Поиск
Забыли
Икона висит у них в левом углу —
Наверно, они молокане, —
Лежит мешковина у них на полу,
Затоптанная каблуками.
Кровати да стол — вот и весь их уют, —
И две — в прошлом винные — бочки, —
Я словно попал в инвалидный приют —
Прохожий в крахмальной сорочке.
Мне дали вино — и откуда оно! —
На рубль — два здоровых кувшина, —
А дед — инвалид без зубов и без ног —
Глядел мне просительно в спину.
«Желаю удачи!» — сказал я ему.
«Какая там на хрен удача!»
Мы выпили с ним, посидели в дыму, —
И начал он сразу, и начал!..
"А что, — говорит, — мне дала эта власть
За зубы мои и за ноги!
А дел — до черта, — напиваешься всласть —
И роешь культями дороги.
Эх, были бы ноги — я б больше успел,
Обил бы я больше порогов!
Да толку, я думаю, — дед просипел, —
Да толку б и было немного".
«Что надобно, дед?» — я спросил старика.
"А надобно самую малость:
Чтоб — бог с ним, с ЦК, — но хотя бы ЧК
Судьбою заинтересовалась…"
x x x
Подымайте руки, в урны суйте
Бюллетени, даже не читав, —
Помереть от скуки! Голосуйте,
Только, чур, меня не приплюсуйте:
Я не разделяю ваш Устав!
x x x
Машины идут, вот еще пронеслась —
Все к цели конечной и четкой, —
Быть может, из песни Анчарова — МАЗ,
Груженый каспийской селедкой.
Хожу по дорогам, как нищий с сумой,
С умом экономлю копейку
И силы расходую тоже с умом,
И кутаю крик в телогрейку.
Куда, я, зачем? — можно жить, если знать.
И можно — без всякой натуги
Проснуться и встать, если мог бы я спать,
И петь, если б не было вьюги.
{К 50-летию Г.М. Ронинсона}
Готлибу Михайловичу в день его (Готлиба Михайловича) пятидесятилетия
Если болен глобально ты
Или болен физически,
Заболел эпохально ты
Или периодически.
Не ходи ты по частникам,
Не плати ты им грошики.
Иди к Гоше, несчастненький,
Тебя вылечит Гошенька.
{О процессах над А.Синявским и Ю.Даниэлем}
Вот и кончился процесс,
Не слыхать овацию —
Без оваций все и без
Права на кассацию.
Изругали в пух и прах, —
И статья удобная:
С поражением в правах
И тому подобное.
Посмотреть продукцию:
Что в ней там за трещина,
Контр-ли революция,
Анти-ли советчина?
Но сказали твердо: "Нет!
Чтоб ни грамма гласности!"
Сам все знает Комитет
Нашей безопасности.
Кто кричит: "Ну то-то же!
Поделом, нахлебники!
Так-то, перевертыши!
Эдак-то, наследники".
"Жили, — скажут, — татями!
Сколько злобы в бестиях!" —
Прочитав с цитатами
Две статьи в «Известиях».
А кто кинет в втихаря
Клич про конституцию,
"Что ж, — друзьям шепнет, — зазря
Мерли в революцию?!.." —
По парадным, по углам
Чуть повольнодумствуют:
«Снова — к старым временам…» —
И опять пойдут в уют.
А Гуревич говорит:
"Непонятно, кто хитрей?
Как же он — антисемит,
Если друг его — еврей?
Может быть, он даже был
Мужества немалого!
Шверубович-то сменил
Имя на Качалова…"
Если это, так сказать,
«Злобные пародии», —
Почему б не издавать
Их у нас на Родине?
И на том поставьте крест!
Ишь, умы колышутся!
В лагерях свободных мест
Поискать — отыщутся.
Есть Совет — они сидят, —
Чтоб «сидели» с пользою,
На счету у них лежат
Суммы грандиозные,
Пусть они получат враз —
Крупный куш обломится,
И валютный наш запас
Оченно пополнится.
Песня парня у обелиска космонавтам
Вот ведь какая отменная
У обелиска служба, —
Знает, наверное,
Что кругом — весна откровенная.
Он ведь из металла — ему все равно, далеко ты или близко, —
У него забота одна — быть заметным и правильно стоять.
Приходи поскорее на зависть обелиску,
И поторопись: можешь ты насовсем, насовсем опоздать.
Гордая и неизменная
У обелиска поза, —
Жду с нетерпеньем я,
А над ним — покой и Вселенная.
Он ведь из металла — ему все равно, далеко ты или близко, —
У него забота одна — быть заметным и весело стоять.
Если ты опоздаешь на радость обелиску,
Знай, что и ко мне можешь ты насовсем, насовсем опоздать.
Если уйду, не дождусь — не злись:
Просто я не железный, —
Так что поторопись —
Я человек, а не обелиск.
Он ведь из металла — ему все равно, далеко ты или близко, —
У него забота одна — быть заметным и олицетворять.
Мне нужна ты сегодня, мне, а не обелиску,
Так поторопись: можешь ты насовсем, насовсем опоздать.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: