- Тридцать пять.

- А до сих пор чем вы занимались?

- Да ничем, в сущности. Я не удержался от смеха.

- Боюсь, - говорю, - что пока я ничем не могу вам помочь. Приходите еще через тридцать пять лет, тогда посмотрим.

Он не шелохнулся. Побледнел. Постоял в нерешительности и, наконец, объяснил, что последнее время ему очень не везло в карты. Вечно играть в один только бридж не хотелось, он перешел на покер и проигрался в пух и прах. У него не осталось ни гроша. Он заложил все, что имел. Нечем заплатить по счету в отеле, и в долг больше не верят. Он нищий. Если он не найдет какой-нибудь работы, ему останется только покончить с собой.

Минуту-другую я разглядывал его. И понял, что малому крышка. Видно, последнее время он пил больше обычного, и теперь ему можно было дать все пятьдесят. Женщины уже не восхищались бы им, если б видели его в эту минуту.

- А все-таки, - спросил я, - умеете вы делать еще что-нибудь, кроме как играть в карты?

- Я умею плавать.

Я едва верил своим ушам: экая глупость!

- В университете я был чемпионом по плаванью.

Тут я начал понимать, куда он клонит. Но я встречал слишком много людей, которые в студенческие годы были кумирами своих однокашников, и это не внушало мне особого почтения.

- Я и сам в молодости был недурным пловцом, - сказал я.

И вдруг меня осенило.

Прервав свой рассказ, Бартон неожиданно спросил:

- Вы хорошо знаете Кобе?

- Нет, - сказал я, - останавливался там как-то проездом, но только на одну ночь.

- Тогда вы не знаете Шиойя-клуб. В молодости я проплывал оттуда вокруг маяка до устья ручья Та-руми. Это свыше трех миль, и задача нелегкая, потому что я огибал маяк, а там очень сильное течение. Ну, я рассказал об этом своему тезке и обещал, что если он проплывет там - я возьму его на службу.

Вижу, он растерялся.

- Вы же сказали, что вы хороший пловец, - говорю.

- Но я сейчас немного не в форме.

Я ничего не.сказал, только пожал плечами. Он посмотрел, посмотрел на меня - и кивнул.

- Согласен, - говорит. - Когда мне плыть?

Я поглядел на часы. Было начало одиннадцатого.

- У вас уйдет на это примерно час с четвертью, может быть, чуть больше. Я подъеду к ручью в половине первого и встречу вас. Потом отвезу назад в клуб, вы переоденетесь, и вместе позавтракаем.

- Ладно.

Мы пожали друг другу руки, я пожелал ему успеха, и он ушел. В то утро у меня была куча работы, и я

еле поспел к половине первого к устью Таруми. Но напрасно я спешил: мой тезка так и не явился.

- Струсил в последнюю минуту? - спросил я.

- Нет, не струсил. Поплыть-то он поплыл. Но пьянством и беспутством он погубил свое здоровье. Он не мог справиться с течением у маяка. Тело нашли только на третий день.

Несколько минут я молчал. Я был несколько ошеломлен. Потом задал Бартону один вопрос:

- Скажите, когда вы предлагали ему плыть, вы знали,что он утонет?

Бартон тихонько хихикнул, посмотрел мне прямо в глаза кроткими, наивными голубыми глазйми и потер ладонью подбородок.

- Видите ли, - сказал он, - места-то свободного у меня в конторе все равно не было.