- Сделаем, - сказал портье.

Питер поднялся по лестнице на второй этаж. Он подумывал о том, чтобы утром позвонить в "Ньюс вью" и попросить Фрэнка Девери, своего босса, откомандировать к нему какого-нибудь смышленого молодого человека из штатных сотрудников. Чужаку мало что светит в Уинфилде, но, возможно, ему повезет больше, чем Питеру Стайлсу.

Он отпер свою дверь, вошел и включил свет. Он почувствовал, как сердце заколотило по ребрам.

На его кровати растянулась Эйприл Поттер. Она крепко спала.

Глава 2

Нелепое воспоминание промелькнуло в голове у Питера. Давным-давно, будучи учеником средней школы, он отправился в Нью-Йорк на выходные. Он получил разумный отеческий совет. "Это в порядке вещей - пригласить девушку к себе в номер чего-нибудь выпить, - сказал его отец, - если ты оставил открытой дверь. Как только ты ее закроешь, у тебя могут случиться неприятности самого разного рода!"

Светлые волосы Эйприл разметались по подушке. Ее очень короткая, по последней моде, юбочка, приоткрывала восхитительные ноги. Ее хорошенькое личико во сне расслабилось, на устах застыла легкая загадочная улыбка.

Питер подумал о портье, который вот-вот должен был постучать в его дверь с выпивкой.

Он подошел и присел на край кровати. Он положил руку ей на плечо и легонько встряхнул ее. Ее глаза резко открылись.

- Просто молчи и слушай, - сказал он. - Сейчас портье принесет мне выпить. Если он узнает, что ты здесь, будет черт знает что. Если ты этого хочешь, то поднимай шум, когда он постучит в дверь.

Она не слушала то, что он говорил. Она приподнялась, и ее руки обвили его шею.

- Тони! - прошептала она.

- Милое дитя, у тебя в голове все смешалось, - сказал Питер.

Ее дыхание, теплое и сладкое, как у ребенка, обдавало его щеку.

- Мне все равно, как ты себя называешь, Тони, и почему.

Она прижалась своей щекой к его щеке.

Существовала одна вещь, которая неизменно приводила Питера в ужас, а именно - психическое нездоровье. Невозможность установить контакт с находящимся перед вами человеком - это тягостное испытание.

- Как тебе удалось сюда пройти? - спросил он.

Она отстранила свое лицо и улыбнулась ему.

- Старым способом, - вяло ответила она.

Ему удалось расцепить ее руки. Он удерживал ее ладони впереди нее. Они были теплыми, и он чувствовал быстрое биение ее пульса.

- Что это за старый способ? - спросил он.

- По шпалерам розария за окном, - объяснила она. - Как я всегда приходила, милый.

- Я хочу, чтобы ты выслушала меня, Эйприл, со всем тем пониманием, на какое способна, - заговорил Питер (ее улыбка была такой лучезарной!). Вчера ты пережила потрясение, тяжелое потрясение. Ты видела, как случилась ужасная вещь. Это расстроило тебя, и ты ошибаешься относительно меня.

- Я знаю, Тони. Я болела, - сказала она. - Когда ты уехал, для меня это был конец света. Наверное, я делала очень странные вещи, стараясь убедить себя, что это не так. Мама говорит, что я, случалось, подходила к людям в розарии Дома Круглого стола, принимая их за тебя или кого-то еще, о ком я мечтала. Но, Тони, теперь, когда ты вернулся... о, мой милый!

Раздался тот стук в дверь, которого страшился Питер.

Это заставило его принять решение. Здравый смысл подсказывал ему, что он должен завести портье в комнату, точно обрисовать ему ситуацию и попросить его позвонить миссис Уидмарк. Однако его порывом было сделать все же так, чтобы портье ничего не узнал об этом. Завтра историю о том, что Эйприл Поттер пробралась в спальню незнакомого мужчины, станут обгладывать за завтраком, как лакомую косточку, за каждым столом в Уинфилде. Этой несчастной девушке и так приходилось несладко.

- Это портье принес для меня выпивку, - сказал Питер. - Если ты хочешь, чтобы он узнал о том, что ты здесь, Эйприл, дело твое.

Он отпустил ее руки и пошел к двери. Она уселась на краю кровати, улыбаясь ему. Он повернулся и чуть приоткрыл дверь. Приоткрыл под таким углом, чтобы портье не видел кровать. Питер дал ему солидные чаевые, взял у него выпивку и закрыл дверь.

Он прислушивался к удаляющимся шагам. На лице портье не промелькнуло ни тени подозрения.

Питер двинулся обратно к кровати, держа поднос с выпивкой. Эйприл опять лежала, ее голова покоилась на подушке, кисти рук были сцеплены на затылке. Питер подумал, что никто еще никогда не смотрел на него с такой любовью и нежностью.

- А ты не будешь заниматься со мной любовью, Тони, так, как ты всегда делал? - спросила она хриплым голосом. - А потом мы можем поговорить - после этого?

Стоя на некотором расстоянии от нее, Питер отхлебнул виски. Оно имело ржаной привкус.

- Скажи мне, - сказал он, и не узнал звука собственного голоса, - скажи мне, почему ты делала вид, что я давным-давно погибший офицер британской армии, когда разговаривала со мной в Доме Круглого стола сегодня вечером?

- Из-за него, конечно, - сказала она.

- Из-за него?

- Из-за генерала. Потому что он мог нас услышать.

- Как он мог нас услышать?

- Ах, Тони, ты ведь знаешь, какое там оборудование. Громкоговорители в каждом дереве, кусте и цветочном горшке, так, чтобы тебе было слышно представление, где бы ты ни стоял. А также маленькие микрофоны повсюду - так что нам слышно тебя, что бы ты ни говорил. Если бы он думал, что я в полном порядке, что там ты... Тони, пожалуйста, ну пожалуйста, можно мы поговорим после? Это было так мучительно долго!

Питер допил то, что у него оставалось, и поставил стакан на туалетный столик. Ему нужно было каким-то образом довести это до ее сознания.

- Послушай меня так внимательно, как только можешь, Эйприл, - сказал он. - Нам нужно объясниться начистоту. Когда генерал обнаружит нас, он не узнает во мне Тони, ведь так?

- Ему пришлось проявить осторожность, - сказала она, сосредоточенно наморщив лицо. - Ему пришлось играть по твоим правилам. Если ты хотел притвориться кем-то другим - ну что же, ему пришлось подождать, чтобы посмотреть, что будет дальше.

- Эйприл, я не Тони!

Очевидно, она не слышала того, что не хотела слышать.

- Когда ты убежал от меня той ночью, Тони, я подумала - уж не собираешься ли ты его убить. Ты был так зол, так ужасно зол. Но когда ты вместо этого сбежал, я поняла почему. Правда поняла. Тебе нужно было заново привыкнуть ко мне. Я знала, что ты вернешься, когда решишь, что с этим покончено. Это было так, как будто меня... ну, переехал грузовик или я поранилась еще в какой-нибудь аварии. Но я оправилась, и через некоторое время это... не будет иметь никакого значения. Вот только, я... я не думала, что у тебя уйдет на это так много времени. Я была только твоя, Тони. Всегда только твоя. Не важно, что он сделал со мной той ночью; как бы это ни было ужасно, для нас с тобой это не имеет никакого значения.