Вот парочка дошла до Фурманного переулка и свернула в него, а «хвост» так и не проявился. В переулке было пустынно, и Артисту пришлось слегка отстать. Он увидел, как Светлана с парнем нырнули в какую-то подворотню, ускорил шаг, заглянул во двор. Они целовались у дверей подъезда. Ага, значит, продолжения не будет! И тут наконец он заметил стоящую невдалеке «шестерку» со знакомыми номерами. В машине теперь сидел один человек. Один!

Артист оценил ситуацию в несколько секунд. Ну конечно, зачем следить за девушкой, когда они знают ее домашний адрес? Напарник того, кто сидел сейчас в «шестерке», мог быть в подъезде! Светлана помахала парню рукой, приложила ключ к замку домофона.

Только бы ее ухажер не пошел в переулок! Если они столкнутся, парень его узнает и… драгоценное время будет потеряно! Но к счастью, парень направился в противоположную сторону, свернул за угол.

Светлана вошла в подъезд. У Артиста было несколько секунд, чтобы успеть. Эти двери с домофоном, они так медленно закрываются! Держа палку наперевес, он бросился к двери. Конечно, тот, кто сидел в «шестерке», его заметил, но сейчас он все равно не сможет ему помешать! Артист заскочил в подъезд и резко захлопнул за собой дверь.

Просторный холл этого старого дома был разделен каменной перегородкой на две части. В одной находились почтовые ящики, в другой — лифт и лестница. Журналистка открывала ключом почтовый ящик.

— Света! — шепотом позвал ее Артист. Она обернулась и тихо произнесла:

— О боже!

В следующее мгновение он подскочил к ней, одной рукой зажал рот, другой обхватил за плечи, чтобы она не могла сопротивляться, и потащил к входной двери.

Артист прекрасно понимал, что, отпусти он сейчас девушку, она начнет орать, звать на помощь, лупить его по морде, поэтому он просто отключил ее на время, с силой надавив на определенную точку за ухом.

Он знал, что на раздумья у него нет даже секунды: тот, второй, из «шестерки» наверняка уже предупредил своего напарника по рации «о ненужном свидетеле» и сейчас, скорее всего, находится у двери подъезда для подстраховки. Драться с вооруженным противником, когда на руках у тебя девушка в бессознательном состоянии, более чем неудобно. В том, что эти двое парней из «шестерки» вооружены, он теперь нисколько не сомневался. Злотников рывком открыл дверь и, прежде чем водитель успел что-либо понять и выхватить из-под мышки пистолет, нанес ему сильный удар палкой по голове. Водитель рухнул на крыльцо. Артист подхватил девушку на руки и побежал к «шестерке».

Положил Светлану на заднее сиденье, прыгнул за руль. К счастью, машина стояла с включенным двигателем.

«Шестерка» с воем, сорвалась с места. Уже сворачивая в переулок, Артист увидел в зеркало заднего вида, как из подъезда выскочил второй…

На большой скорости он проехал по переулкам несколько кварталов и остановился у поребрика. Пора было разгримировываться. Он снял очки, парик, стянул с себя водолазку с вытянутым воротником, сунул все это в пакет. Стал, глядя в зеркало, стирать с лица стариковский грим.

Сзади послышалось тихое поскуливание. Артист обернулся. Журналистка смотрела на него испуганным, безумным взглядом.

— Очухалась?

— Отпустите меня, пожалуйста! Я вас умоляю, отпустите! — Из глаз Светланы покатились слезы. — Кто вы такой, что я вам сделала? Что вам от меня нужно? Хотите, я вам все деньги отдам, хотите? — Дрожащими руками она полезла в сумочку, протянула ему кошелек. — Здесь почти триста долларов.

Злотников усмехнулся, покачал головой:

— Дура ты! Думаешь, мне твои бабки нужны? Тебя в подъезде киллер ждал!

Светлана опешила, уставилась на него в изумлении.

— Уходить надо. — Артист открыл дверцу машины…

Они сидели в сквере на скамейке. Светлана рыдала, закрыв лицо руками, а Злотников ее успокаивал.

— Ну ладно, ладно тебе, все обошлось!

— Как же быть? Как же теперь быть? — причитала девушка.

— Не надо писать такие статьи, за которые убивают, — менторским тоном сказал Артист. — Я тебе могу помочь только при условии, что ты мне немедленно все расскажешь.

Журналистка утерла слезы.

— Понимаете, я познакомилась с ним на одной тусовке. Кирилл, вы его видели, он позвал меня на день рождения одного знакомого художника, и там был этот чеченец.

— Зовут его как?

— Джалиль. Он сказал, что это одно из сорока имен Аллаха. Все пили водку, а он не пил. И вообще, держался наособицу. Довольно интересный парень. А потом, когда узнал, где я работаю, сказал, что у него есть для меня важные материалы, и дал телефон. Мы встретились с ним на следующий день, и он передал мне эти бумаги. Я, когда их прочитала, поняла, что это настоящая сенсация. Речь шла о том, как офицеры ФСБ за крупные взятки сдают внедренных агентов чеченцам. Это как минимум премия за лучший материал года. Я спросила: сколько должна? А он засмеялся и сказал, что для такой красивой девушки, как я, почти бесплатно.

— И сколько все-таки? — поинтересовался Артист.

— Двести долларов. За такой крутой материал на самом деле копейки.

— Вы его, конечно, не проверяли?

— Материал? Нет, конечно. Интересно, кто дал бы мне такую закрытую информацию? — грустно усмехнулась Светлана.

— И вы даже не задумались над тем, что какой-то чеченец, которого вы второй раз в жизни видите, дает вам за красивые глазки такой сенсационный материал?

— Задумалась, конечно. Знаете, мне показалось, что он из ваших.

— Из кого это — из наших?

— Из спецслужб.

— А почему вы решили, что я работаю в спецслужбах?

— Ну хотя бы потому что вы ходите в бомжовском костюме и гриме, следите за людьми, угоняете машины, деретесь. Зачем вы ударили Кирилла? Он даже сознание потерял!

— Не люблю, когда со мной грубо разговаривают. Адреса этого чеченца вы, конечно, не знаете?

— Адреса нет, есть телефон. Но я вам его не дам, потому что этим человека подставлю.

— А то, что он вас по-крупному подставил, это как?

Светлана смотрела на Артиста затравленным взглядом.

Итак, задание было получено. Пастух попросил у Горобца неделю на подготовку. Тем более что чеченец сейчас находился где-то в Германии, какие-то важные вопросы там решал.

В таком деле спешить нельзя. Поспешность хороша, как говорится, только при ловле мух. Надо изучить окружение клиента, его маршруты. Посмотреть, что за человек, каков в общении. Надо поставить себя на место убийцы и найти слабое место в системе охраны. Именно такое слабое место и нашел киллер во Фрибуре.

Теперь Пастух знал об убитом чеченце почти все. Знал, что принадлежал он к могущественному тейпу, что во времена Дудаева занимал большой пост в его правительстве, что был заинтересован в скорейшем мирном урегулировании, потому что владел десятком нефтяных скважин, которые могли приносить ему огромный доход. Да и кроме нефти был у него интерес. Уж он-то это знал… Впрочем, что теперь думать о покойнике — его не вернуть. В данный момент перед Пастухом стоят более насущные проблемы… У этого Исы, или как его там, наверняка с десяток головорезов, которые стерегут его круглые сутки, не смыкая глаз. Но вся беда в том, что все они бессильны против снайпера, бьющего в голову с расстояния в километр.

Пастух часто задумывался над тем, почему бывшие спортсмены — стендовики или биатлонисты — идут в киллеры, нанимаются в снайпера. Неужели, уйдя из большого спорта, нельзя найти себе работу поспокойней? Деньги — да. Но не это главное. Они не хотят прощаться со своим оружием. Они привыкли к нему, приросли к прикладу, как прирастает привой к дереву. Без стрельбы они как наркоман без наркотика. А что стреляют по живым людям — так ведь все не по-настоящему же, как в тире! На большом от тебя расстоянии какие-то фигурки бегают, суетятся. Осознания того, что они живые, нет. Слишком далеко. Другое дело, когда ты, прежде чем убить человека, ему в глаза посмотришь, почувствуешь, как пульсирует кровь в его висках. Его глаза тебе потом всю жизнь сниться будут, если ты, конечно, человек, а не урод. На такой поступок не каждый способен, а стрелять по «игрушечным» фигуркам, которые от тебя за километр, — почти любой. Потому и развелось в стране такое количество наемных убийц.