He только нет никакой нужды предполагать, что Гаральд прибыл в Грецию не прямо из России, но напротив, именно это говорит более древняя редакция саги (Heimskringla) — на основании, по-видимому, стихов скальда Бёльверка, описавшего морское путешествие Гаральда и прибытие его в Константинопольскую гавань.
Всего вероятнее, что Гаральд, прибывший из России, при вступлении в византийскую службу присоединился вместе со своими спутниками к тому большому русскому корпусу, существование которого нам известно, и который около 1033 года действовал в Малой Азии. Это нам кажется вероятным a priori, но это же следует из современной поэзии скальдов, /426/ хотя сага косвенно утверждает совершенно противное. [260]
Heimskringla и все другие подробные редакции приводят восемь стихов скальда Тиодольфа:
«Юноша, ненавистник змеиной руды (золота, то есть, щедрый, расточительный), наподобие красного пламени, подвергал себя опасностям; могут быть названы восемь десятков городов, взятых в земле Сарацинской, прежде чем страшный Сарацинам собиратель войска, покрытый щитом, отправился совершать игру Гильды (то есть, воевать) в равнине Сицилийской».
(Segja má tekna ótta togu borga á Serklandi, ádhr herskordhudhr gekk — Sikileyju: слова поставлены по порядку естественной конструкции. Союз ádhr в одном латинском переводе передан ante quam — ibat; в другом — quo facto).
Итак, прежде чем Гаральд появился в Сицилии, он воевал с Сарацинами где-то в другом месте, и там, при его участии, взяты были 80 городов. Сага во всех своих редакциях представляет дело совершенно наоборот. [59] Из Сицилии, куда он прибыл с Гирги (то есть, с Георгием Маниаком) прямо из Константинополя и непосредственно после вступления в Вэринги, Гаральд переправился в Сарацинскую землю, под которою слагатель саги разумел Африку, и взял в ней 80 городов. Только монах Теодорик (1176–1188 гг.) [60] ставит подвиги Гаральда в другом порядке, более согласно с точным смыслом стихов скальда Тиодольфа:
«Iste Haraldus in adolescentia sua multa strenue gesserat, subvertendo plurimas civitates paganorum (80 городов?) magnasque pecunias auferendo in Ruscia, in Aethiopia, quam nos materna lingua Blaland vocamus; inde Hierosolymam profectus est, ubique famosus et victoriosus. Postea peragrata Sicilia, magnaque pecunia ab id locorum extorta venit Constantinopolim ibique apud imperatorem accusatus, inflicta eidem imperatori satis probrosa ignominia, inopinabili fuga elapsus est». [261]
Здесь пропущена Серкландия — страна Сарацинская, но, во всяком случае, Сицилия выдается вовсе не первоначальным местом подвигов Гаральда, как это делается в саге.
Откуда происходит такое противоречие между источниками первоначальными и сагой, их истолковательницей?
Под Сарацинской землею сага разумеет Африку, как это прямо объяснено в Heimskringla и Morkinskinna: «Affríká, er Vaeringjar kalla Serkland», Африка, которую Вэриyги называли Серкландией. He знаем, какие Вэринги называли Серкландией Африку, но смело утверждаем, что скальды не только могли разуметь, но и действительно разумели под этим названием нечто другое, куда можно было достигнуть, минуя Сицилию.
В географическом трактате исландского аббата Николая, относимом к половине XII века, следовательно, гораздо более близком по времени к скальдам Гаральда, при описании Азии говорится, что третья река, вытекающая из Рая, называется Тигром и течет по Серкландии: Tigris — fellr of Serkland (Antiquites Russes II, 400). В одной редакции позднейших исландских летописей говорится, что Ираклий, император византийский, принес в Миклагард крест Господа из Серкландии (ibid. II, 373). В словаре Клизби-Вигфуссона указано, что слово Serkir, или Сарацины, при переводе древних латинских писателей ставится там, где в подлиннике стоят Ассириане или Вавилоняне. В саге об Александре, перешедшей и на север, Серками (Serkir) называются Персы. Серкир равняется византийскому Σαρακηνοί, Сарацины, и обозначает, как у средневековых писателей иных литератур, Сарацин вообще, то есть, магометан или Арабов, другими словами, обитателей Халифата и областей, ему подвластных. Следовательно, под Серклаудией не было никакой необходимости разуметь именно Африку, а можно было понимать Сарацинские земли в Азии или Сиро-Месопотамские земли, принадлежавшие халифу Багдадскому.
Несомненно, что Гаральд Гардрад никогда не был в той Африке, которую разумеет сага, и не участвовал во взятии городов африканских, хотя и сражался против «короля африканского». Ход сицилийской экспедиции, во главе которой [262] стоял Георгий Маниак, хорошо известен; до перенесения военных действий в Африку далеко не дошло. Но зато мы знаем из верных источников, что на острове Сицилии Византийцам действительно пришлось сражаться с африканскими войсками (см. Amari, Storia dei Musulmani di Sicilia, II, 377, 387). He Византийцы переплывали в Африку, а Африканцы приходили в Сицилию. Скальды, воспевающие подвиги Гаральда в Сицилии, хорошо знали это и заставляют его бороться с Африкою не в Африке — Серкландии, а именно в Сицилии.
«Глупые трусы были далеко, когда метатель военной молнии покорил некогда опасную (страшную) землю. Вепрю Африки /428/ (Africa jöfri, jöfurr a wild boar, metaph. a king, warrior) было не легко удержать богатую пастбищами (hagfaldinni) дочь Анара (то есть, землю) или ее жителей, когда он (Гаральд) напал на нее».
Эти стихи скальда Тиодольфа, приводимые в доказательство, что Гаральд был в Африке — Серкландии — и даже несколько лет, вовсе не доказывают того, что ими доказывается. Богатая пастбищами дочь Анара есть просто Сицилия, а вепрь Африки есть просто Абдаллах, сын Моизза, эмира Африканского, сражавшийся с Греками при Трайне (Amari II, 397). Бёльверк также говоритопокорении одной земли Гаральдом, но сейчас же объясняет, что это есть Сицилия: «на восточном берегу ее лежали на песке тела убитых» (в морском сражении).
Новейшие комментаторы саги (Амари, Фримэн), не угадывая, в чем дело, и не желая обвинять скальдов во лжи, полагали, что и 80 городов, взятых Гаральдом в Серкландии — Африке, произошли от простого столкновения его с африканским вепрем на острове Сицилии. Но такое изъяснение, очевидно, было бы самым тяжким обвинением. Это значило бы, что скальды смешали Сицилию с Африкой. А главное, такое объяснение совершенно противоречит прямому указанию скальдов, что Серклайдия есть нечто другое, чем Сицилия, и что в Серкландии Гаральд сражался, прежде чем явился в Сицилии.
Остается принять то, что ясно сказано было Тиодольфом и [263] не понято было слагателем саги. Гаральд, действительно, сражался в Серкландии, то есть, в азийско-сарацинских странах около Евфрата, в Месопотамии и Сирии; там была первоначальная сцена его подвигов. После похода на Ляхов и занятия Червенских городов в 1031 году, на Руси настало мирное время:
В 1032 году «Ярослав поча ставити городы по Ръси». В 1033 году «Мстиславич Еустафий умре».
1034. Пустой год.
1035. Пустой год.
Значит, «мирно бысть». Что было делать юному изгнанному принцу в Киеве? Он отправился, конечно, с Русскими и сопровождаемый своими норвежскими спутниками-приверженцами, туда, где воевали Русские. Мы знаем, что у греческого правителя приевфратской страны, который овладел Эдессою, были под начальством Русские люди (см. выше гл. IV). Этим правителем был именно Георгий Маниак, имя которого так тесно связано с историей Гаральда. Мы знаем, что в 1033 /429/ году греческий этериарх Феоктист был отправлен с большим войском в Сирию. Мы знаем, что в том же году Никита Пигонит, начальствуя русским отрядом, овладел крепостью Перкри на границах Армении, вблизи Вавилона, — как говорит Кедрин. Вообще Византийцы в это время одержали несколько весьма важных успехов в борьбе с Сарацинами. Мы знаем, наконец, что в 1034 г. в Фракисийской теме стоял корпус Варангов.