Настрелявшись вволю, уже собрались было домой, когда кто-то из друзей предложил искупаться в маленькой холодной речке, протекавшей рядом. Сын, конечно, тоже сбросил с себя одежду и с радостным криком запрыгал по мелкоте, резвясь как маленький ягненок.

Слуги развернули шатры, освежевали дичь и поставили жариться на огонь. Весело шло время, щедро лилось вино, друзья хмелели и без меры хвастались своими охотничьими трофеями. Спохватились только под вечер, когда вдруг не оказалось рядом Майнитдина. Слуги бросились искать, кричали до хрипоты, пока кто-то не нашел в прибрежных камышах бездыханное тело малыша.

Самрил потерял дар речи, когда ему сказали, что его сын утоп. Воистину, правы простые люди, придумавшие поговорку: кто громко смеется — тот учится громко плакать.

Домой решили возвращаться на следующий день. Рядом с убитым от горя родителем сидели его друзья, чтобы до утра он не оставался один. И вот наступила ночь, самая горестная и тяжелая в жизни Самрила. Все готовились к ночлегу. Лошадей стреножили, костры потушили, пепел залили водой.

...Никто не может сейчас сказать, откуда появился этот человек в черном. Словно он знал, куда идти, к кому обращаться. Не говоря ни слова удивленным слугам, не здороваясь со знатными мужчинами, он сразу подошел к Самрилу и присел рядом, без всякого приглашения.

— Я вижу, горе у тебя? — спросил он голосом, до удивления спокойным.

— Кто вы такой, уважаемый? — обернулся купец, глядя на человека своими заплаканными глазами.

— Да не важно!

С этими словами, человек что-то зашептал, прильнув к уху Самрила. Шептал долго, не забывая при этом оглядываться по сторонам, словно подозревая, что его слова услышат окружающие. Самрил было отстранился от него, как от безумца, но человек снова приник к его уху, уговаривая и увещевая купца.

— Все что ты сказал — это правда?! — спросил Самрил незваного гостя, когда тот кончил говорить.

— Клянусь могуществом Ишнар! — заверил его человек, низко поклонившись.

Самрил молча смотрел на него, смотрел во все глаза, как завороженный. В черных угольных зрачках этого ночного пришельца он видел нечто, что не было дано видеть другим.

— Я согласен! — наконец выдавил он, вскакивая на ноги. — Я согласен, досточтимый Архум!

Старик Даргал, внимательно слушавший рассказ супруги, знал эту историю. Действительно, год назад единственный наследник Самрила чуть не утонул, и его спас какой-то великий лекарь, совершенно случайно оказавшийся в тех местах, где Самрил имел несчастье охотиться. И все же слуга осмелился перебить свою хозяйку:

— Значит, его звали Архум?

Хозяйка, которую заботливо придерживала за руку ее служанка, часто закивала головой.

— Продолжайте, госпожа, и простите, что перебил вас...

Итак, ее супруг вскочил на ноги, в окружении ничего не понимающих друзей. Вслед за ним поднялся и этот человек в черном, досточтимый Архум.

— Эй, слуги! — закричал пришелец развязно, словно получил от хозяина дозволение командовать здесь. — Я берусь оживить его сына! Принесите мешок песка! Да поживее!

Затем он обратился к Самрилу:

— Веди меня туда, где покоится тело!

Не говоря ни слова, купец схватил Архума за руку и повел его к самому отдаленному шатру, в котором лежало тело сына. Они зашли туда, и долго ничего не происходило. Тут подоспели слуги с мешком песка.

— Никому сюда не входить! — приказал Самрил, затаскивая мешок внутрь шатра. Даже во тьме было видно, что лицо его сбросило маску печали и светилось надеждой.

— Самрил, объясни нам, что здесь происходит?! — воззвал один из друзей.

— Я вас умоляю! Не спрашивайте меня ни о чем! — проговорил Самрил, закрывая за собой дверь.

— Просто не входите сюда! Молю вас! — донесся его голос из-за двери.

Друзей уговаривать не было нужды. Они пожали плечами, и пошли спать. Слуги тоже разошлись, озадаченно покачивая головами.

Хозяйка прервала свой рассказ и замолчала.

— Что же было дальше? — нетерпеливо спросила служанка Сахна.

Даргал взглянул на нее с укоризной, прося не торопить события.

— А дальше все было хорошо, — продолжила Хайрам, после долгого молчания. — Утром этот черный человек куда-то исчез, а из шатра вышел супруг, который вел под руку нашего сына, живого и здорового!

Сахна всплеснула руками и закрыла рот платком. Даргал обернулся на мальчика, игравшего неподалеку. Майнитдин беззаботно прыгал у ручья, опуская в воду деревянные кораблики, затем бежал вниз, чтобы поймать у самой ограды, за которую уходил арык.

— А чем же господин объяснил столь чудесное оживление своего сына? — спросил Даргал.

— Самрил объявил всем, что сын не умер, просто пребывал в глубоком сне. А этот пришелец оказался великим лекарем, излечившим мальчика.

— Верит ли моя хозяйка в эти слова? — прямо спросил Даргал, без обиняков.

— Верю! — Хайрам вытерла слезы и поднялась с земли. — Верю, во имя Ишнар! Если нам даже придется продать все свое состояние, чтобы расплатиться с этим лекарем, мы пойдем на это!

— Простите, госпожа, мне нужно отлучиться! — проговорил вдруг Даргал и бросился в дом.

Страдая от одышки, он снова оказался в скрытной комнатке, у камышового сундука.

— Как же я сразу не сообразил! — пробормотал старик, разыскивая что-то среди груды табличек. Он выбрал несколько долговых обязательств, помеченных числом «10». Они часто попадались ему на глаза, и слуга никак не мог понять, зачем купец помечал расписки этим числом. Теперь, когда Даргал увидел их снова, он понял, что хозяин брал в долг большие суммы денег, а в своих записях намеренно занизил их ровно в десять раз. В течение целого года, Самрил ходил по людям, просил у них деньги и набрал столько долгов, что никогда не сможет расплатиться.

— Да хранит этот дом Ишнар! — тихо взмолился он, закрывая сундук. И как только опустил крышку, то увидел, что в комнате он не один. Напротив него стоял Самрил, вернувшийся из далекой поездки.

— Видать, Архум приходил? — произнес он спокойно.

— Да, мой господин!

Купец бессильно опустился рядом со слугой.

— Что же мне делать? — пробормотал Самрил, обхватив голову руками.

— Мой господин, скоро ты будешь разорен! — ответил Даргал. — Чтобы расплатиться с этим лекарем или ростовщиком, ты влез в большие долги!

Хозяин ничего не ответил. Они сидели и молчали, не зная как поступить. Даргал напряг свою память, пытаясь вспомнить все тонкости сделок, зная, что при должном расчете всегда можно оттянуть час расплаты. Но всё было тщетно — купец верно шел к полному разорению, ему грозила долговая яма, а его близким — унизительная жизнь в постоянной нужде и тревогах, и долгие хождения по родственникам и друзьям, с надеждой на их милость.

Медленно, как во сне, они прошли в женскую половину дома, где их встретила Хайрам. Обняв своего сына, купец посмотрел на него с такой печалью, будто видел в последний раз. Мудрая Сахна оставила их одних, позволив супругам поговорить без свидетелей.

Даргал, впрочем, не сидел, сложа руки. Он велел Сахне приглядывать за хозяйством, а сам бросился к знакомому лекарю, у которого часто покупал горькую настойку из цветков чабреца и дикого лука. Настойка помогала старику уговорить боль в суставах, которые год за годом, всё настойчивей давали о себе знать.

— Я знаю тебя, как опытного лекаря, уважаемый Таймас! — начал свою речь старик. — Ответь мне, может ли лекарь давать деньги в долг?

Еще молодой и крепкий телом, лекарь Таймас задумался и ответил:

— Нет, конечно! Это запрещено законом нашего города!

Даргал кивнул головой, получив ответ, и снова задал вопрос:

— А может ли лекарь давать деньги в долг на кабальных условиях?

Таймас рассмеялся, дивясь дотошности старика.

— Досточтимый Даргал! — ответил он, немного успокоившись. — Любой, кто требует маржу, которая превышает размер долга — будет иметь дело с городовым, как мошенник и грабитель!