Марисса отступила назад, пропуская Мэри.

Но Мэри не шелохнулась. Сообщения, посылаемые мозгом к ногам, терялись на полпути, команды идти-налево-право из офиса, к лестнице и вниз до двери разлетались в стороны как опавшие листья на холодном северном ветру.

Ее семья. Ее драгоценная семья.

Она и Рейдж, сейчас с Битти.

Или, наверное… без Битти.

– Я просто хочу вернуться назад, – услышала она себя сквозь внезапно полившиеся слезы. – Я хочу вернуться в прошлую ночь, хочу машину времени, в прошлое. Я хочу остаться дома, смотреть фильмы и спать рядом с ними.

В ней говорили эмоции, а не логика. Потому что даже если бы ей дали в руки пульт, способный отмотать время, то сообщение все равно бы пришло… как произошла бы и эта катастрофа.

И, что еще важнее, если по воле ужасного рока мужчина действительно окажется дядей Битти? У Мэри не было права лишать девочку законной семьи.

– Я не могу это сделать. – Она накрыла рот рукой. – Я не могу этого сделать…

Марисса обняла ее, и Мэри вцепилась в подругу. Никто ничего не сказал, ведь что можно добавить? Что это мошенники?

А может быть и законный родственник, пришедший предъявить права на Битти.

– Рейдж там, – внезапно осознала она, отпрянув. – О, Боже… Рейдж… в доме для аудиенций.

Поэтому не отвечает на звонок. Дядя или кем бы он там был, пришел в дом для аудиенций.

Мэри сбежала по лестнице, ранее парализованные ноги в спешке несли ее вниз.

Когда она толкнула парадную дверь, чувствуя Мариссу позади себя, слезы побежали быстрее по ее лицу. Она не обращала на них внимание. Мэри рванула через газон, не чувствуя холода, ударов сумки по бедру, телефона в мертвой хватке своей руки.

Зи стоял рядом с «ГТО» Рейджа, и его лицо со шрамом мерцало в темноте, словно маяк.

Он открыл пассажирскую дверь для нее, и когда она запрыгнула внутрь и не смогла самостоятельно пристегнуться, подался вперед, хотя и ненавидел близкие контакты с посторонними, и защелкнул ремень. Секунду спустя Зи уже сидел за рулем и завел автомобиль.

Шины завизжали на асфальте, когда он выдавил педаль газа в пол, мощный двигатель заставил заднюю часть автомобиля буксовать, пока резина пыталась обрести сцепление с дорогой, а потом они рванули вперед.

Пока они неслись по улицам, Мэри дышала так тяжело, что задыхалась… до головокружения, и пришлось наклониться вперед и упереться руками в приборную панель.

Хотя Битти была с ними так недолго, девочка словно стала частью тела Мэри, не рукой и не ногой, скорее жизненно важным органом. Сердцем. Мозгом. Душой. И в ее случае трансплантаты не помогут.

Боже, она не сможет сделать это…

Зэйдист накрыл ее руку своей, отпуская лишь для того, чтобы переключить передачу. И только ощущение его силы помогло ей сдержать крик, способный разбить вдребезги лобовое стекло.

Она будет помнить эту поездку до конца своих дней.

К сожалению.

– Зи приведет ее, – сказала кто-то.

Рейдж не следил за разговорами. Он смутно осознавал, что находится в кухне особняка Дариуса, сидит за столом, достаточно большим, чтобы вместить восемь-десять человек. Сидит один.

Шокированный, приготовившийся к катастрофе, жалкий сукин сын.

– Мэри, – сказал он надтреснуто. – Она звонила мне…

Лицо Короля оказалось прямо напротив его, когда мужчина сел рядом. За очками в роговой оправе Рейдж чувствовал силу и поддержку своего брата и правителя расы.

– Зи везет ее на твоей машине. Они уже на подходе.

– Где… – Что он собирался спросить?

Задняя дверь, ведущая в кухню, распахнулась, запуская очередной порыв холодного ветра… как это было минут двадцать назад.

Уловив запах Мэри, он мгновенно вскочил со стула и обернулся.

– Мэри…

– Рейдж…

Они встретились где-то в районе плиты, и он прижал ее к себе так сильно, что, казалось, перекрыл ей доступ к кислороду.

– Все хорошо, – прошептал он, уловив запах ее слез. – Все в порядке…

Чушь собачья. Ему вообще ничего не известно. Но она задрожала в его руках и вряд ли вообще услышала.

Черт подери, жизнь снова превратилась в ураган, сваи его жалкого мироздания гнулись под порывами ветра с ливнем, они грозились переломиться, крыши на зданиях на его пляже уносило прочь, черепицу за черепицей, окна разбивались, а двери неистово хлопали…

Не то, чтобы он драматизировал.

– Давай, – сказал он хрипло. – Присядь.

Рейдж подвел Мэри к столу и усадил ее на стул рядом с Королем.

– Где… Где он? – спросила Мэри.

– Ви. Ви разговаривает с ним. – Рейдж потер виски, чувствуя, как голову трясет от боли. – Они ушли в библиотеку, которая... Не важно. Ты знаешь, где она находится.

Что за чушь он несет о планировке дома?!

Заговорил Роф:

– Вишес запишет информацию парня и проверит все с помощью Сэкстона. Думаю, будет лучше, если вы двое затаитесь и не станете встречаться или разговаривать с ним до того, как мы все проверим.

В его голосе слышалась доброта, но это была не просьба. И Рейдж не станет противиться указу. «По-отдельности» – в этом случае так было лучше.

– Все хорошо, – сказала Мэри опустошенно. – У нас возник конфликт…

– … интересов, – закончил Рейдж.

Сев, он взял Мэри за руку и ощутил, как она сжала ладонь в ответ… и больше никто ничего не сказал.

Время от времени он окидывал взглядом блестящие столешницы, плиту «Викинг» с восьмью конфорками, холодильник. Стояла ночь, и в окнах над раковиной… у их стола… напротив… не было видно ничего, кроме черного полотна, разрезанного на части белыми перекладинами.

– Как думаешь, сколько это займет времени? – спросил Рейдж, не обращаясь ни к кому конкретному.

– Нам просто нужно подождать, – прошептала Мэри. – Ответ предрешен, нам просто нужно дождаться и узнать его.

Рейдж посмотрел на нее, отмечая, как от боли исчезли краски с ее лица, расширились зрачки, а руки дрожали.

Ради нее он подставится под пулю.

Хотя, на самом деле, казалось, что так и вышло. Плохо, что они оба попали под обстрел.

Рейдж посмотрел на новые часы, сочетавшиеся с президентскими ролексами, которые он подарил Мэри, когда они в первый раз были вместе.

Черт, он не знал, чего хочет: чтобы Вишес вышел сию секунду или через несколько часов.

– Как он выглядит? – спросила Мэри. Когда Рейдж не ответил, она прокашлялась. – Будь честен со мной. Как он выглядит?

Рейдж не сразу нашел в себе силы ответить, но потом выдохнул одно слово:

– Как она. Он выглядит… совсем как Битти.

Акс был в аду. Давился болью.

Сидя в дальнем углу ресторана, он наблюдал, как Элиза улыбается этому человеку. Наклоняет голову, когда ее профессор говорит что-то особенно заинтересовавшее ее. Жестикулирует. Смеется.

Она смотрела в глаза другому мужчине. Чокалась с ним бокалами. Таскала еду с его тарелки.

И при этом была невообразимо красива, мерцание свечи на столе бликами света играло на ее лице и шее, плечах и волосах.

Было ненавистно видеть ее с другим. Бесило, что они разделили трапезу… этот ужин казался намного интимней его обычного секса. Мысли, которые наверняка роились в голове этого мужика, доводили Акса до белого каления.

Но он любил боль. Ревность несла агонию, ранившую самым приятным образом, и Акс раскрыл объятия перед этой болью, наблюдая за ними со стороны.

Хотя он едва знал Элизу, в это мгновение он ее любил. Она была проводником к источнику пыток, и какой бы привлекательной он ни считал ее внешне, именно ее власть над ним превращала эту женщину в богиню.

– Желаете что-нибудь еще? – спросил официант.

Акс покачал головой.

– Только счет.

– Прошу.

У его локтя положили кожаную папку, и парень поспешно отошел. Но он не винил человека. Акс взял только воду и булочки… а потом даже раскошелился на кофе.

Итог – пять долларов. Он оставил единственную десятидолларовую купюру с мыслью, как это недурно – получить пятьдесят процентов на чай. Да он просто транжира.