Тявкала Латвия строго по регламенту, повинуясь малейшему движению пальцев заокеанского барина. И подобострастно заглядывала потом в глаза, проверяя реакцию на свое поведение.

— Участие вашего взвода в миротворческих силах — это еще один шаг к решению вопроса о вхождении в НАТО, — благожелательно проскрежетала Госсекретарь. — Мы ценим любую помощь в борьбе с диктатурой Милошевича и ему подобных. Жаль, что этого не понимают русские...

— Надеюсь, русских в Косове не будет? — осторожно спросил латыш.

— Если и будут, то только на границе с Сербией. Внутрь анклава их не пустят. Наши албанские друзья не потерпят присутствия Ивана в своих городах. Пусть служат прокладкой между сербской армией и нашим контингентом.

Латышский представитель усиленно закивал.

Он высоко оценил оказанное ему доверие, выразившееся в обсуждении проблемы Косова как с почти равным партнером.

Будет о чем доложить своему президенту.

— Ты уверен, что это случайность? — Арби пронзил Бачараева взглядом.

— Аллахом клянусь!

«Ты лучше козой своей первой поклянись! — подумал разозленный чеченец. — Этого дурака надо было вместе с Султаном убирать. Тогда сейчас проблем бы не было...»

— Всё вынесли! Товар, сейф, даже инструменты из подсобки. Половины мебели не хватает, лампочки повыворачивали. — Бачараев горестно перечислял убытки. Со стороны он напоминал мелкого лавочника (коим по сути и являлся) после экспроприации. Не хватало только заломленных рук и криков «Я разорен!». — В туалете стульчак сняли, ковровую дорожку унесли, несколько выключателей с корнем выдрали. Меня чуть током не убило.

Арби сжал челюсти.

На спланированный налет, имевший отношение к полученному неделю назад на адрес фирмы «Авангард» контейнеру с «оливками», происшедшее было не похоже. Примитивная кража, совершенная большой группой бездомных. Иначе не объяснить вывернутые лампочки и унесенную мебель.

— Почему не было сигнализации?

— Не успел... — Абу развел руками.

— Сколько ты тут живешь?

— Четыре года...

— И за четыре года не успел?

— Так я же это помещение недавно снял. Месяца два назад...

Бачараев солгал. Офис в Литовском переулке существовал уже полтора года. Но у коммерсанта всё не доходили руки до нормального обеспечения безопасности. То одно отвлекало, то другое.

Теперь приходилось расплачиваться за собственную беспечность.

— Что нибудь о наших делах в документах было?

— Нет. Ничего.

— Совсем ничего?

— Совсем... Я же ничего по документам не проводил...

«Идиот! — разъярился Арби. — О собственных делишках с левым товаром думает!»

— Где накладная на контейнер?

— Сжег, как договаривались. В тот же день.

— А договор с фирмой перевозок, откуда машина была?

— Так я наличными платил, без накладной...

— Точно договора не было?

— Конечно! Как мне сказали, так я и сделал. Ни одной бумажки...

Арби перевел дух. Если нет бумаг, то и бояться нечего. А этого придурка надо устранять. Причем в самое ближайшее время.

— Ну, я пошел? — заискивающе спросил бизнесмен Бачараев.

— Иди. В конторе не появляйся, посиди дня три дома...

Абу квартиру снимал, так что официально его адрес было невозможно узнать. Комната, в которой он был прописан, принадлежала совершенно спившейся особе, у которой при любом желании нельзя было ничего узнать.

— Я тебе завтра позвоню.

Арби принял решение. Вызовет Абу на встречу за город и завалит из пистолета с глушителем. Тело можно будет бросить открыто. Смерть чеченского коммерсанта спишут на внутренние разборки и даже копаться в деле не будут.

Лучший подельник — мертвый подельник.

Перелопатив изъятые в офисе Абу документы, Влад понял, что ни на йоту не приблизился к решению задачи. Какие то старые накладные, давно просроченные договора, записи о стройматериалах и оборудовании, сотни телефонов, начириканных разными ручками на клочках бумаги, бесконечные Тани, Светы, Нади, Анжелы и Жанны вперемежку с Магомедами, Ильясами, Тимурами и Вахами.

Фирма «Авангард» представляла собой мелкую посредническую контору, не брезговавшую ничем, что могло приносить хоть минимальную прибыль. Как явствовало из записей, за последний год гражданин А. Бачараев поучаствовал в сотне сделок, начиная с реализации тонны явно краденой муки и заканчивая перепродажей списанного на металлолом башенного крана.

Часть листков была испещрена денежными расчетами, где теневая прибыль во много раз превосходила декларируемую, и схемами по обороту самопального спиртного.

Записные книжки тоже не радовали.

Снова сплошные девицы с вкраплениями кавказских имен и прозвищ. Если их обрабатывать, на это уйдет несколько лет.

Чтобы прояснить вопрос с контейнером, требовался сам Абу.

Рокотов вернулся на исходную позицию.

Единственной зацепкой, с которой можно было начать, был небольшой ресторанчик на Охте, где Бачараев, судя по всему, проводил все свободное время. Помимо визиток директора и шеф повара, Влад наткнулся на два десятка записок, в которых Абу сообщал девицам и приятелям, что «будит в кабаке...» и что «по всем вапросам звонить в кабак...». Разнообразием записки не отличались и были датированы совершенно разными месяцами. Но с абсолютно идентичными грамматическими ошибками. Например, бизнесмен считал, что существительное «официант» пишется как «афицант», и отправлял всех своих знакомых именно к «афицанту».

Около трех часов неожиданно позвонил Азад, которого зачем то занесло в Петроградский район. Спустя десять минут он возник на пороге, загадочно улыбаясь.

— Не спится? — посочувствовал Владислав.

— А! — Вестибюль оглы сбросил куртку, прошел на кухню к заваленному бумагами столу и положил поверх стопки документов небольшой сверток. — Нашел что нибудь?

— Пока нет... Что это у тебя? — Азербайджанец развернул тряпицу, и взору биолога открылся маленький пистолетик с покрытой перламутром рукояткой.

— "Браунинг", — Азад любовно погладил дамское оружие. — Семь зарядов, калибр «шесть тридцать пять»... И десяток патронов.

— Откуда он у тебя?

— Торчок на три дозы сменял. — Влад повертел в руке пистолет с коротким стволом.

— Паленый?

— Врать не буду. Не знаю. Но вряд ли... — Рокотов проверил ствол, несколько раз оттянул затворную раму и щелкнул предохранителем. Пистолет удобно лежал в руке, практически скрытый ладонью. С расстояния в пять метров из него можно было быстро и незаметно наделать в противнике три четыре лишние дырки.

— Себе взял?

— Нэт. Подарок. Ты ж говорил, что у тебя проблема с оружием.

— Проблем, кстати, у меня нет, если не считать условной смерти и наличия в городе контейнера с вирусом. Но за презент спасибо. Ты не сильно потратился?

— Ерунда! — отмахнулся Азад. — Где то десять баксов... Это нэ дэньги.

— Торчок не проболтается, кому ствол сдал?

— Нэт. Ствол левый, валялся на антресолях. Я его еще от пыли протирал... Торчок со стажем, правила знает. Если скажет кому, его свои же придавят.

— Наркуша на ломке об этом не думает, — напомнил Влад.

— Да он не интересен никому! Ментам его трогать резона нет, пятый год на игле, сам сдохнет скоро... А корефаны тем более слушать не будут. У них интересы другие.

— Ну, ты профи, знаешь лучше, — согласился Рокотов. — Кофейку будешь?

— Нэ откажусь. — Вестибюль оглы за день набегался, пристраивая доставшуюся бесплатно травку, и теперь с наслаждением вытянул ноги, полулежа в кресле. — Так что ты говорил про этого чечена?

— Да не нашел я ничего. Самого брать надо. А как — не знаю.

— Адреса нэт?

— Нет. Только ресторан знаю, где он тусуется...

— Тогда это просто. Если у него постоянный кабак есть, там знают, как его найти. Съездим и выясним.

— Легко сказать...

— А тэбе идти нэ надо. Я схожу. Подозрений нэ будет, отвечаю. — Азербайджанец пододвинул к себе пепельницу. — Предложу товар, вместе пыхнем, поговорим... Так всегда дэлается. Абрэки общий язык обязательно найдут.