Пролог

Мягкий звук закрывающейся двери моей спальни разбудил меня. Тёмные занавески и шторы на окнах не дают понять, наступило ли утро.

Зевая, я жёстко потёр своё лицо. Я, должно быть, спал недолго. Кажется, что только лёг.

— Мы дома, — прошептала Хильда.

Этого достаточно, чтобы я проснулся. Хватая своё одеяло, я быстро сел и прищурился, чтобы видеть в темноте, как раз в тот момент, когда почувствовал, что она садится на край моей кровати. Она достаточно близко, чтобы я почувствовал её парфюм.

— Что ты здесь делаешь? — Я запаниковал от того, что отец может увидеть её в моей комнате. Он бы довольно быстро простил её. Я был бы тем, кого бы он винил, и я бы за это поплатился.

Её рука коснулась моего бедра, и я дёрнулся.

— Я скучала по тебе. — Кажется, она надула губы. Я едва могу разглядеть Хильду в тёмной комнате, но знаю это её выражение лица. Могу представить, как она выпячивает губы, разговаривая со мной. Два месяца назад я бы возбудился от её присутствия или же прикосновения. Я знал, чего от неё ожидать. А теперь её присутствие ощущается по-другому.

— Ты не можешь быть здесь, — наконец, жёстко сказал я, не обращая внимания на вздох в ответ. Она что не знает, что ей здесь не рады? Когда она работала здесь в качестве нашей горничной, я не мог дождаться, чтобы она проскользнула в мою комнату и начала сосать мой член. Ещё больше мне нравилось, когда она раздевалась, взбиралась на меня, а потом трахала. И мы много трахались. По крайней мере, до тех пор пока мой отец не решил, что она будет его женой номер три.

— Я была в Испании три недели. Ты не скучал по мне?

— Ты издеваешься надо мной? — Мой голос выразил моё неверие в происходящее. Теперь она моя мачеха. Неужели она правда думает, что мы продолжим то, что было? С тех пор как мой отец надел обручальное кольцо ей на палец, мы не касались друг друга. Она превратилась в обожаемую невесту и проводила всё время, планируя свадьбу. Никаких больше минетов в подсобке или в домике у бассейна.

Её рука нашла моё бедро снова.

— Он старый и жестокий. Я скучаю по тебе. Скучаю по твоему телу и потому, какие чувства ты мне даришь. — Она наклонилась ближе ко мне, вынуждая меня отклониться. У меня недостаточно пространства, чтобы игнорировать её прикосновения.

— Ты вышла за него замуж. Справляйся с этим, — ответил я как можно холоднее. Я понимаю лучше, чем кто-либо ещё, насколько он жесток. «Жестокий» — слишком доброе слово, чтобы описать моего отца, если спрашивать меня. Я предупреждал её об его проблемах с гневом. Она не слушала.

— Уинстоун. — Она вздохнула и прислонилась ко мне. Я чувствую её дыхание на моей щеке. — Не ненавидь меня. Я не смогу сделать это без тебя. Мы нуждаемся друг в друге. — Её рука нашла мой член, но он не затвердел в ту же секунду, как это происходило раньше при одном её виде. Картины того, как мой отец застаёт нас, достаточно, чтобы мой член оставался мягким. Она понятия не имеет, насколько далеко может заходить его гнев.

— Мне нужно, чтобы ты ушла, — потребовал я. Она не сдвинулась с места. Кажется, она вовсе меня не слышит. Её рот нашёл мою шею, и она начала оставлять мягкие поцелуи у меня под ухом. В отчаянии я схватил её за руки и оттолкнул от себя. — Ты что не понимаешь? Он, нахрен, убьёт меня. Ты не останешься его женой надолго. У него номер адвоката по разводам на быстром наборе, а брачный договор, что ты подписала, нерушим. Этого не может произойти. Ты хочешь последствий не больше, чем я.

Она застыла, и по звукам кажется, что она плачет. Я отчаянно вздохнул, поднимаясь с кровати и проходя в другой конец комнаты. Я достаточно хорошо знаю, где что находится, чтобы маневрировать в темноте. Она не знает. По крайней мере, надеюсь, что не знает.

— Он постоянно работает. Сейчас его здесь нет. Он привёз меня домой и ушёл без объяснений. Я совсем одна. Мне нужно, чтобы кто-нибудь меня обнимал.

Она флиртовала с ним, едва ли прикрывала себя, когда он был поблизости, и успешно обвела вокруг своего пальца. Она получила, что хотела. А теперь время для того, чтобы она поняла, что значит быть его женой. Его постоянное отсутствие — часть этого.

— Он редко будет дома. У тебя будет нескончаемые денежные средства, чтобы тратить. Медленно ты будешь ломаться, и когда придёт время, он заменит тебя. Ты получишь красивый дом, достаточно денег для комфортной жизни, ты даже можешь присоединиться к клубу бывших жён. Слышал, остальные основали такой. — Это последнее высказывание ложь. Моя мать и бывшая мачеха ненавидят друг друга.

— Мне наплевать, здесь ли он. Он не тот, кого я хочу. Моё тело жаждет тебя. Я скучаю по твоим прикосновениям. Я скучаю по тебе внутри меня. Мне нужно, чтобы ты заставил меня кончить. — Я слышу шум моих простыней, пока она говорит. Не уверен, что она делает, но уровень моей раздражительности зашкаливает. Причина шарканья простыней скоро стала понята. — Я голая. Возвращайся в кровать. Трахни мой рот.

Мысль о том, чтобы увидеть Хильду голой в моей кровати, сосущей мой член, делает меня твёрдым вопреки моим лучшим суждениям. Но я не могу ничего с этим поделать. Я не идиот, но буду снимать напряжение с этой картинкой в голове, как только выпровожу её отсюда. Девушки моего возраста не сосут член так, как это делает она. Её способность к сосанию члена превосходна.

— Нет. — Это даже близко не звучало так угрожающе, как я того хотел.

— Я такая влажная. Я думала о тебе весь день. Зная, что увижу тебя сегодня. Возвращайся сюда и трахни меня, Уинстоун. Заставь меня стонать.

Чёрт возьми, мой стояк почти болезненный теперь. Я рад, что не могу видеть её. Это бы всё ухудшило. Я знаю, что она моя мачеха, но у неё всё ещё убийственное тело. Такое же, как все те, которые я видел в порно. Она также делает грязное дерьмо, как женщины в порно. Девушки моего возраста не такие смелые.

— Уходи. Пожалуйста, убирайся. Всё кончено. Ты его жена, моя мачеха и то, что происходило раньше, кончено.

Она молчит в течение минуты. Я прислушиваюсь, опасаясь, что она может встать с кровати, подойти и прижаться своим голым телом к моему. Если она встанет на колени и приблизится к моему члену своим ртом, не думаю, что у меня будет достаточно сил остановить её. Любой мужчина не смог бы.

— Ты будешь скучать по мне. Ты снова захочешь это тело. И когда этот момент придёт, я буду ждать. Это просто дело времени. Я здесь и понимаю, что теперь всё по-другому, потому что я твоя мачеха. Но ничего не изменилось. Я всё ещё хочу тебя.

— Тогда почему ты вышла за него? — ответил я. В тот день, когда она сказала мне, я был опустошён. Не потому что любил её, а потому что знал, что между нами всё кончено.

— Ты слишком молод. У него есть возможность дать мне новую жизнь. Ту, в которой есть всё, чего у меня никогда не было. Дорогие вещи. Путешествия. Это всё, чего я хотела от жизни, или же думала, что хотела. После свадьбы это всё померкло от мысли, что он никогда не будет тобой. Он никогда не подарит мне те же чувства.

Хильде тридцать. А мне шестнадцать. Неужели она и правда думает, что я куплюсь на это? Какие чувства я ей дарил? Каждый раз, когда мы были вместе, она была той, кто учил меня.

— Ты вышла за него. Это всё, что сейчас имеет значение.

Мы оба молчим в течение некоторого времени. Я задумался, не уснула ли она на моей постели. И если так, интересно, как я собираюсь выпроводить её из комнаты.

Мой отец никогда не должен узнать о том времени, что мы провели вместе. Или о сегодняшней ночи. Я ничего не боюсь в этой жизни. Я всегда был бесстрашным. Решал проблемы по мере их поступления. Я справляюсь со всем, что подкидывает мне жизнь. За исключением моментов, когда дело доходит до моего отца. Я боюсь его, сколько себя помню.

Однажды я смогу ему противостоять. Однажды он не будет меня контролировать. По крайней мере, количество побоев снизилось, как только я на голову перерос его. Но он всё ещё бьёт меня, когда у него есть возможность или удача.

Моя интрижка с Хильдой, скорее всего, убьёт меня. Мужик не любит меня. Я его единственный сын и наследие. Это всё. Ничего больше.

— Хорошо, я уйду. Но мы ещё не закончили. Я не теряю надежду по поводу тебя. Или нас.

Я не ответил. Жду, пока дверь за ней закроется, чтобы снова начать дышать. Я должен организовать свой отъезд в школу-интернат как можно быстрее. Оставаться в этом доме невозможно.