- Это не трудно, - сказал он мягко. - Просто скажи мне, почему. И мы начнем с чистого листа.
- Я... - Она дернула плечами, но слова так и не шли.
- Мы делали обычные вещи. Ленч. Поездка на машине. Осмотр дома.
Нет, не обычные, подумала Эбби обреченно. Все, что мне запомнилось навсегда, предназначалось другой. И поцелуй, и мгновения нежной интимности.
- Почему, Эбби? Зачем портить мое возвращение ложью?
- Я не собиралась его портить!
Он недоуменно помолчал пару секунд.
- Ты принял меня за другую и казался таким счастливым, что я просто не могла расстроить тебя. - Объяснение слетело с кончика ее языка так быстро, что даже удивило ее. - А ты бы расстроился, это точно.
- Ерунда. Я бы обрадовался и тебе.
- Не мели чепухи.
- В самом деле, - не сдавался Джек. - Можешь считать меня кем угодно, но я предпочитаю знать, с кем разговариваю. Лучше бы ты представилась сразу.
- Джек.., послушай... - Они глядели друг на друга, пока автомобиль потихоньку не остановился.
В этот чудесный момент Эбби запомнила каждую деталь. Его волосы, взъерошенные ветром. Его сжатый рот и сузившиеся глаза. Напряжение, почти непереносимое, сверкало в его синих глазах.
Как открыть ему правду, не опуская глаз?
Эбби предпочла бы пройтись по горячим углям. Правда заключалась в том, что она безнадежно влюблена в него с девятого класса. Он тогда улыбнулся и подмигнул ей, пытаясь вовлечь в безобидную шалость против преподавателя естественных наук. Невозможно же объяснить Джеку, что именно с тех пор в ее душе прочно поселилась мечта о взаимности.
А он, наверное, с ходу заподозрил в ней кандидатку в старые девы с эксцентрическими повадками.
- Ты не знаешь, какая я настоящая, - сказала она мягко и спокойно, не заметив, что ее голос опустился до шепота. Потом она сделала то, о чем мечтала столько времени, - положила свои пальцы на его руку и стала нежно поглаживать. Этот жест, слегка неуклюжий, был полон интимности. - Ты не знаешь меня, Джек. Вот в чем причина. Этот день не был обыкновенным.
- Почему?
- Потому что, если бы ты знал, что я Эбби, ты бы стал задавать мне обычные вежливые вопросы о моем отце, о сестрах, как делают малознакомые люди. Может, дошло бы и до погоды. - Она осторожно убрала свою руку.
- Эбби, ты несешь ерунду. Мы могли бы поговорить о... - Он отвлекся, сосредоточившись на повороте около светофора. - О, черт, я не знаю, о чем бы мы говорили! Признаю: и не желаю думать об этом!
Несмотря на разочарование, уголки ее рта дрогнули в полуулыбке.
- Ну вот видишь!
- Эб! Это несправедливо. - Он судорожно сжал рулевое колесо так, что костяшки на пальцах побелели. - Всякие бывают темы для разговора. О политике. О мировой экономике. О кино... Или я спросил бы тебя о ребятах, с которыми мы вместе учились. Кто остался, кто уехал, кто женился. У кого какие дети. Ну, он приподнял бровь, - этого достаточно?
Эбби медленно, задумчиво покачала головой.
- Нет. Ты кое-что упустил.
- Что? - Он наконец повернул.
- Меня. Мы бы поговорили обо всем и обо всех.., кроме меня.
Джек был ошарашен. Рот сжался в узкую полоску.
- Но.., но... - он запнулся, - это же само собой разумеется. Я имею в виду, что ты и я.., мы никогда.., э...
- Я знаю. Это не в упрек тебе, Джек, а в мое оправдание. Встреча и проведенное с тобой время были такими спонтанными и легкими. Я просто не хотела все испортить, открыв тебе правду. Ты думаешь, что и со мной сумел бы побеседовать приятно, а я думаю, что ты отделался бы от меня парой фраз.
Что-то сверкнуло в его глазах, Эбби не была уверена, что именно, но каким-то чутьем поняла, что это грозит окончательно разрушить то немногое, что связывало их. Оставалось об этом только пожалеть. А как было бы чудесно осмелиться и сказать ему, что их дружба только началась. А еще добавить, что наконец-то у них есть общие воспоминания, как ни странно это звучит.
Он подъехал к парковочному месту рядом с ее автомобилем, Эбби нажала на ручку дверцы, чтобы выскочить, как только он остановится.
- Ну вот. - Она выбралась из машины, сунув ему корзину. - Я признаюсь Натали, что каталась с тобой, и мы оставим все как есть.
Она уже развернулась к своему грузовичку, как позади раздалось:
- Эбби, погоди!
- Что?
- Можешь взглянуть на меня? Пожалуйста. Она неохотно повернулась к нему. Потребовались остатки всех ее сил, чтобы поднять на него глаза и встретить его настойчивый взгляд.
- Ну?
- Сделай мне одолжение.
- Какое именно?
- Мы оба совершили ошибку. Я не хотел бы никому рассказывать об этом, если ты не возражаешь. Хорошо?
- Ты хочешь, чтобы никто не знал?
- Да. Пусть эта путаница останется между нами.
Он провел острой бритвой по ее сердцу, даже не подозревая об этом. Эбби почувствовала, как внутри нее что-то странно дрогнуло и умерло, оставив после себя мучительную боль.
- Конечно. Сегодня ничего не случилось.
- Будем знать только ты и я, - уточнил он.
- Как скажешь, Джек. - Она глядела вдаль, прислонившись к пикапу и безуспешно пытаясь подавить боль в стянутых в твердый комок мышцах живота. Боже, какое унижение! - Договорились.
Эбби забралась в грузовичок, повернула ключ зажигания и пнула по педали газа. Ей хотелось умчаться подальше от замечательного маленького автомобиля Джека Конроя, чтобы унять боль, пожиравшую ее изнутри, чтобы уничтожить память о злополучной встрече. Но поскольку невозможно исполнить все желания сразу, она переключила передачу и, не взглянув в зеркало заднего вида, рванула из города на всех парах, словно земля горела у нее под шинами. "Джейк ясно дал понять, что не желает, чтобы кто-нибудь знал о том, что он провел день с Абигайль Уорт. Ну что ж, я ему покажу".
У Джека сложилось совершенно неверное представление о ней, и интуиция говорила Эбби, что вскоре у нее будет возможность доказать ему это.
Джек знал только одно место, где можно утешиться после такого фиаско, и немедленно отправился туда. Меньше чем через десять минут он уже добрался до местного бара, печально знаменитого "Ред Рустер". Он не бывал тут с медицинской школы, но надеялся, что заведение своей репутации не утеряло. Мысленным взглядом Джек уже видел запотевшие кружки с пивом, которые выстраиваются перед ним в стройную линию, как игрушечные солдатики.