось допускать подобное. Она не поверит, что Гейвин такой. Он помог ей найти сына. Он был с ней терпелив и чуток.

Но Гейвин может раздобыть в Интернете все, что захочет. Он сам ей говорил. Он использовал свои знания, чтобы найти для нее информацию.

Информацию, доступ к которой ей запрещен.

Она услышала, что Гейвин закончил разговаривать, затем открылся холодильник, звякнула вынимаемая бутылка.

– Еще вина? – крикнул он.

Это нелепо, со всей твердостью сказала себе Рона. Искать такие вещи – это обязанность Гейвина. Разве он работает не для полиции?

Голос приближался.

– Или вам чего-нибудь покрепче?

Рона в панике сунула оба листа бумаги в карман.

– Было бы неплохо, – ответила она дрожащим голосом.

– Ну так чего бы вам хотелось? – Улыбающееся лицо Гейвина возникло в дверях, – Виски, бренди…

– Виски, пожалуйста.

Он внимательно взглянул на нее, слегка склонив голову набок.

– Но вообще-то мне пора.

– Ну тогда я быстро.

Он вернулся почти сразу и вручил ей большой бокал:

– Сейчас я вам распечатаю копию.

– Нет! – Рона не позволила панике вырваться наружу. – Имя у меня уже записано.

– Где? – удивился он.

Она похлопала себя по карману.

– Ясно. – Он озадаченно вытаращил глаза. – Пойдемте тогда хоть сядем по-человечески.

– Простите, Гейвин. Мне и вправду пора.

– Рона. Что ж, раз вы торопитесь… – Он осекся, и ее вдруг пронзила жалость. Ты идиотка, – сказала она себе. Почему не спросить его откровенно, чтобы узнать правду и чтобы все стало как было прежде.

Бесполезно.

– Благодарю за чудесный вечер, – решительно произнесла она.

– Я провожу вас, если позволите. – В его голосе звучало искреннее огорчение.

– Нет. Простите, мне нужно подумать.

Наконец-то она говорила правду.

Он пристально смотрел на нее – этот человек, который в мгновение ока превратился из потенциального любовника в потенциальное чудовище.