— Они, вероятно, поджидают «Эббу» у входа в пролив Гаттерас, — сказал капитан Спаде.

— Пусть подождут, — заявил богатый яхтсмен со своим обычным невозмутимым и высокомерным видом.

Предположение капитана Спаде, по всей вероятности, было правильным, так как «Эбба» явно направлялась к указанному проливу. Если «Фалькон» до сих пор не двинулся ей наперерез, значит он собирается перехватить ее у самого входа в пролив. Там, перед выходом из лагуны Памлико в открытый океан, шхуна не могла бы воспротивиться осмотру.

Как ли странно, ничто не указывало, что граф д'Артигас стремится избежать подобного осмотра. Неужели Тома Рока и Гэйдона так ловко спрятали на борту шхуны, что агенты не смогут их обнаружить?..

Однако граф д'Артигас, возможно, чувствовал бы себя не так уверенно, если бы знал, что крейсеру и таможенным катерам приказано подвергнуть «Эббу» особенно тщательному обыску.

В самом деле, приезд в Хелтфул-Хаус иностранного гостя привлек к нему внимание. Вначале у директора не было никакого повода заподозрить истинную цель его визита. Однако пациент и смотритель исчезли через несколько часов после отъезда графа, а с тех пор никто не посещал флигеля N17 и никто не общался с Роком. Все это казалось подозрительным, и администрация лечебницы склонялась к мысли, что иностранный посетитель несомненно замешан в этом деле. Разве не мог спутник графа д'Артигаса, осмотрев местоположение и дорогу к флигелю, отодвинуть засовы, вынуть ключ из двери, вернуться с наступлением темноты, проникнуть за ограду парка и совершить похищение, даже без особого труда, так как шхуна «Эбба» стояла на якоре всего в двух или трех кабельтовых от берега?..

Все эти подозрения, в начале расследования зародившиеся у директора и служащих лечебницы, еще усилились, когда шхуна снялась с якоря, вышла из устья Ньюса и устремилась к выходу из залива Памлико.

Поэтому, по приказу властей Нью-Берна, крейсеру «Фалькон» и таможенным паровым катерам было предписано следить за шхуной «Эббой», задержать ее прежде, чем она проникнет в пролив и подвергнуть самому тщательному осмотру, обыскав все каюты, рубку, камбуз и трюмы до последнего уголка. Шхуну нельзя выпускать из бухты, пока офицеры не удостоверятся лично, что ни Тома Рока, ни Гэйдона действительно нет на борту.

Граф д'Артигас, конечно, не мог предполагать, что подозрения падали именно на него и что за его яхтой приказано установить особое наблюдение. Впрочем, если бы даже он об этом и знал, разве такого властного надменного человека могли обеспокоить подобные пустяки?

Около трех часов пополудни шхуна, находившаяся на расстоянии менее мили от пролива Гаттерас, начала лавировать, держа курс на середину пролива.

Обыскав несколько рыболовных баркасов, собиравшихся выйти в море, «Фалькон» стал на страже у входа в пролив. «Эбба» отнюдь не пыталась пройти незамеченной или ускорить ход, чтобы уклониться от осмотра, обязательного в тот день для всех судов в заливе Памлико. Простому паруснику все равно не уйти от преследования военного корабля, и если бы шхуна не подчинилась приказу лечь в дрейф, ее скоро принудили бы к этому двумя-тремя выстрелами береговых батарей.

В эту минуту от крейсера отвалила шлюпка с десятью матросами и двумя офицерами; налегая на весла, они помчались наперерез «Эббе».

Со своего кресла на корме граф д'Артигас спокойно наблюдал за этим маневром, покуривая отличную гаванскую сигару.

Когда шлюпка приблизилась на расстояние полкабельтова, один из матросов встал и начал махать сигнальным флажком.

— Приказ остановиться, — сказал инженер Серке.

— Да, в самом деле, — кивнул граф д'Артигас.

— Приказ подождать…

— Что ж, подождем.

Капитан Спаде немедленно отдал распоряжение лечь в дрейф. Кливер, стаксель и грот были вынесены на ветер, тогда как над фоком был поднят фор-марсель.

Шхуна убавила скорость и стала на месте, лишь отлив слегка сносил ее по течению.

Гребцы налегли на весла, и шлюпка с «Фалькона» сошлась борт о борт с «Эббой», зацепившись багром за ванты грот-мачты. Со шхуны тут же спустили штормтрап; два офицера и восемь матросов поднялись на борт, оставив двоих гребцов сторожить шлюпку.

Команда шхуны выстроилась на баке судна.

Старший по чину офицер — лейтенант морской службы — подошел к владельцу «Эббы», который поднялся с кресла ему навстречу, вот какими вопросами и ответами они обменялись:

— Я имею честь говорить с графом д'Артигасом, владельцем шхуны?

— Да, сэр.

— Ее название?

— «Эбба».

— Кто ею командует?

— Капитан Спаде.

— Ее национальная принадлежность?

— Индо-малайская.

Офицер поднял глаза на флаг шхуны; тут граф д'Артигас в свою очередь задал ему вопрос:

— Могу ли я узнать, сэр, чему я обязан удовольствием видеть вас у себя на борту?.

— Мы получили приказ осмотреть все корабли, которые стоят на якоре в лагуне Памлико или собираются выйти в море, — ответил лейтенант.

Он не счел нужным сообщать, что «Эббу» было приказано обыскать более тщательно, чем какое-либо другое судно.

— Надеюсь, граф, что вы не намереваетесь противиться…

— Конечно нет, сэр, — ответил граф д'Артигас. — Моя шхуна в вашем полном распоряжении от верхушки мачты до трюма. Я хотел бы только спросить, почему корабли, находящиеся сегодня в заливе Памлико, подлежат такой строгой проверке?

— Не вижу причин оставлять вас в неизвестности, граф, — ответил офицер.

— Губернатору Северной Каролины сообщили о злостном похищении, совершенном в Хелтфул-Хаусе, и власти желают удостовериться, что похищенных не привезли ночью на какое-нибудь судно…

— Да что вы! — воскликнул граф д'Артигас, разыгрывая удивление. — А кого же это похитили из Хелтфул-Хауса?

— Одного изобретателя, сумасшедшего, который стал жертвой преступников вместе со своим сторожем…

— Сумасшедшего, говорите вы?.. Уж не о французе ли Тома Роке идет речь?

— Именно о нем.

— Тот самый Тома Рок, кого мы с капитаном Спаде видели вчера при посещении лечебницы?.. с кем я беседовал в присутствии директора?.. с ним еще случился сильнейший припадок перед нашим уходом?..

Офицер внимательно наблюдал за иностранцем, стараясь уловить что-либо подозрительное в его поведении или в словах.

— Это просто невероятно! — прибавил граф д'Артигас таким тоном, словно в первый раз слышал о похищении из Хелтфул-Хауса. — Сэр, — продолжал он, — мне понятно, насколько обеспокоены власти исчезновением такого человека, как Тома Рок, и я одобряю принятые меры предосторожности. Мне незачем уверять вас, что на борту «Эббы» нет ни французского изобретателя, ни его сторожа. Впрочем, вы сами можете в этом убедиться, произведя на шхуне самый тщательный обыск. Капитан Спаде, будьте любезны проводить господ офицеров.

С этими словами, холодно поклонившись лейтенанту «Фалькона», граф д'Артигас снова уселся в кресло и вновь закурил свою сигару.

Оба офицера и восемь матросов в сопровождении капитана Спаде тут же приступили к обыску.

Первым делом они спустились через люк в кормовую каюту — роскошно обставленный салон с панелями из дорогих сортов дерева, богатой мебелью, изящными безделушками, коврами и дорогими штофными обоями.

Нечего и говорить, что салон, прилегающие каюты и спальня графа д'Артигаса были обысканы со всем старанием, на какое только способны опытнейшие полицейские агенты. К тому же капитан Спаде ревностно помогал офицерам в их поисках, не желая допустить, чтобы на владельца «Эббы» падало хоть малейшее подозрение.

Из салона и кормовых кают офицеры перешли в комфортабельно устроенную столовую. Они обыскали кладовые, камбуз, каюты капитана Спаде и боцмана на носу судна, затем кубрик команды, но нигде не нашли и следов Тома Рока и Гэйдона.

Оставался трюм и подпалубные помещения, требующие особенно внимательного осмотра. Открыв люки, капитан Спаде зажег два фонаря, чтобы облегчить розыски.

В трюме были обнаружены цистерны с водой, всевозможная провизия, ящики вина, бочонки спирта, джина, водки и виски, пивные бочки, запасы угля, — всего в изобилии, как будто шхуна готовилась к дальнему плаванью. Пробираясь среди грузов, пролезая в щели между тюками и ящиками, американские моряки спустились до внутренней обшивки, до самого днища… Но их труды пропали даром.