— Только не в такую погоду. Мы где-то в горах, а после такого сильного дождя они становятся коварными. Неожиданно вскипают бурные потоки, размытые тропы уходят из-под ног. Это очень опасно, детка.

Она обернулась, и их взгляды встретились — в первый раз после того, как он проснулся.

— Я сделала только хуже для тебя, ведь так? Коди удивленно вскинул бровь.

— Каким образом?

— Те люди не смогли бы причинить тебе вреда. Ты же услышал, как я пришла, значит и они не остались бы незамеченными. Ты успел бы приготовиться… Вместо помощи я только увеличила опасность.

— Ты сделала то, что тебе подсказала совесть, девочка. Я знаю, ты хотела меня предупредить, но юной девушке, вроде тебя, не следует подвергать себя вот этому… — он обвел рукой убогую комнатенку.

Впервые с тех пор, как они оказались вместе, Коди увидел в ее черных глазах озорной огонек.

— Я не считаю двадцать лет столь юным возрастом, Коди. Возможно, в тех местах, откуда ты родом…

— Двадцать! — Осторожно поставив горячую кружку на стол, Коди поднялся на ноги. — Что ты такое говоришь? Каких двадцать?

Она быстро дотронулась до сердца и перекрестилась.

— Клянусь. А ты думал, сколько мне? Пожав плечами, он отвернулся, чувствуя, как

от смущения вспыхнули щеки.

— Не знаю. Ну, лет четырнадцать или пятнадцать. Короче, совсем дитя…

В ответ раздался чистый, звонкий смех, который всегда так нравился Коди.

— Может быть, я и юная, Коди, но уж не настолько.

Он заставил себя снова взглянуть на нее — на этот раз на ту Карину, что стояла сейчас перед ним, а не на ту девчушку, что хранила память. И вдруг почувствовал себя старым, словно их разделяло гораздо больше, чем десять лет, составлявшие между ними разницу. Несмотря на свой возраст, Карина еще не сталкивалась лицом к лицу с жизнью. И только вчера узнала одну из ее темных сторон…

Неприятное воспоминание заставило его скривиться, словно от боли.

— Что случилось?

— Уверен, что Альфонсо уже обнаружил твое отсутствие.

— Ой, боюсь, что да! Наверное, уже ищет, — взволнованно молвила девушка. Потом добавила: — А что, если он один из тех, кто привез тебя сюда?

— Сейчас я как раз об этом и думаю. Возможно ли, что мы находимся где-то в его владениях?

— Не имею понятия. Я так ничего и не различила вчерашней ночью — ни из двери, ни из окна. Одно могу сказать — до сих пор никогда не видела это место.

Коди поворошил развешанную около печки одежду и остался доволен тем, как быстро она подсыхает. Если уж придется встретиться лицом к лицу со своими похитителями, он предпочел бы на этот случай быть полностью одетым.

Чтобы не нарушить приличие, которое пока что удавалось не без успеха блюсти, он поправил одеяло и уселся на место. Указав на соседний стульчик, предложил:

— Может, присядешь и расскажешь немножко о себе? Чувствую, за эти годы я что-то упустил — ну, например, что ты как-то незаметно выросла.

Карина послушно села, сложив руки на груди.

— А что тебя интересует?

— Тогда ты была еще школьницей, так ведь? Хоть в этом-то я, надеюсь, не ошибся? Вот и начни с этого.

Приподняв голову, Карина медленно кивнула.

— Ну, хорошо. Я училась в приходской школе в Монтеррее, которую и закончила три года тому назад. Потом провела два года в университете в Мехико. А сейчас наши отношения с братом… разладились. Понимаешь, я получила приглашение от одного из университетов в Штатах, а он настаивает, чтобы я осталась здесь и вышла замуж.

— Замуж?! — вырвалось у Коди, прежде чем он смог опомниться. А в чем, собственно, дело? Что его так взволновало? Если ей двадцать, то почему бы ей не подумать о замужестве? — А тебе хочется этого?

Она решительно затрясла головой.

— Ни за что! Я хочу получить специальную педагогическую подготовку, чтобы помогать детям с дефектами речи. Меня влечет к этому, я очень люблю детей. Но Альфонсо чересчур старомоден. Ему только и нужно, чтобы я благополучно вышла замуж, обзавелась семьей. — Она поморщилась. — Уже и жениха подыскал. Ха-ха! Конечно, такого, какой его устраивает.

— Ты с ним знакома?

— Да. Он один из тех, кого я знаю много лет, но у меня нет ни малейшего желания выходить за него! Во-первых, он слишком стар.

Коди решил не уточнять, что она имеет в виду под словом ''стар". А то вдруг решит, что он сам уже подумывает о пенсии…

— Понимаю.

— С Альфонсо беда в том, что он излишне оберегает меня. Это у него пунктик. Обращается со мной как с ребенком и ни во что не ставит мои суждения.

— Почему же так?

— Но ты ведь тоже считаешь, что мне не следовало приезжать к тебе, не так ли?

— На сей момент это вряд ли имеет значение. Сейчас главное то, что сделает Альфонсо, когда найдет тебя. Если за всем этим стоит он, то твою попытку предупредить меня сочтет за предательство. Если не причастен, то непременно решит, что твоя репутация скомпрометирована. В любом случае твой брат, похоже, не обрадуется при встрече ни одному из нас.

— Как можно шутить, когда твоя жизнь в опасности?

— Какие уж тут шутки? А в опасности две жизни — твоя и моя, малышка. Ты думаешь, тебе позволят спокойненько уйти отсюда только потому, что ты женщина?

— Думаю, что нет… Понимаешь, Коди, я допустила участие в заговоре Альфонсо, потому и чувствовала себя в безопасности. Брат никогда не сделает ничего, что может мне повредить. В этом я уверена.

— Я тоже полагал, что хорошо знаю твоего брата, но теперь я уже ни в чем не уверен. Мне кажется, лучшее, что может случиться, — это…

Фраза осталась незаконченной. С треском распахнулась дверь, и в хижину ввалились трое с пистолетами в руках, нацеленными на пленников.

Коди медленно поднялся и повернулся так, чтобы заслонить Карину от бандитов. Одеяло, обволакивающее грудь, надежно скрывало его движения.

Вот чертовщина! Второй раз его захватывают врасплох, а сейчас, ко всему, он еще и не одет. Впрочем, какая теперь разница?

Тот, кто стоял впереди, сказал:

— Подними руки над головой, Коллуэй, и так держи.

Одеяло словно только и ждало этого приказа, чтобы соскользнуть на пол и оставить его на всеобщее обозрение в одних трусах.

— Значит, ты и есть знаменитый Коди Коллуэй, — растягивая слова, проговорил ближайший к нему.

Двое других прикрыли дверь и, подперев спинами стену, смотрели на него, ухмыляясь во весь рот.

— У вас, я вижу, не большое преимущество передо мной, — неторопливо ответил Коди. — Кстати, что-то не припомню, чтобы мы встречались.

— Вот именно, сегодня преимущество на моей стороне, а? — Бандит кивнул в сторону Карины: — Кто эта женщина? Прошлой ночью я не ожидал увидеть тебя в компании.

Коди передернул плечами.

— А что касается моего имени, я сомневаюсь, что оно что-нибудь тебе скажет. Я Энрике Родригес, или Кики, как кличут меня мои друзья.

Коди старался ничем не выдать своих чувств, но грудь сдавило. Перед ним стоял человек, которого он давно искал. Эх, не такой встречи он ждал, не такой!

— Это по твоей милости мы оказались здесь? — ровным голосом спросил Коди.

Кики кивнул головой в знак согласия.

— Первоначально план был немного другим, но мои люди сработали прекрасно. Парни притащили тебя в это убежище, чтобы я лично мог обсудить одно дельце. Давно мечтал встретиться с одним из сыновей Гранта Коллуэя — лицом к лицу.

— Ты знал моего отца? — поинтересовался Коли, дабы выиграть время.

Сделав едва заметный шажок, он оказался позади стола. Если сможет подольше занять Кики разговором, чтобы лучше прикрыть Карину, то девушке удастся выскользнуть.

Как только услыхал имя их похитителя, Коди понял, что дело его труба. Суммируя уже известные данные, он заключил, что чувство обиды помутило разум Энрике и перевернуло всю его жизнь. С таким не договоришься.

— О да. Я знал высокородного и могущественного Гранта Коллуэя. Несколько лет тому назад я явился к нему с деловым предложением. Доходчиво объяснил, сколько он задолжал мне и моей семье. На деньги, которые он мог отвалить мне, я бы развернул настоящее дело, но он и слушать не захотел. — Кики вытер рот тыльной стороной ладони. — Но он заплатил за свое высокомерие, — прорычал он, — об этом я позаботился. И позабочусь, чтобы каждый из Коллуэев заплатил такую же цену. Все вы пена на лике земли.