- И-и-и! Хлюп... И...
И сердце, закованное в ледяной горный хрусталь драконье сердце, дрогнуло. И осыпались на холодные камни перезвоном одиночество с тоскою. И ушли вдаль, ища себе другого хозяина, тоска и боль... И вспыхнул огонь, и дрогнули крылья, и возликовали небо с землею, радуясь пробуждению сына от страшного отчаянья...
И в лицо дунуло теплом чужого дыхания так, что снесло шапку, рассыпав по плечам тонкие волосы, осушив слезы, вернув улыбку...
- Ну что же ты... Не плачь. Не плачь, маленькая.
И маленькие руки обхватили могучую голову не в силах обнять как следует.
- Дяденька Дракон...
- Глупая...Меня зовут Дракон. Просто ты уже сама давно угадала...
А солнце пело и смеялось, заставляя звенеть капель и таять полупрозрачные резные сосульки. А из-за гор, с юга, ветер принес песнь Весны, что уже спешила сюда с перелетными птицами...
А Весёле потом здорово попало. Только она никому не сказала, что подружилась с драконом. Самым настоящим. С золотыми глазами. Разговаривающим.
А время летело, унося в вечность дни, недели, года... Девочка все чаще сбегала в лес, слушать драконьи сказки. И все чаще можно было увидеть горящий в лесу костер. И дракона, на чьих лапах, удобно сидела девчонка смешная с веснушками и лентой голубой в волосах. И если кто посмелее будет да подойдет поближе, то услышать сможет сказания давно ушедшей старины...
- И взбунтовалось море, потопило корабль, а принцесса на дно морское попала...
Много песен и сказок знал Дракон. Все рассказывал. Голосом глухим баюкал, громче говорить боялся... А вдруг, испугается?
Он показал ей небо. Как его видел он. Огромное. Бездонное. Дал ощутить чувство полета.
- Выше! К солнцу!
Звенел голос хрустальный, разгоняя сомнения, что не примет Весёла неба. Не почувствует его радость. Да только отпали сомнения!
Делить радость напополам, что может быть лучше? Только руки вцепившиеся в пластины на гребне, да отражение синего в золотом... Что может быть дороже...
Ой, сладка малина с земляникой у Лешего. Во рту тает. Сама в руки сыпется с веточек. Вкусно...
А Дракон научился улыбаться просто так. Ну, как не улыбнуться глядя на перемазанную довольную мордашку. Даже вот Леший хихикает!
- Не думал я, что сойдешься ты с ней, друг. Не гадал, не чаял. Ее же в лесу многие знают. Все берегут, ибо мастерица она в неприятности влезать...
Хитрый взгляд в сторону вольготно расположившегося рядом крылатого друга.
- Не заметил, если не считать, что со мной связалась...
Вздох душу раздирающий...
- Что с тобою связалась, то счастье для нее. Ты погаснуть душе ее не даешь... В чудеса верить заставляешь такие, о которых даже я не все ведаю...
А Весёла научила Дракона ловить рыбу. Попыталась. Речка уж больно мелкая попалась для него. Только разве что лапы намочишь.
- Да куда ж ты лезешь?! Всю рыбу ведь распугал, окаянный!
Громко возмущалась Весела не зная то ли плакать, то ли смеяться. Уж больно забавное было выражение морды у него. Обиженно-отчаянное. Рыбки хочется, а поймать не можешь. Смех да и только.
И подарила ему полотенце, которое сама вышивала. Только зачем оно ему? Дракон ведь.
- Что это?
Безграничное удивление. Что-то часто он стал удивляться общаясь с ней. А вернее - почти постоянно.
- Полотенце. Сама вышивала!
По белому полотну стелились травы узорные и птицы, каких и не встретишь. Красивое. Наверное. По человеческим меркам.
- Тебе не нравится...?
Нравится или нет?
- Спасибо... Мне никогда никто ничего не дарил...
Он принял подарок, да и сам одарил браслетиком с сапфирами и топазами. Тоненьким. То-то радости было! Не снимая носила его Весёла. Гордилась. Как же! Друг подарил! А потом... подружка его исчезла. Как не было ее. Месяц прошел, другой минул... Нет, не шелестит трава, не шумит гравий... Хотя, постойте...
Робкие, еле слышные шаги. Не Весёлы, нет. Чужие.
А на пороге пещеры стояла женщина. И глаза у нее были такие же синие, как и той, что он так долго не видел.
- Так вот ты какой... Дракон.
Улыбка. Грустная. Тоскливая.
- А она не придет больше. Ее за князя отдают.
Громкий рык потряс своды пещеры. Как же больно слышать такие слова... От которых сердце на кусочки рвется...
- Не по ее воли случилось это. Не вини мою дочь Дракон. Ведь до самой последней минуты тебя звала моя Веселушка.
И упали на траву долго сдерживаемые материнские слезы. Какая же мать горя будет желать своей дочери?
И вспыхнул огонь в золотых глазах. Заплясал изумрудом горным.
- Не отдам...
И разрезали могучие крылья небо, и сам ветер дорогу указывал к той, что ждала за забором бревенчатым, в красной горнице, чужому отданная... Что звала, сквозь слезы милого друга...
Приехал однажды к ним в деревню князь младой. Красивый... Наверное. Все подружки Весёлины заглядывались. А она не смотрела. Все к Дракону бегала. Да только заприметил ее князь. Невестой захотел назвать. Своею сделать.
А дед с бабкою да староста и рады были! Еще бы! И деревне почет, и им уважение! Не успела аукнуться, как и приданное собрали, и платье венчальное сшили... Обо всем договорились... Материно благословенья не спросили.
А мать Весёлы, Синеока, знала, что к другому душа дочери тянется. К нему, Дракону. Дочка во сне говорила... Звала его. Плакала. Да что может один человек противопоставить дружине княжеской да деревни? Ничего... А дракон... Дракон может и поможет. Вызволит дочь любимою, счастливой сделает. Ведь всю жизнь его помнить и звать будет, коли княжною станет.
Потому и пошла к дракону, и страх забыла, и сомнения.
А увидела - поняла, что дочь в нем увидела. Сердце доброе да глаза его удивительные... Нет, не жаль сказанного. Может и к добру это выйдет. Говорят, Дракон человеком оборотиться может. Условно, конечно.
А он летел на зов. На зов одинокого сердца, на сапфировый браслетик. Где он, там и Весёлушка. Да только как вызволить, подругу милую, коль охраняют ее так, что не подступишься, мышью не прошмыгнешь... Но на то он и Дракон. Старый. Мудрый. Не отдаст своего. Не позволит.
А Леший с Водяным весело смотрели ему вслед.
- Лети, лети друг. Спасай свою нареченную...
Весёла уже не ждала, не плакала. Словно не живая сидела в горнице. Еле тлела на самом дне сердца надежда, готовая вот-вот угаснуть. Няньки да девчонка-чернавка спали как убитые. Да и не к чему им было за ней следить. У князя воинов много, не сбежишь.
И только браслетик, с которым она хоть режь, не захотела расстаться, придавал сил. А вдруг...?
Так и мерила шагами горницу. От стенки до стенки. Как схватил ее вдруг кто-то! Рукою рот зажал, чтоб не вскрикнула.
- Что ж не рада ты мне Весёлушка? Али обидел тебя я чем?
Голос. Знакомый, родной!
- Дракон...
Не заметила, как обернулась... В глаза дорогие взглянула, золотые с искрой зеленой, изумрудной.
И только тут заметила, что человеком пред ней стоит он. Почти. Если не считать рук с когтями, для врагов страшными, ушей острых, да клыков. А так - человек человеком!
- Ты...?
- Забыла? Я ведь - дракон.
- А как...?
- Терем спит. Усыпил я его. Как иначе мне было к тебе пробраться... А узнал я все от матери твоей. Не побоялась ко мне прийти, рассказать...
Тишина. Темная. Ласковая.
- Пойдем?
А наутро невесты княжьей хватились, да только найти не сумели. Пропала девушка. В деревню послали - никто ничего не знает! Людей опросили - не видел никто! Поискали, поискали - и бросили. Только Синеока улыбалась на диво таинственно! Словно бы знала все... Ну, так она и знала, кто дочь украл!