— Стой спокойно. Мы здесь не одни.

Индиго замерла и бросила взгляд через его плечо, чтобы увидеть, что он имеет в виду. Она могла разглядеть окружающее примерно на расстоянии пятидесяти ярдов. А дальше тени уже сгустились и превратились в черноту. Ветви деревьев шевелились под ветром. В кустах что-то двигалось. Ясно, что его что-то напугало. Она чувствовала биение его сердца.

Сама она успокоилась, поняв, что он схватил ее, чтобы защитить, а не по другим причинам. Что бы ни скрывалось там в лесу, Индиго знала, что это не могло напугать ее так же сильно, как это сделал Джейк Рэнд сейчас. Раньше в конюшне она почувствовала клокочущую в нем силу, теперь она ощутила ее в полной мере. Его тело, состоящее из одних мышц, перетянутых сухожилиями, было напряжено. Она чувствовала себя окруженной им со всех сторон, и знала, что у нее нет ни малейшей возможности освободиться до тех пор, пока он сам не отпустит ее.

— Это волк, — прошептал он. — Самый большой, из всех, каких я только видел.

Она пыталась заговорить, но он стиснул ее так сильно, что она не могла перевести дыхание. Железная крепость его бедер сжимала ее. Жар его тела проникал даже сквозь ее мокрую одежду.

— Если я отвлеку его, ты сможешь вскарабкаться на дерево?

Она сумела просунуть руку между их телами и уперлась ему в грудь.

— Это Лобо — мой друг. Он не причинит нам большого вреда.

Его объятия слегка ослабли.

— Твой друг?

Она наконец сумела вздохнуть полной грудью. Стоя так близко к нему, она поняла, что ее голова едва достигает его плеча. Она видела снизу его мощную шею и подбородок; ее окружал мускусный мужской запах — приятная смесь сырой шерсти и чистого пота. Даже через свою мокрую кожаную одежду она ощущала тепло его большой руки.

— Да, мой друг.

— Хотя ее и беспокоила близость Джейка Рэнда, она не смогла сдержать улыбку при виде недоверчивого выражения его лица.

— Это — Лобо.

Он убрал нож на место. Она произнесла эти слова так, как будто это было обычное дело — иметь другом волка и, похоже, едва сдерживала смех.

— Лобо, — повторил он. — Твой друг. Как же я не догадался?

Он опустил взгляд и замер, все еще не отпуская ее. Когда он схватил Индиго, шляпа слетела с ее головы. Он очень долго пытался определить, какого цвета ее волосы, и сейчас не мог не разглядывать их. Это не был цвет красного дерева, как у ее отца, не светло-каштановые, как у матери, но его нельзя было назвать и белокурым. Золотисто-каштановый, это было единственное пришедшее ему на ум определение; они были цвета темного густого меда с тонкими переливающимися золотом прядями. Во время их краткой борьбы они высвободились и упали на плечи, — прямая шелковистая масса, все еще наполовину уложенная короной и схваченная шпильками.

Как ни странно, но светлые волосы девушки так явно контрастировали с темным цветом ее лица, что только подчеркнули ее частично индейское происхождение, тогда как более темный их оттенок это бы скрыл. При этих золотисто-каштановых волосах и невероятно светлых глазах любой, глядя на нее, понял бы, что цвет ее кожи зависел не от загара.

Природа сыграла одну из своих шуток с Индиго Вулф. Она была редкостью, унаследовав темную загорелую кожу своих предков — команчей и цвет волос светлокожей белой женщины. Да, это была одна из шуток природы, но Джейку было не до смеха.

Без этой ужасной шляпы она превратилась в самую поразительную женщину, которую он когда-либо видел. Она производила впечатление дикарки, но в то же время она была сама женственность, такая хрупкая и легкая в его руках, что казалась нереальной. Разве только что она была теплой.

Он пытался заговорить, затем забыл, что собирался сказать, посмотрев в ее глаза. Желание охватило его так внезапно, что казалось зародившимся между двумя ударами сердца, и в течение нескольких бесконечных секунд он не мог думать ни о чем другом.

Так как он был очень высок, то Джейка обычно привлекали величественные женщины, однако Индиго Вулф, заключенная в его объятиях, подходила ему как нельзя лучше. Ее грудь, мягкая и теплая, прижималась к нему чуть ниже ребер и обжигала его сквозь рубашку жарким пламенем. Его рука сжимала ее талию, как в тисках, и нижняя часть ее тела оказалась на его бедре. На долю секунды он представил себе, как приподнимает ее повыше, представил шелковистое прикосновение ее кожи, ее ноги, охватывающие его талию и как он погружается в нее.

— Мистер — мистер Рэнд?

Хотя он и чувствовал в ее голосе неуверенность, Джейк не мог сразу прийти в себя и перевел взгляд на ее губы. Только невинность, которую он прочитал в ее глазах, удержала его от того, чтобы наклонить голову и поцеловать ее. Он почувствовал, как участилось биение сердца девушки, и понял, что пугает ее. Она вся напряглась, маленькие руки вцепились в его рубашку, голову она откинула назад, чтобы сохранить между ними дистанцию.

— Мистер Рэнд?

Джейк мигнул. Затем сглотнул слюну. Он пытался вздохнуть, но казалось, что легкие ему отказали. Затем без предупреждения и довольно грубо он отпустил ее. Потеряв равновесие, Индиго зашаталась. Он схватил ее за руку, чтобы она не упала. Девушка оглянулась в поисках шляпы, увидела ее и отошла, чтобы поднять.

Что, черт возьми, нашло на него? Она едва вышла из школьного возраста. Когда он смотрел на нее, то не мог поверить, что ей уже девятнадцать лет и она достаточно взрослая, чтобы выйти замуж. Мужчины, которые охотились за невинными девушками, всегда вызывали и будут вызывать отвращение у Джейка. Ему также не нравились мужчины, не умеющие хранить верность, а у него есть невеста, которая ждет его в Портленде. А он здесь страстно желает дочь Хантера Вулфа? Он заслуживает хорошего пинка!

Все еще не успокоившись, Джейк следил, как она подняла волосы и закрепила их шпильками. Через секунду она снова нахлобучила шляпу до самых ушей. У него было чувство, что кто-то только что задул единственную свечу в полутемной комнате.

Ее руки дрожали, и Джейк понял, что она заметила перемену в нем, когда он держал ее. Он видел слишком много женщин, чтобы не понять, что она боится мужчин. Боже, как он мог вести себя подобным образом? Она же еще ребенок. Но проблема заключалась в том, что в его руках она не была ребенком.

Он посмотрел на деревья и попытался найти какие-то слова, чтобы уладить происшедшее между ними. Но в голову ничего не приходило. Может быть, она и невинна, но не настолько. В подобных случаях в женщине просыпается инстинкт, и, независимо от ее возраста, она понимает, когда у мужчин появляются мысли, которых не должно быть.

Он обнаружил Лобо в кустах и решил, что чем меньше он будет говорить, тем лучше. Он не был красноречив. Если он начнет извиняться то, вероятно, будет мямлить и только ухудшит положение.

— Ручной волк? — спросил он намеренно мягким тоном. — Можешь не рассказывать: Мне кажется, что половина всех живущих в лесу существ ходят за тобой следом.

Она посмотрела на него из-под полей шляпы, в ее позе все еще проскальзывала неуверенность. Он ожидал, что она бросится от него прочь и не мог винить ее за это.

— Нет, только Лобо. Я подкармливаю еще нескольких, диких животных. Оленя, например, — они всегда попрошайничают. Потом, есть еще старая пума, которая потеряла почти все зубы, и семейство енотов. Они все берут еду у меня из рук, но обычно не ходят за мной следом.

— У пумы нет зубов. А как насчет когтей?

— Она же не глупа, мистер Рэнд. Если она причинит мне вред, то кто ее будет кормить каждый день?

— А еноты? Какое ты заключаешь соглашение с ними? Те, которых я видел, были довольно злобные.

— Наверное, вы их напугали. Любой может озлобиться, если его испугать.

— Девушка, например. — Джейк мягко рассмеялся и покачал головой. — Я никогда не встречал волка таких размеров и такого цвета.

— Он с Юкона. Джейк задумался.

— Как случилось, что он стал принадлежать тебе?

— Он мне не принадлежит. Мы просто друзья. Волк не может быть чьей-то собственностью. Они сами выбирают. Таковы все дикие животные, особенно волки. — Она чуть отодвинулась и посмотрела в сторону кустов, где исчез волк. — Около трех лет назад здесь проезжал пожилой старатель с севера. Он уехал, а Лобо предпочел остаться. С тех пор мы друзья.