— Вы так сильно боитесь оружия или не до конца представляли, чем может кончиться ваша экспедиция по спасению заблудившегося агента?

Задав свой иронический вопрос, я уверенным движением направил ее руку с пистолетом в противоположный угол комнаты, собираясь произвести пробный выстрел.

Она, видимо, не ожидала такого резкого движения и слегка покачнулась. Получилось совершенно естественно, что моя вторая рука очутилась у нее на талии. Но то, что я при этом ощутил, не было естественным, во всяком случае для меня.

Жаркая волна обдала меня с головы до ног, словно я впервые прикоснулся к женщине.

— За что вы меня так ненавидите? Что я вам сделала?

В ее голосе слышались слезы, и я, не ожидая такой бурной реакции, несколько растерялся. Возможно, во всем была виновата моя привычка постоянно подтрунивать над собой и окружающими. Или, что скорее, она не испытывала того же, что сейчас ощущал я сам. Я убрал руку с ее талии и нажал на спуск. В ушах зазвенело, как всегда после ультразвукового выстрела, с противоположной стены посыпалась штукатурка. Я знал, что, если излучение продлится еще пару секунд, стена развалится, и отпустил курок.

— Видите, это совсем несложно. Если бы там находился противник, вы бы от него избавились. А кстати, с чего вы взяли, что я вас ненавижу?

— Вы все время разговариваете со мной так, словно я ваш враг!

— Это просто профессиональная привычка. Мне постоянно приходится работать в очень сложной обстановке. Многим агентам излишняя доверчивость стоила жизни. Но все это к вам не имеет ни малейшего отношения.

Не знаю, удалось ли мне ее успокоить. Терпеть не могу женских слез. Чтобы прекратить этот ненужный разговор и дать ей время взять себя в руки, я взвалил на плечи тяжеленный автоматический лазер и направился к двери.

— Есть тут у вас мощные кары?

— Ангар этажом ниже.

Ответ прозвучал уже почти спокойно, настолько, что я, неизвестно отчего, почувствовал разочарование.

Переоборудование транспортного кара под военную машину заняло у меня почти весь следующий день. Любая задача, вначале казавшаяся простой, порождала по мере ее осуществления целую, серию проблем. От Лании было мало толку, хотя она и старалась выполнить каждую мою просьбу.

Когда понадобилось доставить из верхнего склада необходимое оборудование, она перепутала простейшие приборы с инструментами, и мне пришлось, прервав работу, заняться доставкой оборудования самому. Подобные досадные недоразумения повторялись каждый раз.

Я мог бы все это перенести, если бы не ее мрачное настроение. После испытания ультразвукового пистолета она держалась отчужденно и относилась к моей затее с явным неодобрением, хотя и не высказывалась на этот счет.

Лишь после обеда, состоявшего из куска полузасохшего бекона, который Л. Брове отыскала в своей секретарской кладовке, и чашки вполне приличного суррогата кофе, я смог наконец приступить к основной, самой сложной задаче.

Совершенно случайно я обнаружил на складе мэрии два переносных генератора защитного поля. Их использовали для защиты ораторов от возможных выстрелов террористов во время предвыборных кампаний и официальных выступлений местных знаменитостей. И, разумеется, Лания забыла упомянуть об их существовании.

Каждый из генераторов создавал плоскость защитного поля размером в полтора квадратных метра. Этого было недостаточно, чтобы защитить всю машину, но можно попробовать прикрыть силовым щитом носовую, самую уязвимую часть кара.

Проблемы начались после того, как я закончил монтаж автоматической лазерной установки. Управляющий блок генераторов защитного поля не желал работать синхронно с лазерным автоматом, а мне совсем не улыбалась перспектива получить обратно энергию своего собственного лазерного выстрела.

Лишь часа через три я, наконец, отказался от этой затеи и установил генераторы таким образом, чтобы впереди между двумя защитными полями, сходившимися под острым углом, оставалась узкая щель сантиметров в десять шириной.

Хотя она все время оставалась открытой, вероятность того, что именно сюда попадет прямой выстрел противника, была достаточно небольшой.

Тем не менее я испытывал досадное чувство неудовлетворенности оттого, что не смог воплотить в жизнь первоначальную задумку и как следует защитить машину.

Закончив с каром, я выбрался из кабины угрюмый, недовольный собой и основательно перепачканный в машинном масле.

Недалеко от кара неподвижно застыла Лания. Я совершенно забыл про нее, пока возился с генераторами полей, и она, выполнив мое последнее распоряжение, так и простояла здесь, ничем не напоминая о своем присутствии и ожидая дальнейших указаний, в течение нескольких часов.

Манеры поведения этой женщины постоянно вызывали у меня чувство удивления. Несмотря на кажущуюся беспомощность и обманчивую покорность, в ней скрывалась невидимая на первый взгляд сила, время от времени напоминавшая о себе. Вот и сейчас, посмотрев сквозь меня, словно сквозь пустое место, она сказала:

— Если вы уже закончили возиться со своей игрушкой, можно поужинать. Я уже второй раз разогреваю ужин.

По крайней мере теперь я знал, что она не стояла здесь как столб в течение нескольких часов.

— Возможно, завтра эта «игрушка» поможет нам прорваться к переходным воротам.

— Сначала их надо найти.

— Ну, это уж по вашей части… С ужином придется немного подождать. Мне надо умыться.

— Душевые на втором этаже. Ужин я накрою в гостиной шефа. Это «пентхауз», на самом верху. Там хороший запас продуктов, а нам перед завтрашним походом необходимо как следует подкрепиться и отдохнуть.

Она словно бы оправдывалась в чем-то… Но в здравомыслии ей не откажешь… Я не стал возражать, хотя перспектива подниматься на тридцать второй этаж в лифте, который каждую секунду мог остановиться навсегда, не вызывала у меня особого восторга.

Я почувствовал, что если сейчас упомяну об этом, то предстану в ее глазах маньяком, боящимся собственной тени.

Не дождавшись моих возражений, Лания направилась к лифту, а я лишь минут через двадцать отыскал эти чертовы душевые. Естественно, я не надеялся на горячую воду, но ошибся — здесь все оказалось на высоте: и горячая вода, и мраморные ванны с озонаторами.

Похоже, муниципальные чиновники не слишком терзали себя работой в этом здании и не особенно заботились об экономии средств налогоплательщиков. За всей этой роскошью проглядывало таинственное лицо «Феникса». Конечно, все чиновники в мэрии были куплены в первую очередь. Хотелось бы знать, каким образом Лании удалось избежать этой участи. Коррупционеры редко терпят в своем учреждении честных служащих — слишком велик их страх перед разоблачением. С этой загадкой нужно было разобраться во что бы то ни стало, и при этом чтобы не оскорбить своими подозрениями Ланию.

В конце концов здесь у меня не было больше друзей, и если я лишусь последнего, то винить в этом будет некого, кроме себя самого. Погрузившись в роскошную ванну, я попытался отбросить тревожные мысли и полностью расслабиться.

Больше всего поражала тишина. Стоило выключить воду, как тишина прокрадывалась снаружи, сквозь стены здания, напоминая о том, что все здесь: эта ванная, стены, да и сам город возникли из какой-то невообразимой смеси иллюзий и реальности. И потому казались ненастоящими. Лишь тишина тут была настоящей.

Покончив с умыванием и одевшись в добротный новый комбинезон, найденный в открытом шкафчике, я отправился на поиски Лании.

Когда лифт доставил меня на плоскую крышу небоскреба, где все пространство заполнил искусственный сад, я уже перестал удивляться тому образу жизни, который устроили себе местные чиновники.

Сквозь ветви земных апельсиновых деревьев матово поблескивали стекла «пентхауза», где и располагалась, по-видимому, гостиная барнудского мэра. Я представил, что бы случилось, если бы я попытался проникнуть на этот запретный этаж в подлинном Барнуде, где за каждым из этих деревьев должны были скрываться невидимые посты охраны.