С этой мыслью Грант направился в дом. Приняв душ, он пошел на кухню за пивом. Вдруг кто-то постучал в дверь.

– Открыто, – крикнул он.

На пороге появился Пит Эйкерс, прораб и друг Гранта. На его обветренном лице сияла улыбка.

– Хочешь пива? – без церемоний спросил Грант.

– Я уж думал, ты никогда не предложишь, – усмехнулся Пит, подходя к нему.

Они прошли в комнату.

– Черт побери, здесь холоднее, чем в Монтане.

– Тогда садись поближе к камину и погрей свою лысину.

Они спокойно потягивали пиво, занятые каждый своими мыслями.

– Зачем тебе столько дров? Здесь хватит на целую зиму, а у нас март на носу.

Грант пожал плечами.

– Мне была необходима разрядка.

Брови Пита взметнулись вверх.

– Судя по тому, как идут дела, тебя сейчас ничто не должно беспокоить.

– Не могу с этим поспорить.

Грант не собирался рассказывать другу о своем новом увлечении и поэтому направил разговор в деловое русло.

– Я уж думал, что никогда не приобрету этот лес.

– Сделка скоро окупится, и твоя компания станет известной.

– Надеюсь. А пока не забывай, что мне еще нужно оплатить кучу счетов. Ты же знаешь, во сколько обошлась покупка нового оборудования.

– Да, знаю. Тебе есть о чем беспокоиться.

– Беспокоиться – не вполне подходящее слово, – нахмурившись, заметил Грант. – На самом деле я просто немного возбужден. Уверен, что этот лес принесет прибыль и я вылезу из долгов. – Он поставил на стол пустую бутылку и пристально посмотрел на прораба.

– Я уже подготовил обе бригады.

– А оборудование?

– Все готово, – воодушевленно произнес Пит, словно гордясь своей исполнительностью.

– Ты нашел еще одного прораба?

Пит нахмурился.

– Я подумал, что мы с тобой справимся вдвоем. Тебе ведь известно, как я не люблю нанимать незнакомых людей.

– Но ведь ты знаешь всех в этих краях.

– Именно поэтому я никого и не нанимаю, – упрямо произнес Пит. – Ты понял, куда я клоню?

– Это сработает, поскольку остальные участки леса сейчас нельзя вырубать из-за плохих погодных условий.

– Остается надеяться, что дождя не будет.

– Он обязательно пойдет. Я убежден, что удача изменит мне. Итак, куда ты отправил бригады рабочих? – спросил Грант, снова перейдя к делу.

– Одну на северо-восточный участок рядом с шоссе, другую – на юг.

– Я беру на себя южную часть, – сказал Грант, зная, что там пилить будет труднее всего.

– Они уже приступили к работе, и похоже на то, что мы будем получать до четырнадцати партий груза в день.

Вдруг у Гранта зазвонил телефон. Он нахмурился, когда обнаружил, что ему звонит Дэн Холланд, землевладелец, у которого он купил лес.

– Что такое, дружище? – спросил Грант без предисловий.

– Боюсь, у нас проблемы.

Сожалеет ли он о том, что поцеловал ее?

Да, наверное.

Возможно, именно по этой причине они долго не виделись. Как всегда, память была ее злейшим врагом, рисуя в ее сознании безумные образы.

С тех пор как Келли начала работать в кофейне, она видела здесь Гранта всего однажды. Он не был постоянным посетителем.

Келли не переставая думала о том поцелуе. Если бы она не позволила ему себя поцеловать, все было бы в порядке. Но она поступила опрометчиво, и это имело свои последствия. Ей хотелось снова увидеть Гранта, хотя она постоянно уверяла себя, что это глупо.

Вся ее жизнь была в Хьюстоне, и скоро она уедет отсюда. Она не могла дождаться, когда вернется к своей работе.

– Келли, тебе звонят.

Улыбнувшись Альберту, она вошла в маленький кабинет и взяла трубку. Это был ее босс, Джон Биллингсли.

– Как дела? – участливо спросил он.

– Ты правда хочешь знать? – Несмотря на то, что Келли глубоко уважала Джона и считала его своим другом, сейчас он был у нее в немилости. В конце концов, если бы не он, она бы здесь не торчала.

Джон вздохнул.

– Ты же знаешь, что да. Иначе бы я не стал спрашивать.

– Вынуждена признать, что дела идут лучше, чем я думала.

Он засмеялся.

– Я знаю, ты все еще дуешься на меня.

– И буду еще очень долго.

Несмотря на резкий тон, в ее словах не было злобы.

– Ты же знаешь, как я о тебе беспокоюсь, Келли. Я желаю тебе только самого лучшего.

– Да, я знаю. – И это было правдой. Иногда ей казалось, что Джон хочет стать для нее больше чем боссом, но он никогда не выходил за служебные рамки.

– Можешь задержаться в Лэйне подольше. Окрепнешь душевно и физически. Это все, чего я прошу.

– А у меня есть выбор?

– Нет, – твердо сказал Джон.

Она знала, что он прав, хотя и не желала этого признавать. И Джон, и ее психотерапевт доктор Риверз советовали ей ненадолго уехать. Джон заверил ее в том, что она не лишится работы, но намекнул, что, пока Келли заново не научится контролировать свои эмоции, о повышении она может забыть.

Она прекрасно помнила тот день. Джон попросил ее зайти к нему в кабинет. Сев рядом и взяв ее за руку, он сказал:

– Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не делаешь над собой усилие.

Келли не смогла. Ее глаза заволокло слезами, плечи начали трястись.

– Если я причинила вред фирме, мне очень жаль.

– Ты действительно допустила несколько промахов, и я не стану заверять тебя в обратном. Думаю, тебе самой это известно. Пока ты не навредила фирме. Именно этого я и пытаюсь избежать.

– Слава богу, – вяло произнесла Келли.

– У тебя есть шанс сделаться моим партнером, но только в том случае, если ты снова станешь тем хладнокровным и рассудительным адвокатом, которого я когда-то знал.

Но это же означает снова стать такой, какой я была до того, как моего мужа и дочь сбил пьяный водитель, чуть не закричала она.

Будто прочитав ее мысли, Джон добавил:

– Тебе нужно посмотреть в лицо своему горю.

– Я уже справилась с ним, – воскликнула она, выдергивая свою руку.

Келли возмущало, когда ее опекали, как ребенка. Она впилась ногтями в ладони. Просто невероятно! Это она, Келли Бейкер, постоянно брала сверхурочную работу, находила для фирмы лучших клиентов. Разве это не в счет? Очевидно, нет, потому что при первых сигналах тревоги от нее решили избавиться, как от ненужной вещи.

Впрочем, Келли знала, что преувеличивает. В глубине души ей было известно, что Джон полностью на ее стороне.

– Нет, ты не смирилась с утратой, – мягко возразил он. – И в этом вся проблема. Ты похоронила себя в работе. Сейчас, четыре года спустя, боль, с которой ты боишься встретиться лицом к лицу, подтачивает тебя изнутри. Это может плохо отразиться на твоем физическом и психическом здоровье.

Как бы ей ни хотелось это отрицать, все же она знала, что Джон прав.

Она действительно находилась на грани полного упадка сил и больше не могла притворяться, что все хорошо.

– Я знаю, Келли, что твоей кузине нужна помощь, – сказал Джон, нарушив тишину. – Поезжай и помоги ей. Новая обстановка, новые люди, новая работа. – Он криво усмехнулся. – Хотя я не могу представить тебя подающей кофе, я уверен, что ты подойдешь к этому так же ответственно, как и ко всему, за что бы ни взялась.

Келли вымученно улыбнулась.

– Я тоже не представляю себе этого, но, похоже, у меня нет другого выбора.

Чмокнув Джона в щеку, Келли покинула его кабинет. Это было три недели назад. Три самых долгих недели в ее жизни.

– Келли, ты все еще на проводе? – бросил Джон в тишину.

– Да, прости, я вспоминала наш последний разговор.

– Это хорошо, потому что с тех пор ничего не изменилось.

– Я знаю, – произнесла Келли, надеясь, что он не уловил печали, прозвучавшей в ее голосе. Она хотела любой ценой сохранить достоинство.

– Обещаю, ты вернешься к своей работе. Я на днях тебе перезвоню.

Положив трубку и вернувшись за прилавок, она обомлела, когда увидела вошедшего в дверь Гранта. У него был угрюмый вид.