Я просила у них прощения за злость, но я подозревала, что не только после Лифа придется Пожирать перец. И хотя от этого было больно, ему нужно было понять, как работает двор. Я не убью еще одного друга. Я не переживу этого.

* * *

Я стояла в своей комнате и пела себе «Балладу о Лормере», пока одевалась. Голос звучал сдавленно, мешал и черный дым, что попадал в мое окно. Еще один погребальный костер. Я не знал, чей он, как и причину смерти, но я молилась, чтобы у погибшего было спокойствие. Когда в дверь постучали, я думала, что это Лиф, но не угадала. Там был незнакомый страж с белым лицом, уголки его рта были опущены от недовольства, и он сообщил, что королева отправила его сопроводить меня к ней. Надежда хотела верить, что она назначила мне нового стража, что мне маячит свобода, но выражение его лица говорило, что это не так. Похоже, королева не врала, когда сказала, что никто не хочет быть мне стражем. Удивительно, что этот пришел, может, ему пригрозили, или он проиграл, вытянув короткую соломинку. Он был один, и меня охватила паника. Потому меня вызывают к ней. Лиф ушел. Я оттолкнула его и потеряла.

- Где мой страж? – с дрожью спросила я.

- Здесь, - отозвался он, взбегая по ступенькам. – Простите, я затачивал нож.

Радость при виде его была для меня удивлением.

* * *

Мы шагали по коридорам в тишине, но не в спокойствии. В коридорах пахло горелой плотью от костра, и вонь напоминала свинью. Что-то в воздухе резкое примешивалось к этому запаху, только выделяя его. Сияло солнце, озаряя пыль, что поднимало с ковров мое платье, небо было ясное, но казалось, что замок задержал дыхание.

Я повернулась автоматически к длинной галерее, но страж королевы этого не сделал. Это случилось так быстро, что я не успела остановиться. Но Лиф был быстрее нас, и он оттолкнул стража, когда нас разделяло расстояние с ноготь. Я врезалась потрясенно в стену, едва дыша, а страж выхватил меч и направил на Лифа, чье лицо пылало от ярости.

- Ты посмел… - успел сказать он, но его перебил Лиф:

- Дурак, - прошипел Лиф. – Ты хочешь умереть?

С ужасом на лице страж убрал меч, но Лиф еще не закончил, его кулаки были сжаты, а руки дрожали от усилий удержать их на месте.

- Какой дурак не знает, как сопровождать леди, эту леди? Чтобы попасть в южную башню, где покои королевы, мы повернули на юг. Твоя ошибка стоила бы тебе жизни, если бы я не спас тебя. Ты бы дрожал на полу, истекая кровью, умирая, как отравленная крыса.

- Простите, - голос стража дрожал.

- Почему ты не повернул? – потребовал ответа Лиф.

Страж покачал головой.

- Я… мы идем не в королевские покои, а в большой зал.

- Почему? – я обрела голос, горло сжималось. – Ты же сказал, что меня хочет видеть королева.

- Так и есть, миледи. В большом зале. И там весь двор.

- Почему? – спросил Лиф. – И почему ты не сказал раньше?

- Я думал, вы знали, - сказал страж, глядя на Лифа, растерянно качающего головой. – Там казнь. Одну из дам обвинили в измене.

Мне стало не по себе, я посмотрела на Лифа. Он смотрел на меня, во взгляде пропала официальность. Мы долго смотрели друг на друга, растерянные и испуганные. Он кивнул и оказался слева от меня.

- Тогда нужно идти, - мрачно сказал он, ожидая, пока другой страж встанет справа от меня, хотя теперь он держался смущающе далеко, по сравнению с тем, как близко ко мне был Лиф. Я отметила, что Мерек, хотя и мог касаться меня без вреда, не подходил близко, не рисковал коснуться. А Лиф держался опасно близко, порой между нами оставалось лишь пара дюймов.

И я потрясенно поняла, что мне это нравится.

* * *

В большом зале длинные столы отодвинули, и в камине не было огня. Придворные сидели на лавках рядами, бледные лица были повернуты к пьедесталу, где на резных тронах сидели король, королева и принц. Они говорили между собой, и я смотрела на них, пока думала, где мне сесть. Король был злым на вид, он говорил с королевой, а та качала головой. Король отвернулся от нее резко, и она уставилась на него, а потом повернулся к Мереку, который тоже отвел взгляд.

Лиф и другой страж остались у дальней стены. Справа стояли слуги, пажи, работники и повара. Я увидела и Ральфа, кожу покалывало от вины. Весь замок собрался смотреть.

Мерек взглянул на меня, пока я шла к своему месту, и нахмурился. Он склонился к королеве и что-то сказал, и она покачала головой. Король слева снова склонился и спешно заговорил. Но королева все равно покачала головой, и мужчины выпрямились, король прикусил губу, выглядя злее обычного. Мерек посмотрел на меня и приподнял плечи, а потом опустил их и отвел взгляд. Королева повернулась ко мне, и я спешно села на скамейку рядом с леди Шастой.

Она побелела, увидев меня, и отодвинулась, хотя между нами уже влезло бы шесть таких, как я. Я закрыла глаза, когда она схватила мужа за локоть, и тот обвил рукой ее талию, защищая. Кто-то попал на казнь за измену. И исполнять ее мне. После Предсказания через неделю я убью кого-то из вас.

Когда я открыла глаза, королева стояла и смотрела на всех нас, и я знала, что не только мои плечи и голова опустились. Когда она закончила оглядывать комнату, она повернулась в сторону и кивнула. Дверь открылась шире. И втащили женщину, что дрожала и тихо всхлипывала. Два стража по бокам удерживали на цепях собак.

Мы содрогнулись. Леди Шаста судорожно выдохнула, костяшки ее мужа побелели, он обхватил ее крепче. Там была леди Лорель.

Глаза бедной Лорель были черными дырами на лице, ладони были сцеплены перед ней, словно она умоляла королеву. Она не была связана, собаки были не нужны. Я искала в толпе ее мужа, лорда Ламмоса, но не видела его. Наверное, он где-то здесь, ведь весь двор здесь, но даже любовь не могла заставить его разгневать королеву.

Обвиненную поставили перед королевой, смотревшей на нее свысока и без жалости, не признавая свою «подругу», и мы задержали дыхание, ожидая приговор.

И королева заговорила:

- Тебе поставили передо мной по причине измены против короны Лормеры. Если тебя признают виновной, тебе приговорят к смерти, и твою душу не Пожрут.

Лорель издала ужасный вой, одна из собак зарычала, звук пугал. Я посмотрела на Мерека, но он глядел на стол, как и король.

- Я считаю тебя виновной, - сказала королева тихо, словно девушка, шепчущая секрет подруге.

Толпу охватила дрожь, двигаясь по рядам к месту, где я сидела, и мой желудок сжался. Шум за мной заставил меня оглянуться, и за мной оказался Лиф с рукой на мече, его пальцы напряглись.

Королева заговорила снова, и я развернулась, боясь, что движения Лифа привлекут ее внимание ко мне, напомнят, что ее кат сидит в комнате. Но он смотрела только на бывшую подругу, дрожащую перед ней, и ее ужасную вину не называли.

- А раз ты виновата в измене, я приговариваю тебя к смерти предателя. Наступит…

- Хелевиса, прошу! – закричала леди Лорель. – Мы росли вместе. Я не делала ничего… Я думала, я слишком стара… Я не знала…

- Наступит следующее Предсказание, - продолжила королева, повысив голос, чтобы заглушить ее, - и тебя отведут в комнату Утра, и там твоя жизнь будет оборвана за преступление против трона Лормеры. Пусть сжалятся боги.

- Нет, - раздался голос.

Мы оглянулись на говорящего, а потом я потрясенно поняла, что это был король.

- Нет, Хелевиса, - сказал он снова, встав, и все смотрели на него. Мерек уставился на отчима, лицо было нечитаемым, королева повернулась к мужу.

- Ты посмел? – прошептала она, но каменные стены отразили это, и мы услышали. – Ты посмел мне перечить?

- Это не измена, Хелевиса, - сказал король. – Это дар от богов.

Королева и король смотрели друг на друга, и я поняла, в чем обвинена Лорель. Она была беременна. У них с лордом Ламмосом будет ребенок. Алианор была последним ребенком, родившемся в замке, и после ее смерти никто не решался на это. Пока королева не сделала бы это. Это правило было негласным среди дам при дворе, если королева не могла забеременеть, и они не могли.