— Благодарю вас.

Последовала пауза, которую нарушил Лэрри:

— Хотите знать, почему я уверен, что у нас все получится с вашим перевоплощением? Я же говорил вам, что сбежал в море, когда мне было шестнадцать.

— Ну?

— Это было в тридцать третьем году. Тогда я был еще мальчишкой. С тех пор, уже восемнадцать лет, я ни разу не ступал ногой на английскую землю, не видел и не говорил ни с кем, кого знал в Англии. Если кто-нибудь моего возраста, с глазами и волосами того же цвета, что у меня, вернется туда в качестве Лэрри Херста, что из того? Он может быть любого роста и с любым характером — никто этого не заметит!

Билл наконец понял причину старомодных рубленых фраз Лэрри.

— Вы не были в Англии восемнадцать лет… Но ведь вы говорили, что побывали на войне.

— Верно. В тридцать девятом высадился в Австралии, вступил там в армию и воевал в Бирме.

— Но ваши родители и родственники наверняка узнают самозванца! Я мог бы одурачить ваших друзей, но не вашу семью.

— Родителей нет в живых. На что, по-вашему, я жил после того, как мне исполнилось двадцать один? Унаследовал состояние матери — двадцать две тысячи. — Лэрри бросил быстрый взгляд на Джой и добавил, быть может, излишне громко: — Но уже почти все растратил. Она может подтвердить.

— Да, дорогой, — рассеянно произнесла Джой.

— Как бы то ни было, родители умерли и никаких родственников не осталось, кроме старого Гейлорда.

— Вы имеете в виду странного дядюшку?

— Странного? Да, даже весьма странного. Вы должны называть его «дядя Гей». — Лэрри произнес имя с нескрываемым отвращением. — Я говорил вам, что он плохо видит? Хотя это имело бы значение, если бы у меня были оттопыренные уши или длинный нос. Но у меня их нет, и у вас тоже.

— Если бы у вас было время проинструктировать меня более тщательно, я мог бы избежать многих ошибок. Предположим, ваш дядя начнет расспрашивать меня о вашей юности?

— Отвечайте, что все забыли или не хотите вспоминать. Клянусь Богом, я бы ответил так же! Ему хорошо известно, что это правда.

— Вы, кажется, завзятый путешественник и спортсмен, — продолжил Билл. — Что, если ваш дядя или кто-нибудь еще захочет послушать мои воспоминания?

— Выдумайте их!

— Хм! Боюсь, что мое описание охоты на тигра заставит тарелку подпрыгнуть на столе. Впрочем, это недурной вызов моему воображению.

— Желаю удачи, старина!

В воздухе мелькнул красноватый огонек — Джой бросила сигарету на пол.

— Еще одно препятствие, — произнес Билл. — Должно быть, вы отправляли домой письма. Если мне придется что-то написать, как я смогу подделать ваш почерк?

— Это легко. Отпечатайте все на машинке, кроме подписи.

— А изобразить вашу подпись тоже легко?

— Легче, чем вы думаете. — Лэрри усмехнулся. — В течение недели двести раз в день копируйте подпись в моем паспорте. Сам проделывал такое. Я уже… — Лэрри оборвал фразу и кашлянул. — Э-э… не с целью обмана, а в шутку — одурачить друзей.

— И вам это удавалось?

— Да. Просто, как щелкать орехи.

— Допустим, я смогу проделать такое с обычным письмом, — не унимался Билл. — А как быть с чеком? Я не могу таскать при себе столько наличных, даже если мне позволят хранить доллары. Деньги нужно положить в банк. А банковские служащие более проницательны, чем друзья, которых вы дурачили. Что прикажете делать?

— Ничего. Положите деньги в банк на собственное имя и со своей подписью. Черт возьми, неужели вы даже теперь не понимаете, как это просто? Сам не понимал, пока Джордж не сказал мне кое-что этим вечером.

— Что именно?

— Дядюшка Гей возомнил себя полуинвалидом. Покидает свою квартиру только раз в неделю, чтобы поехать в клуб. Так что, если вы встретите кого-то из ваших друзей, вы — Уильям Досон, эсквайр. Понятно? Вы должны выдавать себя за меня только в меблированной квартире, арендованной на мое имя, и в обществе дяди Гея.

Туман начал рассеиваться.

— Если вы объясните, каким образом я могу пользоваться вашим паспортом, у меня больше нет возражений. Но я не могу отрастить усы за ночь…

— И не надо. У меня тоже не было усов, когда я фотографировался для паспорта. — Лэрри повернулся: — Джой, малышка, у тебя при себе фонарик? Дай его сюда.

Левая рука Джой сжимала открытую пачку сигарет, на правой висела сумочка, откуда она молча извлекла фонарик и протянула Лэрри.

— Джордж спрашивал ваше удостоверение, — сказал Лэрри Биллу. — Имел в виду ваш паспорт. Давайте-ка посмотрим на него.

Билл поставил портфель под окном возле радиатора. Расстегнув пиджак американского костюма свободного покроя, Лэрри включил фонарик и полез в набитый бумагами внутренний карман. Оттуда вылетели паспорт, большая старая фотография мальчика и мужчины, маленький новый снимок обнаженной Джой. Сама Джой его не заметила.

Лэрри смущенно хмыкнул, но не стал подбирать фотографии. Он открыл свой паспорт и паспорт Билла и, держа их в одной руке, направил на них луч фонарика.

— Сойдет! — заявил он после паузы. — Взгляните сами.

При свете фонарика лица на фотографиях действительно выглядели похожими. Правда, Билл походил на небритого громилу с запавшими глазами, а Лэрри — скорее на аскета, презирающего злачные места.

— Действительно! — с энтузиазмом согласился Билл. Мечты ослепили его. — Можно считать, сделка состоялась. Скрепим ее рукопожатием?

— Идет! — с явным облегчением согласился Лэрри.

Чтобы пожать руку Биллу, Лэрри бросил паспорта. Они упали на пол с легким стуком, отозвавшимся слабым эхом.

Джой снова отвернулась, глядя на оловянное мусорное ведро, открытая крышка которого была прикреплена к противоположной стене коридора. Из сигаретной пачки торчал клочок фольги. Девушка оторвала его, скомкала в шарик и щелчком большого и указательного пальцев бросила через коридор. Шарик ударился как раз о центр крышки и упал в ведро.

— Что мне делать дальше? — возбужденно осведомился Билл. — И что вы собираетесь делать?

— Я?

— Хочу задать вам вопрос, который вы задали мне. Как насчет ваших друзей здесь, в Нью-Йорке? Если все должны считать, что вы в Англии…

— Я не живу в Нью-Йорке, — ответил Лэрри, включая и выключая фонарик. — Едва знаю этот город и ни с кем здесь практически не знаком. Прожил три года на Западном побережье — в Беверли-Хиллз. Мыс Джой прилетели сюда самолетом.

— Да, — подтвердила Джой. — Лэрри хотел прибыть в Нью-Йорк пораньше. Но из-за тумана самолет задержали на три дня, и мы прилетели только сегодня после полудня. К счастью, мы заранее отправили наши чемоданы поездом.

— Чемоданы! — воскликнул Лэрри. — Хорошо, что ты о них вспомнила, старушка. — Он направил луч фонаря в лицо Биллу, потом отвел его в сторону. — Что касается меня, я затаюсь на полгода под вашим именем и с вашим паспортом. Джой останется со мной. Сегодня мы остановились в «Уолдорфе»… э-э… конечно, в разных комнатах.

— Естественно! — с невинным видом подтвердила Джой. — К чему упоминать об этом?

Фонарь снова осветил лицо Билла.

— Хотите знать, когда начнется ваше перевоплощение, Досон? Этим вечером.

Билл почувствовал, будто ножницы перерезали последнюю нить. Он не был уверен, что ему нравится это ощущение.

— Этим вечером? — переспросил он.

— Да. Джой заберет свои пожитки из своего номера. Но мои вещи — чемодан и два саквояжа с одеждой — останутся в отеле. Теперь они ваши. Я могу купить себе все новое завтра — там, куда мы с Джой отправимся вечером. Вы проведете ночь в моем номере в «Уолдорфе». С этого момента вы начинаете действовать самостоятельно.

— Умерьте вашу фантазию, — посоветовал Билл. — Не перегибайте палку. Неужели служащие отеля не поймут, что я — это не вы?

— В таком муравейнике? У вас есть ключ, имя и счет — этого достаточно… Джой, малышка, ты взяла у Джорджа билеты на самолет? Давай их сюда.

— Но…

— Билеты, старушка!

Взяв у Джой два тонких светло-голубых буклета, Лэрри снова внимательно посмотрел на Билла.