В системе «сферы сопроцветания» Индокитай находился в промежуточном положении между оккупированными странами и Таиландом — страной-союзником. В течение всей войны японцами поддерживалась видимость дружеских отношений с колонией союзника по коалиции — вишистской Франции. Французская администрация продолжала заниматься внутренними административными вопросами, продолжали функционировать французские банки и некоторые компании, в вопросах внешней торговли грабеж прикрывался видимостью денежных сделок. Например, тот факт, что Япония значительно больше покупала (по каким бы грабительским ценам эта покупка ни производилась, это все же были торговые сделки), чем могла продать и привезти, вызвал нехватку в Японии индокитайской валюты, которую предоставлял ей Индокитайский банк. Масштабы этих займов были таковы, что в стране бушевала инфляция и масса бумажных денег увеличилась только во Вьетнаме за период войны более чем в 13 раз.
Французская администрация использовала оккупационный режим, чтобы подавить даже те зачатки демократии, которых общественные силы колонии добились перед войной. Со своей стороны, японские власти старались укрепить те местные политические силы, которые, будучи националистическими по сути, могли стать социальной опорой в тот период, когда нужда во французских посредниках окончательно отпадет и Япония перейдет к прямой эксплуатации Индокитая. В основном это были конфуцианские консервативные группы и союзы типа так называемой Лиги борьбы за освобождение Вьетнама, а также религиозные секты, такие как Као-дай и Хоа-хао. Влияние этих сект во время войны ограничивалось в основном югом Вьетнама, где промышленность была развита слабо и население жило по преимуществу в сельской местности.
Понимая сущность устремлений японцев, французская администрация во главе с адмиралом Деку, в свою очередь, пыталась опереться на традиционные буржуазные слои и чиновничество.
Число вьетнамских чиновников в административном аппарате за время войны значительно возросло не столько в результате целенаправленной политики властей, сколько ввиду невозможности заменять скончавшихся или вышедших в отставку французских чиновников новыми. Французы уделяли также посильное внимание обработке молодежи, создавая организации типа «Спорт и молодежь», союзы вьетнамских бойскаутов и т. д.
Постороннему наблюдателю Французский Индокитай (как Лаос и Камбоджа, так и Вьетнам) мог показаться островком мира в океане войны. «Кэмпейтай» и полиция комиссара Арну, хотя и не без трений между собой, усердно поддерживали «порядок и законность». На улицах городов японцы и французы церемонно раскланивались, а по торжественным дням вместе выходили на трибуны. При этом японские генералы ждали только дня, когда Токио позволит им обойтись без французов, французы же слушали тайком радиопередачи американцев и англичан и в узком кругу объявляли себя сторонниками генерала де Голля и «Свободной Франции».
Лига борьбы за независимость Вьетнама, известная больше как Вьетминь, была организована в мае 1941 г. На ее учредительном съезде были представлены как лидеры вьетнамских коммунистов, в том числе Хо Ши Мин и Во Нгуен Зиап, так и представители тайных организаций «спасения родины». Вьетнамские патриоты в отличие от националистов других стран Юго-Восточной Азии не задумывались, на чьей стороне участвовать в войне. Французские колониальные хозяева оказались в одном лагере с японскими завоевателями, и борьба должна была вестись как против старых, так и против новых колонизаторов.
В первые годы оккупации вьетнамские партизаны, избегая открытых столкновений с японскими и французскими карательными отрядами, постепенно расширяли зону своих действий и накапливали силы, давая приют в отрядах молодежи, бежавшей от трудовой повинности и голода. Оружия у партизан еще почти не было, однако все растущая поддержка населения создавала предпосылки их успехов в будущем.
Положение во Вьетнаме находилось под постоянным наблюдением чунцинского правительства. Китайцы были заинтересованы в создании антияпонского сопротивления во Французском Индокитае, но хотели, чтобы это сопротивление было связано с Гоминьданом и проводило его линию. Основной опорой гоминьдановцев стала Вьетнамская революционная лига, объединявшая в основном эмигрантов из Вьетнама, обосновавшихся в Южном Китае. Лига имела свои, хоть и немногочисленные (в общей сложности до полутора тысяч человек) военные подразделения, входившие в гоминьдановскую армию. Вьетнамские эмигранты в Китае весьма ревниво следили за усилением Вьетминя и всячески старались подорвать его влияние. Так, есть все основания полагать, что именно по наущению руководства Лиги гоминьдановцы арестовали в конце 1941 г. нескольких находившихся в это время в Китае руководителей Вьетминя, в том числе и Хо Ши Мина. Устранив соперников, лидеры Лиги полагали, что смогут взять в руки руководство вьетнамским национально-освободительным движением, однако этого не произошло. Более того, не имевшая четкой программы действий и, в общем, оторванная от событий во Вьетнаме Лига с каждым месяцем все более теряла поддержку в своей стране, и содержание ее стало обузой для гоминьдановцев. Следствием разочарования в Лиге было то, что в начале 1943 г. гоминьдановцы выпустили из тюрьмы лидеров Вьетминя и впредь поддерживали с ними связи.
О существовании Вьетминя знала и американская разведка. Через своего агента Гордона, бывшего представителя компании «Тексако» в Тонкине, она пыталась наладить с ними связи, обещая поддержку в деле достижения независимости.
В отличие от американцев и гоминьдановцев, которые в своих интересах в той или иной степени поддерживали стремление вьетнамцев к независимости, те силы в самой Франции, к союзу с которыми в борьбе против японцев стремились вьетнамские патриоты, т. е. движение «Свободная Франция», ни на какое сотрудничество идти не намеревались и призывы Вьетминя к совместной борьбе с вишистами и японцами попросту игнорировали. Позиция французского эмигрантского правительства в вопросе об Индокитае была даже более непримиримой, чем позиции их союзников по отношению к Бирме и Индонезии. В этой непримиримости уже таился будущий военный конфликт между странами Индокитая и Францией.
Французские протектораты Лаос и Камбоджа стали, как и Вьетнам, жертвами войны еще до ее начала. В 1941-1945 гг. они оказались в стороне от основных событий. Тот факт, что Франция выбыла из игры на самом первом этапе сражений, спас эти государства от боевых действий на их территориях (не считая войны с Таиландом) как в первый год военных действий, так и в 1945 г. Вместе с тем, когда Япония, желая приструнить французов и задобрить важного для будущих военных акций союзника — Таиланд, решила подарить последнему часть камбоджийских и лаосских земель, никто не счел нужным хотя бы посоветоваться с их формальными владетелями — королем Камбоджи и королем Луангпрабанга. Местную администрацию лишь уведомили, чтобы она убрала оттуда своих чиновников и сборщиков налогов.
Феодально-бюрократическая верхушка королевств, достаточно давно и тесно привязанная к французской колониальной империи и в принципе лояльная по отношению к Франции, была оскорблена. Преданность Франции обернулась двойным оскорблением — не только грабежом как таковым, но и формой, в которой этот грабеж был произведен. К тому же, не дожидаясь приказов из Токио, в протекторатах уже появились японские дельцы и японские военные, которые не скрывали того, что истинные господа здесь они, а не французы. Король Лоаса Сисаванг Вонг объявил о своем намерении отречься от престола. Возмущение охватило и немногочисленную национальную интеллигенцию и буржуазию.
Для того чтобы объяснить позицию Франции и найти общий язык с правителями протекторатов, генерал-губернатор Индокитая адмирал Деку в конце марта нанес им визиты. Положение главы французской администрации было не менее унизительным, чем положение королей. Он цеплялся за клочки французского господства в Индокитае, понимая, что, если он не пожертвует тем, что требуют японцы, французов вообще отодвинут от власти, а самому ему дальнейшие месяцы или даже годы придется в лучшем случае провести в концлагере. Взывая к пониманию и обещая, что Франция, как только ее положение в мире изменится к лучшему, отблагодарит протектораты за терпение, Деку обещал еще до этого компенсировать территориальные потери королевств и подписать с ними новый договор о протекторате, который заменит конвенцию 1917 г. и даст королевствам значительно большую автономию, чем до войны.