О цветке иван-да-марья, известном на Украине под именем: «брат с сестрою» (melampyrum nemorosum), народная песня сообщает следующее предание: поехал добрый молодец на чужую сторону, женился и стал расспрашивать молодую жену о роде и племени и узнает в ней свою родную сестру. Тогда говорит сестра брату:

Название иван-да-марья указывает на связь этого цветка с древнейшим мифом о Перуновом цвете и с преданиями о боге-громовнике и деве-громовнице, которых в христианскую эпоху заступили Иоанн Креститель и Дева Мария. О васильке (ocymum basilicum) существует рассказ, что некогда это был молодой и красивый юноша, которого заманила русалка на Троицын день в поле, защекотала и превратила в цветок. Юношу звали Василь, и имя это (по мнению народа) перешло и на самый цветок.[411] Materi douška (рус. маткина душка — viola odorata), по чешскому поверью, есть превращенная в растение душа одной матери, которая, горюя о своих осиротевших детях, вышла из могилы и распустилась цветком.[412] О крапиве на Руси рассказывают, что в нее превратилась злая сестра;[413] это обломок того поэтического сказания, которое передает нам сербская песня: у Павла была любимая сестра Оленушка; молодая Павлова жена зарезала сперва вороного коня, потом сизого сокола, наконец, собственного ребенка и все оговаривала Оленушку. Павел взял сестру за белые руки, вывел в поле, привязал к конским хвостам и погнал коней по широкому раздолью: где кровь землю оросила — там выросли цветы пахучие, смиле (gnapharium arenarium) и босиле (василек), где сама упала — там церковь создалася. Спустя малое время разболелась молодица Павлова; лежала она девять лет, сквозь кости трава прорастала, в той траве так и кишат лютые змеи и пьют ее очи. Просит она, чтоб повели ее к золовкиной церкви; повели ее, но напрасно — не обрела она тут прощения и стала молить мужа, чтоб привязал ее к лошадиным хвостам. Павел исполнил ее просьбу и погнал коней пó полю: где кровь пролилась там выросла крапива с терновником, где сама упала — там озеро стало.[414] По учению раскольников, очевидно возникшему под влиянием древнеязыческих воздействий, хмель и табак произросли на могиле знаменитой блудницы: хмель из ее головы, а табак из чрева.[415] Рассказывают еще, что у царя Ирода была нечестивая дочь, которая повязалась с псом; Ирод приказал заколоть их, после чего от половых органов пса родился картофель, а от блудницы — табак.[416]

Иродиада — облачная жена, пес — зооморфическое представление демона грозовой бури. Малорусская легенда изображает души усопших в виде растущих на дереве яблок. Был гайдамака, долго грабил он народ, убивал старого и малого, а после одумался и тридцать лет провел в покаянии — и вот выросла яблоня, а ней все серебряные яблоки да два золотых. Приехал священник, стал его исповедовать и после исповеди велел трясти яблоню; серебряные яблоки осыпались, а золотые удержались на дереве. «Оце ж твои два грихи висять (сказал священник), що ти отця й матир убив!» Все убийства были прощены разбойнику, а эти два остались неразрешенными. Легенда о гайдамаке известна и в Белоруссии, Польше и Литве; но, по тамошним редакциям, покаяние грешника не остается неуслышанным. Когда разбойник стал исповедоваться в совершенных им убийствах, яблоки одно за другим срывались с дерева, превращались в голубей и уносились на небо.[417] С искусством гениального художника воспользовался Данте этим древнейшим верованием о переходе душ в царство растительное; самоубийцы изображены им в «Божественной комедии» как дикий, непроходимый лес из согнутых и скорченных деревьев; когда поэт сломил с одного дерева ветку, оно облилось кровью и простонало: «За что ломаешь? зачем умножаешь мýку? или не ведаешь никакой жалости!»[418] Как существа стихийные, пребывающие в царстве светлого неба и грозовых туч, эльфы = души нисходили на землю в ясных лучах солнца и в благодатном семени дождя и творили земное плодородие; поэтому все растения и злаки рассматривались, как их искусная работа или как самые эльфы, облекшиеся в зеленые одежды.