- Уилл, - произнес я как можно мягче, - ты видишь Ионну?

Он посмотрел на девушку, и я тотчас же окружил ее экраном. Она исчезла. Уилл разинул рот, сделал шаг вперед, и я убрал экран.

- Видишь Маленького Джона N_5? - спросил я. Потом поставил экран и тут же убрал его, а мгновение спустя воздвиг снова, вокруг самого Уилла.

- Ты видишь Ионну, видишь меня и Маленького Джона, но тебя не видно. Верно я говорю, Ионна? Верно, Пятый?

Они кивнули, и я убрал экран.

- Почему ты разговариваешь со мной, как с ребенком? - обиделся Уилл Хоклайн. Возможно, я слишком понадеялся на свою вежливость.

- Мы используем экран, - объяснил я. - И мне надо, чтобы ты понял: как бы близко ты ни подошел к кому-нибудь, тебя не заметят. И как бы тебе ни хотелось напасть на кого-нибудь из них, ты не должен этого делать. Сейчас мы выйдем отсюда и отыщем тех, кто ищет нас. И поместим Маленького Джона N_5 в какой-нибудь угол, который они уже обыскивали. Ему предстоит сделать немало дел, а миркаты уже не смогут обнаружить его. Потом мы втроем отправимся на мостик к командиру, и надо добраться туда до того, как нам оторвут ноги и поотгрызают головы. Ты меня понимаешь?

- Ты по-прежнему говоришь со мной, как с ребенком, - ответил Уилл.

- Что ж, - сказал я, - детей я люблю. Пошли.

Я открыл дверь и воздвиг экран, достаточно большой, чтобы скрыть всех нас. Миркатов не было, но откуда-то слева доносился шум - сопение и топот. Я знаком велел остальным следовать за мной (внутри экрана мы видели друг друга) и повел их на звуки. Прямо за углом наверняка был отряд миркатов. Они открывали и захлопывали двери. Мы прижались к переборке и двинулись прямо на миркатов. И, по-моему, лишь в этот момент трое землян действительно поверили в возможности экрана. Миркаты один за другим прошли мимо нас, а мы тихонько уступили им дорогу.

Я распахнул какую-то дверь.

- Заходи, Пятый. Когда все будет готово, тотчас же сообщи мне.

Маленький Джон улыбнулся. Я впервые увидел, как он это делает.

- Хорошо, сообщу, - пообещал он и закрыл за собой дверь.

Маленький Джон дал мне общий вид горшка, взятый из компьютера крейсера, и я запечатлел его в своей памяти. Крейсер был громадный и устроен гораздо сложнее, чем нужно. Он был набит разными машинами, изобретениями и всякой всячиной. Ну, и миркатами, конечно.

Мостик находился далеко, в середине крейсера, и его окружали бесчисленные оболочки, изолируемые друг от друга в случае повреждения корабля в космосе. А сам мостик представлял собой нечто вроде остальной пещеры, полной изображений, которые проецировал сюда компьютер крейсера при помощи датчиков, щупов и видеокамер, и приборов, определяющих скорость, продолжительность полета и местонахождение в пространстве. Огромные безобразные миркаты следили за показаниями приборов. На возвышении посреди пещеры стоял командир - миркат, превосходивший размерами всех остальных.

Невидимые за экранами, мы миновали охранника у ограды вокруг возвышения, поднялись и остановились за спиной командира. Некоторое время мы просто наблюдали за ним - за тем, как он делает все то, что должен делать командир, чтобы заставить крейсер двигаться вперед. Большей частью его действия заключались в том, чтобы выпячивать брюхо и корчить свирепые гримасы всем миркатам по очереди. Тем, которые действительно занимались делом.

Сидя в каюте, в глубине корпуса, где мы его спрятали. Маленький Джон мысленно обратился ко мне: "Я совсем изнемог, Альтаир". Мысленный сигнал был очень слабый.

Я снял экран с Ионны Веррет и Уилла Хоклайна, но свой оставил на месте. Казалось, прошла вечность, пока они стояли на виду у всех, не зная об этом. Командир расхаживал взад-вперед, не замечая их. Потом один из миркатов посмотрел вверх, застыл на мгновение и медленно поднялся со своего хвоста (миркаты сидят на хвостах). Еще один миркат поднял голову, вытаращил глаза и встал. Потом то же самое сделал третий. Они принялись бормотать что-то, совещаясь между собой с таким видом, словно им было страшно обратиться к своему командиру.

Прошло ой сколько времени, пока командир, наконец, решил оглянуться. Сзади стояли Ионна Веррет и Уилл Хоклайн и с улыбкой смотрели ему в глаза: они уже привыкли к своей невидимости и не знали, что теперь-то их отлично видно.

Огромная пасть командира медленно раскрылась; так же медленно поднялась правая рука. Он указал когтем на Ионну Веррет и произнес на земном языке:

- Ты! Это ты исчезла!

И только теперь Ионна поняла, что он видит ее:

- Альтаир! Альтаир! - вскричала она, но я ничего не ответил. Уилл Хоклайн протиснулся вперед. Возможно, он думал, что по-прежнему невидим, или хотел защитить Ионну и напасть на командира, или и то и другое сразу. Так или иначе, но командир дал Уиллу понять, что видит и его тоже. Он махнул в сторону юноши своей когтистой лапой.

- Ты! Я видел твое изобретение с Земли. Центр Времени... ты там Координатором. Уилл Хоклайн!

Он резко обернулся и завопил:

- Вот что нам нужно! Устройство обратного времени у него в голове! Взрывайте планету! Уничтожьте Землю!

- О, Альтаир! - слабый крик Ионны был последним звуком, который я услышал, когда крейсер завис над Землей и один из миркатов хлопнул рукой по панели управления в том месте, где было изображение планеты. Панель развалилась.

Спиральная круговерть, черная вспышка и тошнотворное головокружение от полета в режиме нулевого времени.

Из корпуса крейсера вырвались грозные молнии, красные с ближнего конца и голубые с дальнего, зеленые снизу и желтые сверху. Они слились в поток сверкающей белизны, который вонзился в самое сердце планеты, разнеся ее на части и превратив в маленькую пылающую звездочку.

А планетой этой оказался Орел, и вместе с ней погиб Мозгоскоп, из кого бы он там ни состоял. И никогда больше этим тварям не суждено было летать к другим мирам, чтобы захватывать и губить их.

Но, мальчики и девочки... Я стоял рядом с землянами, поглощенный разноцветным сиянием, и не мог дышать от потрясения и горечи. Да, Мозгоскопа больше не было. Да, отныне он не будет угрожать нам или Земле, или еще кому-нибудь. Но Орел с его маленькими зверьками, с его веселой и настырной травой, с его буйством морской жизни - теперь Вселенная утратила всякую надежду на расцвет и развитие этой жизни. Разумеется, миров много, и другой жизни также очень много. Но даже сделав доброе дело, вы всегда должны задумываться о том, что, возможно, существовал и другой способ добиться благой цели. Такой способ, который не повлек бы за собой ничьей гибели.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: