Шелихов долго говорил с губернатором, убеждая его довести до сведения русского правительства важные предложения.

В долгие кадьякские ночи, при свете кулибинского фонаря, Шелихов обдумывал планы деятельности русских людей на Тихом океане. Что он предложил русскому правительству в 1787 году?

Оп был убежден, что компания Шелихова и Голикова сумеет «завести торговлю с Японией, Китаем, Кореею, Индией, Филиппинскими и прочими островами, по Америке же с гишпанцами и американцами». Шелихов первый подал мысль – ходить к берегам Америки не из Охотска или Камчатки, а из портов Балтики – вокруг света. Снаряжалась уже первая кругосветная экспедиция Тревенина и Муловского, которая, однако, не осуществилась. Петр Симон Паллас изучал открытия Шелихова и его предложения.

Героя Нового Света вызвали в Петербург, наградили похвальной грамотой, шпагой и медалью на Андреевской ленте. Видимо, тогда Шелихов познакомился с Гавриилом Державиным, который хорошо знал спутника Шелихова в его походе на Кадьяк – капитана М. С. Голикова.

Шелихов вывез в Россию «американцев» – алеутов, эскимосов, индейцев. Во время обратного плавания «Трех Святителей» с Кадьяка «американцы» работали у Шелихова за русских матросов. В Иркутске двенадцать алеутских мальчиков уже обучались «российской словесности и наукам». Об отношении Шелихова к молодым аборигенам можно судить по «Наставлению», которое он написал для своего приказчика Ф. А. Выходцева.

В «Наставлении» говорится:

1789 год застает Шелихова снова в Охотске, где оп продается неустанным заботам об устройстве русских дел в Новом Свете. Он назначил искусного морехода, «македонского грека» Евстрата Деларова, правителем Кадьяка и «матерой Американской земли». В одном из писем к Деларову Шелихов предлагает построить на Кадьяке корабль и отправить его в Макао «для промена пушных товаров» на китайские товары. В Китай предполагай послать Герасима Измайлова.

Измайлов уже успел составить описание юго-западной с троны Кенайского залива и Камышакской бухты на Аляске. Вероятно, он был свидетелем страшного извержения Четырехглавой (Камышакской) сопки, сопровождавшегося сильным землетрясением.

Бывалый мореход Измайлов впервые посетил к тому времени большой Якутатский залив, побережье которого было заселено индейцами. Берега залива были покрыты сумрачными лесами, в недрах Якутата покоился графит. Из Якутата была хорошо видна гора Св. Ильи, с которой в залив низверглись три огромных ледника.

Измайлов и бывший с ним штурман Дмитрий Бочаров виделись с индейским тойоном Якутата и подарили ему российский герб и портрет Павла I.

Бочаров и Измайлов побывали и в Чугачском заливе, где так неудачно зимовал Потап Зайков. Мореходы на этот раз самым мирным образом торговали с чугачами, хороший бобр шел за восемь ниток голубого бисера. При входе в Чугачский залив лежал большой гористый остров Сукли, поросший лесом. Галиот Шелихова подходил к этому острову, и старшине островитян был вручен русский герб. Рядом с островом Сукли лежал, также у входа в залив, остров Тхалха.

Обходя его, Измайлов и Бочаров открыли на юго-западном побережье острова залив Нучек с бухтой Константина и Елены. Все эти места были удобны для постройки крепостей. Нучек (порт Очес) владычествовал над устьем Атны (реки Медной). Это были малоприветливые места. Над тундрой поднимались угрюмые горы, увенчанные снегом; в горах светились сквозь вечный туман ледяные пропасти.

Ненастье длилось здесь восемь месяцев в году.

Но новые области были богаты зверем и рыбой, лесом и рудами.

«Три Святителя» посетили также залив Льтуа, простиравшийся к югу от горы Св. Ильи, за Якутатом. Это была самая восточная точка на побережье Аляски, куда сумели добраться в этот свой поход Бочаров с Измайловым. Всего два года назад мимо этих берегов, мимо исполинских снежных вершин и ледников плыл Лаперуз. Он осмотрел Льтуа и назвал ею Портом Французов.

Лаперуза поразил вид этого единственного в мире порта, лежащего среди белых гор, в синем лоне длинного залива, покрытого плавающими льдинами.

В то время когда Измайлов и Бочаров проникли так далеко к востоку вдоль побережья Северной Америки, уже известный нам Потап Зайков неожиданно встретился с испанскими мореплавателями. Летом 1788 года в бухтах Уналашки появились два иноземных корабля. Потап Зайков не растерялся и вступил в переговоры с нежданными гостями. На борту испанского фрегата случайно отыскался какой-то «Рагужской республики офицер». Дубровникский славянин этот был переводчиком при разговорах Зайкова с командиром фрегата.

Дон «Зончало Лопес Дегаро» сказал русским, что он плыл из Калифорнии «по повелению вице-короля, в Мексике находящегося, дабы обозреть Чукотской Нос и побывать в Петропавловской гавани», но его постигла неудача. Он повернул корабли обратно.

Вряд ли такой ответ успокоил Потапа Зайкова. При всем своем прямодушии Зайков верить испанцам не стал, хотя принял от них письмо на имя «министра морских индейских дел» дона Антония Вальдеса.

В Кенайском заливе, в бухтах морских островов испанцы раздавали местным жителям серебряные медали, грамоты и какие-то открытые письма.

После этого кенайцы отважились на истребление российских промышленных. На Аляске тогда было убито десять шелиховцев и четверо «работных» Компании Лебедева – Ласточкина. Евстрат Деларов приказал русским мореходам изъять у кенайцев путем мены все испанские подарки, грамоты и письма. Но испанские фрегаты, как призраки, время от времени появлялись у берегов русских владений в Америке.

Не было дыма без огня. Вскоре выяснилось, по какой причине испанцы столь упорно стали посещать воды Аляски. Они боялись, что Шелихов придет на своих кораблях в залив Нутка под 40° северной широты и поднимет русский флаг у ворот в Калифорнию.

Поэтому капитан Лопес де Аро и пустился в свой тайный поход, а возвратясь из него, донес вице-королю мексиканскому о той быстроте, с какой русские продвигаются в сторону Нутки вдоль побережья Америки.

Тем временем в заливе Нутка поселились англичане.

В 1789 году туда нагрянул испанский мореход Мартинес. Он жестоко расправился с британцами и заявил, что под скипетром короля испанского находится все побережье Америки от Берингова пролива до мыса Горн... Испания хотела граничить с Камчаткой!

А некий Кокс, поступив на службу к шведам, снарядил арматорский корабль «Меркурий» с четырнадцатью пушками и статуей Меркурия, укрепленной на носу фрегата. 20 марта 1789 года Кокс поплыл на Сандвичевы острова, откуда он хотел совершить набег на острова Берингова моря и даже на Петропавловский порт. Кокса долго ждали на Кадьяке и Уналашке, но пират умер в пути.

Шелихов решил оставить вечные свидетельства первенства русских на севере Тихого океана.

И вот в его руках мы видим карту и «Записку о главнейших вновь показываемых компанией Голикова и Шелихова у берега Америки островах, заливах и бухтах и о народах, тут обитающих...». На карте обозначены условные литеры.

«Положена тут одна доска, обозначенная на плане литерой „В“, – написано в гавани Константина и Елены.

В землю Аляски – от берега Кенайского залива до бухты Льтуа – по приказу Шелихова зарыто пятнадцать тяжелых досок из железа с медными русскими гербами и надписью «Земля Российского владения». Тойонам – розданы русские гербы.

У себя в Охотске проводит ночи Григорий Шелихов в сочинении разных бумаг, которые отправляет в Иркутск со своими нарочными. Вдумайтесь лучше, что предлагает, о чем мечтает этот рыльский мещанин, учившийся грамоте на медные деньги. «Для узнания берегов американской земли, лежащих к Северному полюсу», Шелихов хочет «крейсировать одним судном из Кадьяка на Северный полюс...». Другой корабль он намерен послать