– Я всего лишь рядовой гвардеец! – затянул так хорошо знакомую Глэйду и Сельмуру песню гиштанец. – Мне было дано задание…

– Не ной! – эррендиец сильно приложил гвардейца спиной о стену тамбура. – Не люблю нытиков. Ты прекрасно знал, на что шёл, когда подписывался на это дело. Вообще непонятно, как саркары Империи согласились терпеть над собой иноземца? Вы же презираете всех не-гиштанцев и происхождение Миндара тут никакой роли не играет.

– Миндар доказал свою полезность Империи и лояльность Его Императорскому Величеству, так что нет ничего зазорного в том, что он руководит гвардейцами Императора!

– Ну, меня, собственно, это мало волнует. Гораздо более меня занимает это что вам всем известно о Ключе. И не пытайся строить из себя дебила – это вредно для здоровья.

– Поймите меня правильно – я всего лишь рядовой гвардеец! – поспешно проговорил саркар, оглядываясь через плечо. Однозначно, открытая дверь вагонного тамбура действовала гиштанцу на нервы, хоть он этого особенно и не показывал. – Мне лишь известно, что с его помощью можно включить какую-то древнюю машину. И всё.

– Машину. – Глэйд переглянулся с Сельмуром. – Понятно…

– Вы… вы меня убьёте? – выдавил из себя гиштанец.

Сельмур внимательно всмотрелся в северянина. Ривиец вполне справедливо полагал, что ассасин просто-напросто выкинет саркара в открытую дверь, особенно учитывая то обстоятельство, что эррендийцы отнюдь не питали тёплых чувств к гиштанцам.

– А это что-нибудь изменит? – пожал плечами Глэйд. Разжал пальцы, отчего гиштанец едва не упал, не ожидав такого поворота событий. – Таких, как ты – вагон и маленькая тележка. Однако…

Тон, которым было произнесено это слово, насторожил гиштанца. Сельмур же с интересом взглянул на эррендийца.

– Поступим так, – сказал Глэйд. – Я так понимаю, что Миндар ждёт от тебя доклада? Но средства связи при тебе нет, ведь так?

– Я не совсем понимаю…

– А этого я от тебя и не требую! – усмехнулся Глэйд. – Понимать – это не твоего ума дело. Твоё дело – выполнять приказы и распоряжения вышестоящих. А я на данный момент таковым и являюсь.

– Это почему ещё? – не понял гиштанец.

– Потому. Короче, так – ты сейчас спустишься на нижнюю ступеньку лестницы и сойдёшь с поезда.

– На ходу?!

– А что тут такого? Скорость поезда сейчас не больше тридцати лиг – чего ты так напрягаешься? Ты же саркар – для тебя такая акробатика раз плюнуть!

– Да, но сейчас уже темно!

– А это-то тут при чём? – искренне изумился Глэйд.

– Там же не видно ничего! А если какой столб мне попадётся?

– Наверное, это будет больно. – Глэйд красноречиво повёл хьялтаром. – Но терпение моё не безгранично, саркар.

Гиштанец злобно сверкнул глазами, но противоречить не стал. Лишь бы идиот стал бы перечить тому, кто держал наготове длинный и очень острый меч.

Осторожно спустившись на самую последнюю ступеньку металлической лестницы, саркар взглянул на Глэйда.

– Ты ввязываешься в игру, правила которой для тебя сокрыты во мраке, ассасин! – надменно произнёс он. – Грядёт новая эра для всех людей Териона! Но мне сомнительно, что вам, северным варварам, в ней найдётся местечко!

– Орков ты, как я понимаю, тоже в расчёт не берёшь, иначе бы упомянул их в своей такой короткой и проникновенной речи! – усмехнулся Глэйд. – Но мне кажется, что как раз вы – ты, Миндар, Фарихад III – не понимаете правил этой игры. Думаете, что всё знаете, всё можете? Это не так. Особенно в деле того, что касается знаний. А теперь – пошёл вон.

– Северный…

Это было всё, что успел сказать гиштанец. Пинок ноги Тринна Сельмура отправил его в темноту южной ночи. Глэйду показалось, что он услышал звук удара, но из-за стука вагонных колёс он в этом не был до конца уверен.

– Выслушивать бредни имперского саркара есть весьма сомнительное удовольствие, ты так не считаешь, северянин? – простодушно спросил ривиец. – Надеюсь, что по ту сторону двери не было столба или дерева.

– Ну да, это было бы очень больно! – хохотнул Глэйд. Поглядел на хьялтар и ловким движением вогнал его в ножны. – Однако, саркар всегда остаётся саркаром. Где бы он не находился. Закрой дверь, Тринн. Не стоит привлекать излишнего внимания.

– А что ты имел в виду, говоря про то, что правил этой игры гиштанцы не понимают? – поинтересовался Сельмур, опуская на место запорную пластину.

– Так… внёс сумятицу в его башку. Пусть подумает на досуге и даст пищу для размышлений для Миндара… если выжил после падения. Сдох – плакать не стану. Одним гиштанцем меньше станет…

Глава 8.

– Я так понимаю, что разговор у вас вышел весьма содержательным? – спросила Кира Глэйда, едва лишь тот задвинул за собой дверь купе и сел на сиденье-диван.

– Более-менее. – Эррендиец снова встал на ноги, чтобы убрать на багажную полку ножны с мечом. Повозился немного со своей дорожной сумкой, после чего снова сел на прежнее место. – Правда, потом ему пришлось сойти, но так он же спешил…

– Сойти? – прищурилась иллийка. – То есть, ты его…

– Не я, а наш ривийский друг. Сельмур решил поучаствовать в разговоре, ну и потом дал пинка под зад гиштанцу. Не знаю, выжил ли он – вроде как я слышал удар чего-то обо что-то. Но он знал, на что шёл, так что…

Глэйд красноречиво развёл руками, как бы говоря – моей вины в происшедшем нет.

– Думаешь, они не сдадутся?

– Саркары Гишты – не тот враг, которого можно чем-то напугать, – спокойно проговорил северянин, устраиваясь поудобнее на диване. – И они не успокоятся, пока не получат то, за чем пустились в такую даль. Но мне кажется, что Ключ – это только начало.

– Начало? Ты о чём?

Глэйд недовольно нахмурился. Было видно, что эррендиец не испытывает никакого желания продолжать, но Кире стало очень интересно. Она в своё время не зря сказала, что Ардус Валор не так просто, как хочет казаться. И дело было тут вовсе не в тех древних терминах, что время от времени употреблял Глэйд. Тут было что-то ещё. Что-то, связанное с той далёкой эпохой, когда люди Териона могли одним нажатием кнопки испепелить целый материк.

– Я не призываю тебя раскрывать секреты Братства, Глэйд, – мягко произнесла Кира, – но сейчас речь идёт о том, сумеет ли Дален Миндар заполучить этот Ключ и передаст ли он его Фарихаду III. И что тогда может ждать весь наш мир.

– Ничего хорошего, но чего ты добиваешься от меня, Кира? – прищурился ассасин. – По-моему, я ничего ни от кого не скрываю.

– Ой ли?

– Положим, кое-какие древние секреты Ардус Валор действительно известны, но они не могут играть сколь-нибудь существенной роли в мировой истории. Металлургические технологии, некоторые специфические моменты при производстве дизельных…

– Я вовсе не это имела в виду, Глэйд. И ты понимаешь, о чём именно я говорю.

– Это техномаг тебя заразил своим зудением про Скрижаль? – усмехнулся Глэйд. – Ты ведь про неё сейчас мне баки забивала?

– Э-э… что делала? – не поняла иллийка.

– Старое выражение. Очень древнее. – Эррендиец расстегнул верх камзола. Зевнул, потягиваясь. – Вообще-то, я спать хочу, если ты не против.

– Знаешь, а вот я против! – Кира зло уставилась на Морригана. – И мне бы хотелось получить подробный ответ на заданный мною вопрос!

– Ты же ничего у меня не спрашивала.

– Не увиливай, северянин!

Глэйд покачал головой и усмехнулся.

– Ты хочешь знать, что такое Скрижаль Ривеллин и почему мы так ревностно храним её ото всех? Но готова ли ты узнать правду, Кира?

– Правду? Правду о чём?

– О том, кто мы такие на самом деле.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Кира.

Вместо ответа Глэйд некоторое время молча глядел на иллийку, причём ей от этого стало немного не по себе. К этому внимательному и в то же время безразличному взгляду трудно было привыкнуть, и, что греха таить, от этого взгляда становилось немного страшновато.

– Понимаешь, есть определённая категория знаний, которые были забыты в том хаосе, что охватил планету после ядерной войны. Но Ардус Валор сохранили эти знания, чтобы терионцы, когда придёт время, смогли получить к ним доступ. Просто дело в том, что не все готовы к такому повороту. Мировоззрение большинства может просто рухнуть, как карточный домик.