Айка потрясённо молчала. Затем спросила чуть слышно:

— Украл?

Гали сник:

— Ну вот, опять.

— Не обижайся, — встрепенулась она, не сводя глаз с коня. — Я совсем не хотела тебя обидеть. Но все-таки откуда он?

— Откуда-откуда, не все ли равно. Взял у одного деда. Этот красавец у него сено для пригородного хозяйства возит.

— Значит, все же украл, — упала голосом Айка.

— Не украл, а взял на время. Сегодня же отведу назад, хозяин и не узнает. А вообще-то, я поговорю с ним, скажу, что конь очень нужен. Ты ведь сама уверяла, что тебе необходим конный спорт. Вот и давай попробуем. Честное слово, я поставлю тебя на ноги! А то заладила: Буков да Буков. А твой Буков не мычит, не телится. Ты уже второй месяц в санатории, а что толку?

— Да в таких санаториях годами лежат.

— А ты не должна годами! Ну так что, проедемся?

— Боязно как-то.

— Ерунда!

Лёгким рывком парень вытащил Айку из коляски, усадил на коня и сам ловко вскочил на него, одной рукой, обхватив девушку за талию, а другой затягивая узду. Конь негромко заржал и, грациозно помахивая хвостом, пошёл по аллее. Наземные фонари высвечивали стройные, сильные ноги животного. Буков зашагал было следом, но потом раздумал. «Пожалуй, верховая езда не помешает. Надо бы поднять об этом вопрос на очередном коллоквиуме, связаться с ипподромом, — решил он. — Но куда смотрит сторож? По территории верхом скачут, а он и ухом не ведёт?»

По цокоту копыт можно было определить, что, объехав здание физиотерапии, всадники двинулись к библиотеке и уже возвращаются назад. Буков свернул к главному корпусу. «Нет, этот Гали — парень что надо, — подумал он. — Но и опасный своей бесшабашностью. Бедная девочка, теперь она уж точно влюбится в него».

Вот уже с полчаса Айка смотрела в сторону городского пляжа и думала о том, что Гали естественней было бы находиться по ту сторону решётчатой ограды, где длинноногие девушки спортивного вида резво гоняли по кромке прибоя мяч, катались на катамаранах и загорали в почти незаметных купальниках телесного цвета.

Хотя солнце ещё не спряталось в тучи, уже погромыхивало, дул резковатый ветер, с горизонта шли барашки надвигающегося шторма.

В столовой Айка была настолько поглощена мыслями о предстоящей сегодня поездке верхом, что не заметила, как сидящие напротив Имант и Олесь отпускали в её адрес шуточки на эсперанто.

— Слышишь? — легонько толкнула её локтем Кинга. — Они говорят, что ты мечтательная, как пушкинская Татьяна и что за тобой сегодня приедет принц на авто с алыми парусами.

— Почему на авто?

— Это у них спроси.

Айка усмехнулась — шутники близки к истине. Однако промолчала, пожалев, что не договорилась встретиться с Гали у корпуса, чтобы все видели, как они гарцуют на коне. Но пока нет разрешения администрации, лучше не нарываться на неприятность. И так уже её одиночные купания засекли, ворчат, что нарушает режим. Даже девчатам в палате не призналась, отчего вырядилась на пляж в брюках.

Гали запаздывал. Вот уже по настилу санаторского пляжа поехали на солнечные ванны. Теперь улизнуть тайком вряд ли удастся.

Через час стало ясно, что он не придёт. Но досада от сорванной поездки не могла заглушить приподнятого расположения духа. Со вчерашнего вечера что-то вдруг изменилось в ней. Всю ночь видела себя на коне с Гали. Как обнимал её, поддерживая, чтобы не упала.

Рано утром, когда к постели подошла нянечка, молодая, но отчего-то всегда с печальными глазами много повидавшего человека, Айка тихо сказала: «Алла, вы даже не представляете, как вы счастливы». Нянечка удивлённо взглянула на неё и растерялась так, что не нашла ответа. «Да-да, — улыбнулась Айка, — многим для счастья не хватает всего лишь воображения».

Даже к девчонкам городского пляжа Айка сегодня испытывала нечто вроде снисходительной симпатии. Так, должно быть, относятся к младшим старшие сестры, которым есть что скрывать.

Надвинув на глаза панамку, она вмиг ощутила, как подкатывает к груди ознобный холодок перед чем-то неизведанным, медленно надвигающимся на неё. Что-то должно было сейчас случиться, и она приготовилась. Тело напряглось струной, а уже через минуту расслабленно поплыло в чем-то зыбком, ещё не оформившемся в образы.

Вначале показалось, что понесло на Альфанту, к Юку, с которым не общалась уже дней пять. Но вот будто кто-то шепнул на ухо: «Эсперейя. Будущее землян».

Планета вынырнула из красно-синего кокона, вертящегося в облачке матового тумана. Города, искусно имитирующие пчелиные соты и птичьи гнёзда в кронах деревьев, люди, похожие на землян, но с иным выражением лиц, несущих на себе печать неведомого знания, неведомых чувств… Человек, внезапно выросший перед ней, был странно похож на кого-то. Вот только на кого? От попытки выяснить это заломило в висках.