— Я верю вам на слово. Разве вы не кабальеро? Впрочем, откровенность за откровенность. Меня привел сюда вовсе не случай, я приехал специально, зная наперед, что встречу вас здесь… Хотя вы и не знаете, кто я такой, зато я давно уже вас знаю. И если я заставил вас рассказать вашу биографию, так только затем, чтобы увидеть, станете вы меня обманывать или нет… Мне приятно засвидетельствовать, что вам это даже и в голову не пришло. А теперь хорошенько запомните следующее: если я пожелаю от вас отделаться, то как бы надежно вы ни укрылись, даже если окажетесь в окружении двадцатитысячной толпы, вам ни при каких обстоятельствах не удастся избежать моего возмездия.

Затем незнакомец подозвал хозяина харчевни и дал ему несколько пиастров.

— Сеньоры, — добавил он, — настало время нам расстаться, не забывайте же нашего договора и рассчитывайте на меня, как я рассчитываю на вас. Прощайте.

И, поднеся руку к шляпе, незнакомец покинул харчевню.

Друзья разинув рот смотрели ему вслед.

Незнакомец между тем отвязал лошадь, вскочил в седло и умчался галопом.

В ту минуту, когда он достиг угла квартала, навстречу ему выехал всадник, летевший во весь опор.

Незнакомец поспешно нахлобучил на глаза шляпу и, вонзив шпоры в бока своей лошади, прошептал:

— Черт возьми! Я чуть было не попался! Друзья-разбойники снова заняли места за столом, за которым только что беседовали с незнакомцем.

— Ну, компадре, — спросил Карнеро у своего приятеля, — что вы думаете обо всем этом?

— Я ровно тут ничего не понимаю, дружище, — жалобно процедил Педросо. — Если этот человек не сам черт, то, должно быть, приходится ему ближайшим родственником. Боюсь, что он слишком хорошо нас знает.

— Узнать человека как следует очень и очень трудно, дорогой друг, и доказательством этому может служить то, что мы заключили сейчас выгодную сделку исключительно благодаря нашей дурной репутации.

— Да, все так, но признаюсь, что эта сделка, хотя и блестящая, сильно меня беспокоит… Не иначе, как этот тип преследует какую-то темную цель…

— Это ясно как божий день, так что к колдуну обращаться нет никакой необходимости. Ну, а нам-то какое до этого дело?! Мы ведь всего-навсего исполнители, поэтому, что бы ни случилось, честь наша останется незапятнанной, а совесть совершенно спокойной.

— Это большое утешение для нас, дорогой друг… Ну, а теперь потолкуем о другом… Как вы думаете, надо нам говорить об этом дону Ремиго?

— Боже сохрани!.. Ни под каким видом! Неужели вы уже успели забыть, что он сказал нам на прощание? Боже милостивый, да за такую болтливость можно поплатиться жизнью!..

Педросо печально покачал головой и опорожнил очередной стакан.

— Подумать только, двадцать пять унций у меня в кармане! — сказал он, ставя пустой стакан на стол. — А что будет дальше, посмотрим!

В эту минуту перед харчевней остановился всадник.

— Вот и дон Ремиго! — воскликнул Карнеро.

— Наконец-то! — сказал Педросо, вставая. Всадник, не сходя на землю, крикнул:

— Эй! Педросо! Карнеро!

— Мы здесь, ваша милость! — дружно ответили друзья.

— Садитесь скорее на лошадей, время не терпит! Бандиты поспешно покинули харчевню, забыв расплатиться с хозяином.

Но тот не посмел даже и заикнуться о плате: он слишком хорошо знал, кто такие были эти два типа, удостоившие своим посещением его харчевню.

— Счастливого пути, и пусть черт свернет вам шею! — сказал он, когда гости не могли уже его слышать. — Хорошо еще, что первый заплатил за всех, добавил он в виде утешения самому себе. — Ну, а если бы и не заплатил, я все равно не стал бы затевать ссоры с этими негодяями.

И он ворча удалился опять за свою конторку.