Ситуация была невыносимой, и казалось, что она будет оставаться столь же неопределенной – осада затянулась, а германские монархи не торопились на Восток потребовать, чтобы их подданные получили должный уход в существующих госпиталях. Поэтому некоторые крестоносцы, выходцы из среднего класса Бремена и Любека, решили основать госпитальный орден, который бы заботился о больных и раненых немцах. Эта инициатива была поддержана наиболее выдающимся представителем германской знати герцогом Фридрихом Гогенштауфеном. Он написал своему сюзерену Генриху VI и склонил на свою сторону Патриарха Иерусалимского, госпитальеров и тамплиеров. Когда он попросил палу Целестина III утвердить новый монашеский орден, тот быстро сделал это. Братья нового ордена занимались уходом за больными, подобно госпитальерам, а жили по уставу тамплиеров. Новое братство было названо Немецким орденом Госпиталя Святой Марии в Иерусалиме. Его короткое и более известное название – Немецкий орден – намекает на связь с существовавшим раньше и практически исчезнувшим к этому времени орденом. Позднее члены ордена избегали упоминаний об этой возможной связи, чтобы не подпасть под контроль госпитальеров, имевших право контролировать прежний Германский орден. В то же время новый орден старался убедить своих гостей и других крестоносцев в том, что он восходит к более древнему сообществу. Традиции и родословная были в цене у всех. Многие религиозные организации шли на благочестивый обман, объявляя о своей причастности к более прославленным организациям, и легко понять, что члены нового госпитального ордена испытывали то же искушение.

В 1197 году, когда в Святую землю прибыло следующее войско крестоносцев из Германии, госпиталь уже процветал и оказывал неоценимые услуги своим соотечественникам. Братья не только заботились о больных, но и обеспечивали жильем, деньгами и пищей тех из вновь прибывших, чьи запасы исчерпались, или кто был ограблен, или потерял все в бою. Значительная часть немецких крестоносцев прибыла из Бремена, быстро растущего порта на Северном море, который вскоре станет одним из основателей Ганзейской лиги. Именно от этих бюргеров, когда-то основавших его, госпиталь получил обильные дары. Гости ордена отмечали в госпитале относительно большое число братьев, которые были подготовлены как рыцари, однако обратились к религиозной жизни и вместе с тем смогут выполнять военную службу, подобно братьям тамплиеров и госпитальеров.

Узкая полоска земли, которую занимали христианские королевства в Святой земле, была защищена цепочкой замков. Однако гарнизоны их были малочисленны, и христианские предводители страшились, что внезапное нападение турок может подвергнуть их осаде, прежде чем подоспеет помощь из Европы. Численность местных рыцарей, поддерживаемых своими фьефами, была слишком невелика для эффективной защиты Палестины. А итальянские купцы, единственный средний класс, постоянно преданный Западной церкви, были заняты исключительно охраной морских путей от мусульманских пиратов и блокады. Максимум, что они могли сделать, это помогать в охране морских портов. Поэтому в защите страны приходилось полагаться на тамплиеров и госпитальеров, которые имели грозную репутацию беспощадных и непреклонных воинов, однако после поражений в 1187 году они уже не справлялись с решением таких задач. К тому же оба ордена непрерывно враждовали друг с другом. Германцы, прибывшие в Акру в 1197 году, полагали, что их госпитальный орден может обеспечить гарнизонами несколько пограничных замков, и попросили папу сделать их орден военным. Он согласился, издав соответствующую буллу в 1138 году. Англоязычный мир в конце концов стал называть этот германский орден Тевтонским рыцарским орденом[3].

Формально рыцари в новом военном ордене были «фратерами», а не монахами. Иными словами, они жили в миру, а не в монастыре. Впрочем, эта деталь, столь важная в их эпоху, почти не привлекает внимания в наши дни. Гораздо важнее, что орден, как организация, являлся частью Римской католической церкви, находился под защитой паны и имел доступ к его «двору» – курии. Курия под присмотром папы назначала официальных лиц для ведения заключительных слушаний по поводу споров, касающихся церкви. Там же назначались легаты для расследования важных дел на местах. В реальности папа и курия были слишком заняты, чтобы вникать глубоко в повседневную жизнь религиозных сообществ. Хотя они быстро реагировали, когда до них доходили слухи о каких-либо отклонениях в обрядах и вере, эффективнее было предоставить орденам самим выработать свои уставы и правила, которые затем время от времени пересматривались.

Устав тевтонских рыцарей, свод их законов и обычаев – все эти документы отражают характер ордена, и потому стоит рассмотреть их подробнее. Они написаны на немецком языке, и каждый член ордена с легкостью мог понять их. Они короткие и простые, и их было легко запомнить. Рыцарь, вступавший в орден, давал обеты бедности, целомудрия и послушания. Как только рыцарь приносил клятву, ему уже ничего не принадлежало лично, все имущество в ордене было общим. Теоретически они были обязаны заботиться о больных и тем самым чтить свое первоначальное предназначение. Рыцари посещали службы через регулярные интервалы времени в течение дня и ночи. Они носили одежду «церковных цветов» и поверх нее надевали белый плащ с черным крестом, который и дал им дополнительное название – Рыцари креста.

Несмотря на то что в составе ордена были священники, санитары в госпиталях и женщины-сиделки, Госпиталь святой Марии Германской в Иерусалиме был главным образом военным орденом и состоял в основном из рыцарей, которым требовались кони, оружие и прочее снаряжение для войны. Поэтому орден в значительной степени компенсировал рыцарю затраты на коня, оружие и военное обмундирование. О некоторых вещах рыцарь должен был заботиться сам, так как кольчуга должна была быть подогнана, меч – правильного веса и длины, а конь и всадник – привычны друг другу. Правила ордена заботились о том, чтобы оружие и доспехи не становились предметом тщеславия – запрещалось их украшение золотом или серебром или окраска в яркие цвета.

У каждого рыцаря был «сопутствующий персонал», обычно в соотношении десять вооруженных мужчин на одного рыцаря. Это были люди незнатного происхождения, и они часто состояли в ордене, где занимали определенное положение. Известные как «полубратья», или «серые плащи» (по цвету накидок), они исполняли свои обязанности в течение длительного времени или всю жизнь, по своему выбору. Они служили оруженосцами или сержантами, согласно своему положению, отвечая в бою за сменную лошадь и новое снаряжение рыцаря и сражаясь бок о бок с ним когда это требовалось[4].

Рыцари должны были поддерживать себя в боевой готовности, что было бы сложно, если бы они скрупулезно следовали правилу строгой изоляции от всего мирского. Необычная привилегия специально была дарована им папой: им было дозволено охотиться – ведь верховая охота была традиционным методом подготовки рыцарей и имела дополнительные преимущества, знакомя рыцаря с местностью. Запретить германским рыцарям охотиться было бы непрактично, а кроме того, такая мера была бы очень непопулярна, поскольку эти люди выросли среди громадных лесов, все еще наполненных зверьми и опасностями. Рыцарям поэтому было дозволено охотиться с собаками на волков, медведей, кабанов, вепрей и львов, если они делали это по необходимости, а не от скуки или для удовольствия, а без собак они могли охотиться на прочих зверей.

Устав предостерегал рыцарей от общения с женщинами. В монастыре следовать уставу было несложно, но это гораздо труднее, если участвуешь в военной кампании или путешествуешь. Временами рыцари должны были останавливаться в общих гостиницах или принимать чье-нибудь гостеприимство, и было бы невежливо отвергнуть кубок эля или меда, когда его предложат. К тому же при наборе рекрутов или выполнении дипломатических миссий рыцари часто останавливались у хозяев в замках или усадьбах. Было непрактично уезжать в соседние монастыри и пропускать трапезу, ведь важные дела обычно обсуждались в неформальной обстановке, часто именно за трапезой. Ввиду того что полный запрет мешал бы рыцарям исполнять некоторые обязанности, правила просто требовали избегать светских развлечений, таких как свадьбы и игры, где мужчины и женщины находятся вместе, где вина и пиво текут рекой в разукрашенные кубки и где увеселения легко вводят в соблазн. Особенно рыцари ордена должны были избегать разговоров с дамами наедине, и тем более разговаривать с молодыми женщинами. Что касается поцелуев, обычной формы вежливого приветствия среди знати, то рыцарям было запрещено обнимать даже своих матерей и сестер. Женщины-сиделки допускались в госпитали, если были приняты меры к тому, чтобы избежать любой возможности скандала.