«Ну же, Глория, не подведи меня! Это наш секрет!»

Все делают заказ, а я сижу, словно на иголках. Мне постоянно чудится, что Ману наблюдает за мной.

Полчаса спустя, я, страшась перспективы быть обнаруженной, подбиваю друзей на поход в «Salseando», великолепное заведение, где прекрасные напитки, и всю ночь играет сальса. Мы пьём, веселимся и танцуем до упада, пока Фонсо удивлённо не восклицает:

- Я не могу в это поверить!

У него такой вид, будто бы он узрел образ Девы Марии перед собой.

- Там Ману Бельтран с Софией Лакостьере! - уточняет Фонсо, доставая из кармана свой телефон.

- Ни хрена себе! - восклицает Нико, вращая головой в поисках парочки знаменитостей.

Я принципиально никуда не смотрю. Изучаю носки своих туфель.

«Что делает Ману в этом негламурном клубе? Да ещё и с дочерью всемирно известного французского режиссёра?» - этот вопрос не даёт мне покоя.

- Ты не хочешь его сфотографировать? - интересуется Нико, подойдя ко мне с телефоном в руке.

- Нет.

Глория, которая стоит рядом со мной, глупо улыбается. Нико, тем временем, продолжает:

- Почему? Ты ведь знаешь Мануэля Бельтрана?

- Конечно. Но фотографировать всё равно не хочу. Давай лучше потанцуем.

Краем глаза я наблюдаю за Ману. Он в опасной близости от меня. Нико тоже замечает его и начинает двигаться в сторону киноактёра. В отчаянии я хватаю своего друга за руку:

- Ну же, Нико. Ты же знаешь, как я люблю эту песню.

Бесполезно. Словно зомби, мой «секс-партнёр по необходимости» освобождается от моей хватки и бредёт к Мануэлю и его спутнице. Следом за ним, снимая на ходу на камеру телефона всё происходящее, устремляется Фонсо.

Я чувствую себя брошенной. Если бы вместо Ману был кто-то другой из знаменитостей, мне было бы не так обидно. А так…

Мне только и остаётся, что стоять и наблюдать, как моя первая любовь выплясывает с этой худощавой лягушатницей. Танцует она, надо сказать, так себе. На уровне медведей из цирка. А то и хуже.

У меня рождается коварный план, и я не в силах удержаться.

«Нет, это будет моя ночь!»

Я беру Глорию за руку, и мы вдвоём выходим на танцпол. Моя грудь возбуждённо вздымается, а ноги просятся танцевать. И я танцую. Танцую, как будто последний раз в жизни. Мне кажется, словно моё тело находится внутри какого-то вихря, который носит меня, заставляя проделывать невероятные движения. Вокруг меняются лица моих партнёров, но неизменно остаётся всепоглощающее желание танцевать.

Выпав на мгновение из круга танцующих, я с изумлением замечаю Ману. Этот пройдоха целуется со своей пигалицей возле туалетов!

«О нет, Ману! Я была о тебе лучшего мнения. Возле туалетов?! Да ты шутишь!»

Меня переполняет непонятная злость. Я сбиваюсь с ритма, неловко машу рукой и смачно заряжаю танцующему рядом парню в глаз. Тот орёт.

Ману отрывается ото рта Софии и смотрит на танцпол. Встречается с моими глазами. Я отворачиваюсь и танцую дальше, старательно виляя своим задом. Меня подмывает посмотреть, что там делает Мануэль, но я сдерживаюсь. А когда пару минут спустя я оборачиваюсь, то вижу, как он увлекает Софию в мужской туалет.

Всё, с меня хватит! Я оглядываюсь в поисках своих друзей. Фонсо и Нико, смеясь, что-то просматривают в своих телефонах.

«Чёрт! Они, наверное, засняли эти лобзания Ману и Софии. Да и их совместный вояж в мужской туалет тоже!»

Заметив Глорию, подхожу к ней. Быстро рассказываю о случившемся и возможной огласке легкомысленного поведения Мануэля.

- Я, конечно, идиотка, но я должна предупредить его!

Быстро проинструктировав подругу о деталях плана по спасению имиджа беспечного актёра, я направляюсь к туалетам. Мне предстоит решить задачу там, а Глория должна под любым предлогом отобрать у Нико и Фонсо их дурацкие мобильники.

По дороге я слышу протестующие возгласы обоих парней. Глория с них не слезет, уж я-то знаю! Теперь за всё, что успели наснимать эти «папарацци», переживать не стоит - она почистит всё, что может хоть как-то навредить Мануэлю.

Внутри мужского туалета только один мужчина. Он справляет нужду в писсуар, но, завидев меня, поспешно отворачивается. Я не обращаю на него никакого внимания и прохожу к последней кабинке. Она закрыта. Мужчина, бросив на меня ошалелый взгляд, ретируется из туалета.

Когда за ним закрывается дверь, я стучу в дверь кабинки:

- Ману, если ты не хочешь, чтобы о твоих сегодняшних похождениях написали все утренние газеты, немедленно выходи оттуда! Подумай о своей матери!

Дверь распахивается, и я наблюдаю озабоченное лицо Мануэля. Одной рукой он держит спадающие брюки, а второй удерживает Софию в положении «преклонённая перед унитазом». Я замечаю, что подол платья француженки задран ей чуть ли не на голову, а трусики болтаются у лодыжек. Оторвав взгляд от голой задницы Софии, я перевожу его на Ману. Тот хочет что-то мне сказать, но я закрываю ему рот рукой.

- Тихо. Мои коллеги - журналисты «спалили» вас. Вы должны сейчас же уйти.

Француженка жалобно взвизгивает и начинает натягивать трусики на свой худосочный зад. Ману тоже быстро приводит свою одежду в порядок. Они выходят из кабинки, настороженно озираясь, как будто опасаясь, что вездесущие журналисты сейчас начнут выпрыгивать из писсуаров, словно чёртики из табакерки. Возле двери Ману, пропустив вперёд Софию, останавливается, потом поворачивается и шепчет мне на ухо:

- Теперь за мной должок!

Я звонко шлёпаю его по заду рукой. Взвыв от боли, Мануэль подпрыгивает чуть ли не до потолка.

- А-я-я-й! Ты что творишь! - на Ману жалко смотреть. Он гримасничает, потирая задницу.

«Ой! Я и забыла о его ране!»

- Прости, прости, - мне действительно стыдно за свой поступок.

Ману вымученно улыбается, затем скрывается за дверью. Я некоторое время смотрю на себя в зеркало.

- Почему я такая глупая? - спрашиваю я своё отражение, но оно молчит.

Глава 9.

Наконец-то отпуск! Пусть и небольшой, но всё же отпуск! На носу Пасха, и я намериваюсь сбежать из шумного города на пару деньков куда-нибудь поближе к природе. К счастью, у Глории есть свой домик в небольшой, но живописной деревеньке в провинции Теруэль[14]. Я не помню её точного названия, но природа там просто невероятная, и мне очень нравится там отдыхать. Там нет интернета и даже не работают телефоны, поэтому нас с Глорией ничего не будет отвлекать.

После случая в «Salseando» Нико и Фонсо со мной не разговаривают. Более того, они растрепались о моей выходке всем, кому только могли, и теперь все мои знакомые журналисты смотрят на меня с подозрением. Ещё бы! Я ведь удалила такие сенсационные фотографии с участием знаменитостей первой величины!

«Ты убила лучший материал всей жизни, - сказал мне Нико, и я уверена, что с нашим «дружеским сексом» покончено навсегда».

Все жители села, а их всего человек 35, выстраиваются вдоль своих заборов, чтобы поглазеть на нас. Без сомнения, наша популярность в деревне сегодня будет зашкаливать. Когда мы паркуемся возле домика Глории, моя подруга вдруг говорит мне странным голосом:

- Я должна тебе кое - что сказать.

- Позже, - мне хочется побыстрей покинуть тесный салон и вдохнуть чистый сельский воздух, поэтому я открываю дверь и выхожу на улицу. Флэш скребётся в стекло, и мне предельно ясно чего он хочет. Я открываю заднюю дверь и выпускаю его на свободу. Пока мы с Глорией разминаем косточки возле машины, Флэш с весёлым лаем бежит на луг за домом. Там пасутся самые большие коровы, которые я видела в жизни. Облаять каждую из них - любимое занятие моего пса.

Внезапно до нас доносится звук приближающегося мотоцикла. Глория виновато смотрит на меня:

- Вот об этом я и хотела тебе сказать.

Звук мотора всё ближе. Я оборачиваюсь и пытаюсь рассмотреть мотоциклиста.

- Надеюсь, это байкер - стриптизёр, который будет развлекать нас сегодня вечером своими танцами в одних леопардовых трусах, - говорю я, улыбаясь. Глория молча стоит за моей спиной.