Глава 5

Остальное пространство полигона было засыпано песком.

Следом за нами на полигон зашёл Гюстав, который привёл с собой девятерых мужчин и трёх женщин. Эти люди явно были солдатами. Аристократ толкнул короткую речь о том, что к тренировкам необходимо подойти со всем старанием, и заверил, что наши мучения временны, а когда станут видны результаты, все будут только рады полученным достижениям. Слушая виконта, я вспомнил школьного физрука, который перед уроками тоже любил давать аналогичные напутствия. Даже чувство ностальгии нагрянуло.

Без особого энтузиазма выступив перед нами, Гюстав развернулся и ушёл, а двенадцать человек, пришедших с ним, остались на тренировочной площадке.

***

Сидя возле одного из домиков, расположенных на полигоне, я пытался восстановить сбитое дыхание. Был уже вечер, и сил совсем не осталось. По сравнению с остальными, мне сильно повезло с наличием гипалгезии, потому что в то время, когда я мог спокойно сидеть, мои земляки лежали на песке, постанывая от боли. И всё это было последствиями «тренировки».

Первым делом нас отвели на площадку, представляющую собой спортзал на открытом воздухе. Там были гантели, гири, штанги и прочий инвентарь. Ни у кого не возникло и мысли, что тут может быть какой-то подвох, поэтому наша компания с усердием стала налегать на орудия раскачки мышц. Однако, когда под руководством солдат все уработались с тяжестями до полумёртвого состояния, нам, блин, выдали деревянное оружие, сказали защищаться и, совершенно ничему не обучив, стали избивать.

Сначала бились один на один, далее солдаты группой лупили каждого из нас, потом мы впятером сражались против одного из бойцов, после чего меняли оружие, и всё повторялось заново: с мечами, дубинами, молотами, топорами, врукопашную…

В общем, нас с чувством, толком и явным пренебрежением били различным деревянным оружием шесть часов кряду, после чего объявили, что сегодняшнее занятие закончено, и ушли. И это, между прочим, первый день наших тренировок. Что может быть дальше?

Я действительно начал переживать о том дне, когда придётся сменить деревянное оружие на то, что хранилось в дальней части арсенала — меня же просто порубят, как капусту, при повторении сегодняшних событий.

Видимо, Гюстав прислушался к словам Арнольда и дал своим людям указание обратить особое внимание на мою скромную персону. А может быть, солдат просто бесило, что я не кричу от боли, как остальные. Не знаю, но важна не причина, а результат — мне досталось больше всех.

Я сидел на скамейке и чувствовал себя ужасно, как после тяжёлой аварии: разбит нос, заплыл глаз, из головы текла кровь, ухо было сломано, а мочка болталась на тоненьком кусочке кожи, заливая шею кровью. Кроме того, губу рассекли под носом почти до кости, выбили десяток зубов и, судя по ощущениям, сломали шесть рёбер. Плюс пальцы левой руки не шевелились, как бы ни старался, видимо, были перебиты сухожилия.

«Вашу мамашу, а что, если бы не было гипалгезии? Я бы сейчас лежал и скулил, как самка пекинеса, — тоненько и очень жалобно. Вот только дальше мне что делать? Сейчас я ранен, и оружие в ближайшее время держать не смогу, а завтра снова тренировка. Я покойник…»

Хотелось бы отдельно рассказать о гипалгезии. К этой штуке нужно привыкать, а также действовать очень осторожно. С ней остаётся понимание, что и где ранено или сломано, но вот защитная реакция организма в виде боли отсутствует, из-за чего можно навредить самому себе. Когда час назад я, сделав выпад копьём, почувствовал, как уже сломанные рёбра плотно прижались острыми краями к лёгким, не на шутку испугался. Аж душа замерла, ведь наклонись я чуть-чуть ниже, проткнул бы себе лёгкое, после чего валялся на песке, дыша через раз и отхаркивая кровь.

Была злость на солдат за то, что они меня так отделали. Но ещё больше я злился на самого себя, потому что вообще не смог оказать сопротивления. Даже когда дрался один на один с надменной бабой, ничего не смог ей противопоставить — она меня уделала, как младенца. Солдафонка двигалась с нереальной скоростью и, явно издеваясь, дубасила коротеньким деревянным посохом, а от моих кривляний с мечом уклонялась даже не глядя.

«О, эта баба… О, эта сука…»

Все остальные солдаты Гюстава просто выполняли порученную им работу. Да, они нас не жалели и били вполне серьёзно, веселились и подшучивали, раздавая тумаки. Но это ерунда, на самом деле в их поведении не было злости, они просто тренировали неумех, впервые взявшихся за оружие.

Но вот та сука по имени Аманда наслаждалась моим избиением. Её взгляд недвусмысленно говорил о получаемом удовольствии от «работы» со мной.

Аманда являлась заместителем командира этого отряда. Она была симпатичной, но слишком мускулистой для девушки. А ещё она была садисткой…

«Эта Аманда у меня получит. Обязательно доберусь до неё и отплачу этой твари в десятикратном размере!»

Лера, Джон, Мириям и Лексус обошлись только синяками да ушибами и сейчас с ужасом смотрели на меня, представляя себя на моём месте. Я же в это время глубоко дышал прохладным вечерним воздухом, пытаясь остудить кипящее от злости дерьмо.

В это время на полигон забежала девушка-рабыня и направилась прямо ко мне. В отличие от встреченных ранее рабов, она была одета в нормальную одежду, а не в мешок с дырками. На вид девушке было лет шестнадцать, и она была очень красива.

Я вообще заметил, что люди в этом мире выделяются отличными внешними данными. Все, кого я успел повстречать: аристократы, солдаты, рабы, люди и эльфы, даже гномы имели своеобразные, но приятные черты лица. В голову пришла мысль, что моя внешность по местным меркам определённо находится ниже среднего. Они, может быть, даже меня уродом считают. Как-то обидно немного стало.

— Его Сиятельство граф Лир просил передать Вам это.

Девушка протянула тёмно-коричневую деревянную коробочку, открыв которую, я увидел курительную трубку и мешочек, завязанный шнурком. Положив коробку на колени, взял мешочек и потряс его перед глазами: там, очевидно, был табак, и, судя по запаху, в него добавляли какие-то травы и цветы.

Рядом с трубкой в коробочке лежал подозрительный прямоугольный брусочек из чёрного камня с высеченными на нём иероглифами.

— Вы умеете пользоваться этим? — девушка указала на брусок.

Отрицательно покачал головой.

— В него нужно влить ману, тогда руны активируются, и вот этот конец нагреется. Им можно будет поджечь табак.

«Обалдеть! Да это же магический прикуриватель! Так, стоп… А как влить ману?»

Девушка собралась уходить, но я схватил её за рукав и головой кивнул на коробочку. Непонимающе моргнув пару раз, рабыня спросила:

— Вам приготовить трубку?

Пальцы меня не слушались, руки дрожали, поэтому сам я бы не смог набить трубку. Да и непонятно, как прикуриватель активировать. В общем, попросил о помощи девушку.

Она подняла трубку, аккуратно набила её табаком и подала мне, после чего взяла прямоугольный камешек. Руны на прикуривателе засветились бледно-зелёным, и один край покраснел от нагрева, после чего рабыня поднесла устройство к уже торчащей в моих зубах трубке.

Кашлянув от первой затяжки, я продолжил раскуривать табак, выпуская в воздух густые клубы дыма. Табак оказался очень качественным, а добавки из трав и цветочных лепестков придавали дыму просто восхитительный аромат.

Девушка убежала, а я остался сидеть, наслаждаясь своей пагубной привычкой.

Докурив, выбил трубку и повернулся к соратникам. Они уже поднялись с земли и смахнули с одежды грязь полигона. Я отряхиваться не стал, ибо не видел в этом смысла — половина тела в крови как уже запёкшейся, так и ещё свежей, чище без пыли я смотреться точно не буду.

Мы дружной компанией похромали в сторону своих комнат, но на подходе к замку нас перехватили и проводили в центральное крыло, где всех уже ожидала баронесса Седер в компании ещё двух женщин.

Аристократочка окинула всех взглядом, а после произнесла через плечо:

— Девочки, подлечите этих четверых.

— А ты пойдёшь со мной, — сказала баронесса, глядя мне в глаза.

Я нетвёрдой походкой побрёл за ней на второй этаж.

Мы зашли в помещение, выглядевшее как богато обставленная спальня: у центра стены стояла большая кровать с зелёным балдахином, рядом располагался трельяж, на котором лежало несколько расчёсок и стояли разные склянки. В самом центре комнаты расположился маленький чайный столик и два больших кожаных кресла. В углу стоял массивный письменный стол с кучей бумаг и канцелярских принадлежностей, а рядом с ним разместился шкаф с книгами и какими-то свитками. Помимо мебели, в комнате было немало украшений в виде картин и небольших статуэток.

— Садись, — указала леди Седер на одно из кресел, — господин Арнольд сказал, чтобы я использовала на тебе высшее исцеление, и, возможно, оно вылечит и твою болезнь. Мне своей маны не хватит на заклинание, нужно использовать накопитель. Пока посиди.

Я уселся в кресло, а дама открыла дверцу шкафа и стала искать что-то на нижней полке.

«Хм, отличная попка!»

Когда аристократка наклонилась, ряса под собственным весом провисла, показывая спрятанные под ней формы. Фигурка баронессы была полностью в моём вкусе. Я медленно прошёлся по девушке взглядом: осиная талия, красивая попка, нежные тонкие ручки, ухоженная кожа. Очень женственная и сексуальная особа.

Аристократка выпрямилась и повернулась. Заметив мой взгляд, она улыбнулась. Стали понятны две вещи: первое — я был пойман на том, что нагло пялился на девушку, второе — я возбудился.

Леди Седер осмотрела меня, чуть задержавшись взглядом на оттопырившихся штанах, после чего в явно приподнятом настроении, откровенно виляя бёдрами, подошла. В руке она держала большой камень, напоминавший кусок кварца, расцветка которого плавно переходила от фиолетового к оранжевому. При этом кварц слегка светился белым, отчего создавалось впечатление, что его окружает тонкий слой молочного тумана. Это свечение выглядело необычно, поэтому я старался внимательно рассмотреть камень.