Пятница, 26 июня.

Врач сказал, что у нас неисправен градусник.

У меня несколько улучшилось самочувствие.

Сегодня вставал на двадцать минут. Посмотрел "Играем в школу" **. Передача шла с моей любимой ведущей - Кэрол Лизер.

Пандора принесла открытку с пожеланиями быстрейшего выздоровления. Сама ее нарисовала фломастерами. И подписала: "Навеки твоя, Пан".

Хотел поцеловать ее, но у меня губы потрескались.

** Ежедневная программа Би-би-си для дошкольников.

Суббота, 27 июня.

Почему мама даже не навестила меня?

Воскресенье, 28 июня.

Второе воскресенье после троицы.

Только что уехала на вокзал мама, чтобы не опоздать на шеффилдский поезд. Меня обуревают эмоции. Начался рецидив.

Понедельник, 29 июня.

Пандора навещала Берта Бакстера. Говорит, сестрам он уже под завязку, потому что отказывается соблюдать постельный режим и выполнять предписания врачей. В четверг его выпишут. Ах как мне хотелось бы тишины и покоя больничной палаты! Я был бы образцовым пациентом.

Папа Пандоры держит Саблю на платной псарне. Ему это обходится в три фунта в день, но он считает, что каждый пенс оправдан.

Вторник, 30 июня.

Дело идет на поправку, но мне следует проявлять осторожность и не напрягаться, если я хочу восстановить былую форму.

Среда, 1 июля.

Новолуние.

Приперся сегодня инспектор и застал меня в шезлонге в палисаднике. Не поверил, что я болен! И пригрозил сообщить в школу! А то, что я сидел в пижаме, халате, тапочках и пил "Лукозейд" - оставил без внимания! Я предложил ему заглянуть мне в горло, полюбоваться на мои гадские гланды. Он отшатнулся и наступил псу на лапу. У нашего пса очень низкий болевой порог, и он малость обезумел. Выскочивший из дома папа расцепил их, но дело может скверно для нас обернуться.

Четверг, 2 июля.

Врач сказал, что завтра я смогу пойти в школу в зависимости от того, как буду себя чувствовать. Ну желания-то идти я не почувствовал точно.

Пятница, 3 июля.

В бывший дом Люкасов вселяются цветные! Я сидел в шезлонге и хорошо видел, как разгружали фургон с их мебелью. Цветные тетки все таскали и таскали в дом огромные котлы, большая, должно быть, семья. - Начало конца нашей улицы, - сказал папа. Пандора состоит в Антинацистской лиге. Она подозревает моего отца в расизме. Читаю "Хижину дяди Тома".

Суббота, 4 июля.

На улице полным-полно цветных, то приезжающих, то уезжающих в машинах, фургонах и микроавтобусах. Двери бывшего дома Люкасов распахнуты настежь новые жильцы снуют туда-сюда. Послушать папу, так у них там по три семьи на комнату.

Мы с Пандорой решили зайти к ним, проявить гостеприимство. Пусть не думают, что все белые - расисты и фанатики.

А Берт Бакстер до сих пор еще в больнице.

Понедельник, 6 июля.

Миссис О'Лири хочет организовать уличное гулянье в честь свадьбы принца Чарлза и леди Дианы. Единственные, кто пока записался - семья Сингхов.

Вторник, 7 июля.

Берт Бакстер сбежал из больницы. Он позвонил в Национальный комитет защиты гражданских свобод, и ему сказали, что он имеет полное право выписаться, если хочет. Берт так и поступил. Теперь живет у нас в гостевой комнате. Папа лезет на стенку.

Пандора, Берт и я тоже записались участвовать в гуляний по случаю свадьбы наследной четы. Берт сразу стал лучше выглядеть, как только опять смог курить в свое удовольствие.

Заехал папа Пандоры посоветоваться с моим папой, как быть дальше с Бертом и Саблей. Они оба напились и стали спорить о политике. Берт застучал в пол, попросил их вести себя потише.

Среда, 8 июля.

Храп Берта приводит папу в неистовство. А мне не мешает - я затыкаю на ночь уши.

Четверг, 9 июля.

Завтра начинаются двухмесячные каникулы. Пандора едет с родителями в Тунис. Как переживу разлуку с любимой - сам не знаю.

Пятница, 10 июля.

Сегодня Шону О'Лири исполняется девятнадцать. Пригласил меня на день рождения. Недалеко - всего через дорогу.

Пишу об этом сейчас на случай, если выпью лишнего. Похоже, что человеку достаточно переступить порог дома О'Лири, чтобы тут же опьянеть.

Суббота, 11 июля.

Первое похмелье в возрасте четырнадцати лет, пяти месяцев и девяти дней. В постель меня укладывала Пандора. Втащила меня вверх по лестнице на спине как

пожарный.

Воскресенье, 12 июля.

Папа повез меня, Пандору и Берта на псарню, куда отдали Саблю. Хозяйка отказывается дальше ее держать. Было очень трогательно видеть встречу Сабли с Бертом. Хозяйка - женщина очень суровая. Она сильно рассвирепела, когда папа отказался платить за пребывание Сабли на ее псарне. Все поглаживала заскорузлыми пальцами свои черные усы и употребляла неженские выражения.

Берт клялся, что никогда в жизни больше не расстанется с Саблей, называл ее единственным своим другом! И это после всего, что я для него сделал! Да если бы не я, Берт уже лежал бы в могиле, а осиротевшую Саблю забрало бы Королевское общество защиты животных.

Понедельник, 13 июля.

Берт болтает с миссис Сингх! Он, оказывается, отлично владеет хинди! Говорит, миссис Сингх нашла целый склад непристойных журналов под линолеумом в ванной. Наследство хмыря Люкаса!

Мистер Сингх пришел в ярость. Написал агенту, сдавшему ему дом, что дом осквернен.

Берт показал мне один из журналов. По-моему, там нет ничего неприличного, но ведь я человек светский. Положил его под матрац вместе с "Биг энд Баунси". Называется - "Эмече Фотографер".

Вторник, 14 июля.

Пришла кураторша Берта Бакстера из службы социального обеспечения. Звать ее Кэти Белл. Наговорила Берту всяких глупостей. Ему, мол, предлагают место в доме для престарелых. Берт уперся, ехать не хочет, но она настаивает. Даже папе и то стало Берта жалко. Но, как я заметил, не настолько жалко, чтобы предложить ему остаться у нас насовсем. Бедняга Берт, что же с ним будет?

Среда, 15 июля.

Берт переехал к Сингхам. Мистер Сингх перевез к себе конуру Сабли, что закрепило переезд официально. Берт счастлив: его любимое блюдо - кэрри.

Четверг, 16 июля.

Папа получил сегодня выходное пособие. От радости вопил и прыгал как ковбой. Пригласил Дорин Слей-тер "отпраздновать". А кому сидеть с Максвеллом, угадали? Совершенно верно, милый мой дневничок! Мне!