Услышав шаги, Гумпом вскинул патлатую башку и положил руку на шейку приклада, но, узнав Сапога, расслабился.

— Сидишь? — спросил Сапог.

— Нет, летаю, — язвительно проворчал Гумпом и, запустив пятерню в недра своей пегой бородищи, энергично поскреб ногтями подбородок. — Что, блин, за жизнь! Одним — свежий воздух и личный досмотр, а другие должны двери караулить. Тебе случайно дверь не нужна?

— Не, — отрицательно помотал головой Сапог. — На хрен она мне?

— Тю, дурной, — сказал Гумпом. — Ты посмотри, какая дверь! Сплошной мореный дуб!

— Да не хочу я с дверями трахаться, — лениво отмахнулся Сапог. — Что мне, баб мало? Сегодня личным досмотром я руководил, и вообще... А вот тебе в самый раз. Ты к замочной скважине пристройся и.., это.., полный вперед.

— Козел, — с обидой сказал Гумпом. — Сытый, бухой и наглый. Вот шлепну тебя сейчас, а потом скажу, что ты на часового напал.

Сапог хохотнул.

— В очко не желаешь? — вынимая из кармана засаленную колоду, провокационным тоном предложил он.

— Да пошел ты, — вяло отмахнулся Гумпом. — Хотя... На что играем?

— Как на что? — с умело разыгранным удивлением воскликнул Сапог. — Ясное дело, на бабки!

— Да какие у тебя бабки, лишенец? — вздохнул Гумпом. — Ты ж на «линкольн» копишь. Много осталось?

— Меньше, чем ты думаешь, — ухмыльнулся Сапог. — Так играем?

— Давай так, — оживляясь, предложил Гумпом. — Играем один кон. Твое очко — с меня пятерка. Мое очко — с тебя полчаса на этом стуле. Бабы там остались?

— Не, — тасуя карты, ответил Сапог. — В бане все.

Зато водяры — хоть залейся.

— А что водяра? — снова потухая, вздохнул Гумпом. — Багор увидит — с живого шкуру спустит.

— Это если ты к столу попрешься, — возразил Сапог. — Холодильник-то на кухне...

— И то правда, — согласился Гумпом. — А ты голова!

— Сними, — протягивая ему колоду, потребовал Сапог. — И расслабься. Плакала твоя пятерка.

— Это мы еще поглядим, — ответил Гумпом, снимая карты. — Ну сдавай, что ты тянешь, как этот...

— Пятерку покажи, — сказал Сапог, ловко сдавая по одной.

Гумпом прислонил автомат к стене, мучительно изогнулся, забираясь в задний карман джинсов, и помахал перед носом у Сапога пятидолларовой бумажкой.

— Видал? — спросил он. — Больше не увидишь.

Они прикупили еще по одной. На руках у Сапога было две десятки — дело нехитрое, если умеешь обращаться с колодой. Гумпом задумчиво смотрел в свои карты, теребя выпяченную нижнюю губу.

— Еще, — сказал он наконец.

— Мне тоже, — ответил Сапог, сдавая еще по одной.

— Хватит, — сказал Гумпом. — Восемнадцать.

— Перебор, — с отвращением произнес Сапог и бросил карты.

— Пятерку ему, — радостно пробормотал Гумпом, торопливо поднимаясь со стула. — Жадность фраера сгубила... Да ты не грусти, я быстренько.

— Да ладно, — с сокрушенным видом отмахнулся Сапог, — чего уж там... Полчаса твои.

— Надо было на час играть, — сказал Гумпом, сунул под мышку автомат и ссыпался вниз по ступенькам.

Когда внизу хлопнула, закрываясь, дверь кухни, Сапог торопливо нашарил в кармане дубликат ключа и подошел к двери. Руки не ко времени начали дрожать, так что он с трудом попал ключом в замочную скважину и чуть было не уронил автомат. Шепотом выругавшись, он открыл дверь и вошел в спальню, прислонив автомат к дверному косяку.

Кейс он увидел сразу. Черный пластмассовый чемоданчик лежал прямо на кровати, поблескивая хромированной сталью патентованных кодовых замков.

Двигаясь, как лунатик, не чуя под собой ног. Сапог приблизился к кровати и вынул из кармана бумажку, на которой чужим твердым почерком был записан код.

Он набрал этот код, все время сверяясь с бумажкой, и синхронно надавил большими пальцами на кнопки обоих замков.

Ничего не произошло. Замки остались запертыми.

Видимо, хозяин сменил код — почему бы и нет?

Сапог вцепился зубами в стиснутый кулак и зажмурился, чтобы не закричать от досады. Что же делать?

Уйти с пустыми руками было нельзя: Кожаный держал его за горло мертвой хваткой. Взломать замки? Только этого и не хватало... Тогда уж лучше попросту спереть кейс и дать тягу. Даже интересно, как далеко можно успеть убежать... Скорее всего не очень далеко. Совсем недалеко.

Можно было бы попытаться подобрать код — комбинаций не так уж и много, — но время!.. Время утекало между пальцев, как вода. Сапог почувствовал, что начинает паниковать, и взял себя в руки.

— Тихо, — сказал он себе вполголоса. — Тихо, сука.

На всякий случай он еще раз заглянул в свою шпаргалку и перевел взгляд на замки. Его затопила волна облегчения: так и есть! С головой уйдя в свои переживания, он перепутал последнюю цифру — вместо шестерки набрал восьмерку... Ну и почерк у этого Кожаного! Надо бы включить это в счет.

Он исправил свою ошибку, и замки послушно открылись со щелчком, показавшимся ему громким, как пистолетный выстрел.

Документы были на месте — тощая синяя папка, всего-навсего семь страниц машинописного текста.

«А дело-то и вправду плевое», — подумал Сапог, снимая чехол с миниатюрного фотоаппарата, которым снабдил Кожаный. Фотоаппарат был шпионский, прямо как в кино, и на минуту Сапог ощутил себя самым настоящим Джеймсом Бондом. Поймав себя на этой мысли, он тряхнул головой, отгоняя все лишнее, и принялся щелкать затвором камеры, аккуратно переворачивая страницы.

Закончив съемку, он привел содержимое кейса в первозданный вид, без стука опустил крышку и запер замки. Их и крышку он на всякий случай протер специально прихваченным для этой цели носовым платком и успел запереть за собой дверь ровно за минуту до того, как на лестнице раздались нетвердые шаги возвращавшегося на боевой пост Гумпома.