- Я хочу подробно ознакомиться с положением дел. Позвоните мистеру Чалмеру и пригласите его сюда. Я останусь здесь до вечера.

- Сию минуту, сэр, но...

Он запнулся и неуверенно посмотрел на своего шефа.

- В чем дело, Греторекс?

Старик снял очки и принялся тщательно протирать стекла.

- Я только что вернулся из банка, сэр, - ответил он прерывающимся голосом. - Послезавтра, четвертого, срок платежа по счетам. Сумма - восемьдесят тысяч фунтов. Я, как обычно, распорядился немедленно выплатить эти деньги. Но.., мистер Поултон, заведующий банком, пригласил меня в свой офис и сообщил, что в нашем текущем счете дефицит в сто десять тысяч. Мы давно уже ждали чего-нибудь подобного, сэр, и все же эта новость была для меня тяжелым ударом. Поултон заявил, что если мы не внесем все эти деньги полностью наличностью или ценными бумагами, банк не станет оплачивать счета нашей фирмы.

- Банк отказывается оплачивать наши счета? - спросил Харви, как громом пораженный.

Греторекс лишь мрачно кивнул. Его пальцы дрожали.

- У вас совершенно нет наличных? Фирма всегда имела резервный капитал.

- Мы собрали все, что было возможно, сэр. Во все отделения фирмы разосланы распоряжения немедленно получить деньги со всех наших покупателей и прислать сюда. К сегодняшнему дню поступило семнадцать тысяч фунтов. Наш дефицит - сто тысяч по текущему счету и восемьдесят тысяч по векселям... - самообладание покинуло Греторекса, он неловко поднялся и повернулся спиной к своему шефу:

- Извините, сэр. Я позвоню Чалмеру.

- Одну минуту. Как, вы говорите, зовут управляющего Южным Банком?

- Мистер Поултон, сэр. Он очень расположен к нам, но вынужден следовать указаниям своих шефов.

Харви встал и надел шляпу.

- Я сам поговорю с ним.

Мистер Поултон весьма радушно принял единственного оставшегося в живых владельца фирмы, бывшего, к тому же, личностью незаурядной. Харви Гаррарда знали как чемпиона поло, гольфа и крокета, он занимал в Лондоне и на Ривьере очень высокое общественное положение. Его элегантный костюм, загорелое лицо, изысканные манеры создавали впечатление какого-то утонченного, экзотического существа, случайно оказавшегося в грязной маленькой комнате, где мистер Поултон обычно принимал своих клиентов.

- Рад видеть вас, мистер Гаррард. Очень жаль, что приходится говорить вам это, но дела вашей фирмы требуют серьезнейшего внимания. Мистер Эрмитейдж был умным человеком, но, как бы это сказать.., слишком оптимистичным. Ему явно не хватало твердой руки... Вы же держались в стороне от дел и ни во что не вмешивались.

- Мистер Поултон, давайте говорить прямо. Я ровным счетом ничего не смыслю в делах.

- При данных обстоятельствах это, пожалуй, ваше самое большое несчастье, сэр.

- Требование немедленно вернуться в Лондон застало меня врасплох. Сегодня утром я посетил наш торговый дом и, должен признаться, так ничего и не понял. Греторекс говорит, что вы настаиваете на немедленном погашении наших обязательств.

- К сожалению, это правда.

- Но нам крайне сложно собрать требуемую сумму за сорок восемь часов. Вы не первый день знаете нас, Поултон. Это несправедливо.

- Помилуйте, сэр! За последние полгода мы обсуждали это раз шесть с покойным мистером Эрмитейджем. Я постоянно напоминал ему о том, что директора банка решительно настаивают на сокращении дефицита.

Он обещал принять меры, но счет только рос. И вот сегодня приходит ваш кассир с чеками на восемьдесят тысяч! Очень сожалею, но, судя по всему, мистер Эрмитейдж скрыл от вас истинное положение дел.

- Безнадежное положение, хотите сказать?

- Очень прискорбное. Если послезавтра ваши долги не будут покрыты...

- Не поговорить ли мне с директорами банка?

- Пожалуй, если хотите, но уверяю вас, вы только даром потратите время. Они требуют немедленного покрытия дефицита бюджета вашей фирмы. Об увеличении же его даже на шиллинг и речи быть не может.

Харви Гаррард молча поклонился и вышел вон.

На этот раз, при приближений к ненавистному ему торговому дому на его лице не проступило обычное выражение гадливости. В уголках губ залегли решительные складки, а серые глаза сверкали, как сталь.

Глава 2

Мильдред Гаррард лежала в шезлонге в комнате, которую называла своим будуаром. Когда Харви вошел, она отложила книгу и приподнялась.

- Где ты пропадал весь день?

- Я был в Бермондси.

- В Бермонси? - недоверчиво переспросила она. - И ты забыл, что мы условились обедать у Ранеля?

- Ты права, совершенно забыл. Она нахмурилась. Несмотря на свои тридцать пять лет, это была очень красивая женщина, и злое выражение лица ей не шло.

- Что же ты там делал? И где обедал?

- Я и не обедал вовсе. Был очень занят. Она зевнула, встала и плотнее закуталась в халат.

- На тебя совсем нельзя положиться, Харви. Может, ты и деньги мне забыл принести?

- Забыл.

- Как это на тебя похоже! - возмущенно вскричала она. - Ты даже и не подумал велеть Греторексу выдать денег на ведение хозяйства?

- Говорю тебе, я был очень занят.

- Занят! - насмешливо передразнила она. - Чем же это, позволь узнать? Ты же ничего не смыслишь в делах.

- К сожалению. Фирма на грани... Она нетерпеливо позвонила и сказала:

- Выпьем по коктейлю и переоденемся. Придется обедать в ресторане. Франсуа только что приехал и очень недоволен кухней. Он попросту отказался готовить сегодня вечером. Я заказала по телефону столик в "Ритц".

- Как хочешь. Но если Франсуа здесь не нравится, пусть едет обратно во Францию.

- Не говори глупостей. Если мы отошлем Франсуа, не будет никаких приемов. Он - главная приманка. Сегодня утром я встретила в парке герцогиню. Она сказала, что если я, тотчас же по приезду Франсуа, не приглашу ее к обеду, она со мной поссорится. Все эти люди очень любят его, Харви.

- Что ж, им в ближайшее время представится случай переманить его к себе.

- Никогда. Если уж нам придется экономить, то выгадаем на чем-нибудь другом.

Она буркнула что-то явившейся на звонок горничной и, зевая, остановилась перед зеркалом. Заметив тени под глазами, Мильдред недовольно бросила мужу:

- Как глупо было возвращаться так рано в Лондон. Завтра же отправлюсь к мадам Ар-лен... Надеюсь, Харви, ты больше и близко не подойдешь к этому отвратительному торговому дому. Он явно портит тебе настроение.