Я начертил красивый параллелепипед в проекции. Нет. Сайко не был опасен изначально. Что-то, что испугало убийцу, случилось совсем недавно, буквально сутки назад, когда мы веселой гурьбой ввалились на эту богом забытую турбазу.

Номер два - Артур Кейси. Адель назвала его «плейбой». Жизнь научила меня доверять женской интуиции, потому что в принципе интуиция - это всего лишь аккумулированный и заложенный в гены опыт сотен поколений. Женщина от природы более чуткая, нежели мужчина, и обычно раз уж учится, то не на своих ошибках, а исключительно на чужих. Кейси альпинизмом не занимается, но он яхтсмен, значит, имеет дело с веревками и электроникой. Если крюк в скалу был вбит для спуска по веревочным перилам (так называемый спуск дюльфером), то осуществить это мог и не слишком подготовленный человек.

Кейси утверждает, что заблудился в грозе и искал Изу Бромберг почти полчаса. Это самый большой факт против него. Он знал, куда направлялась Адель. Он не располагает алиби на момент убийства. Все. Этот набор фактов я мог тасовать, как колоду карт, до конца жизни. А семьдесят два часа, отпущенные мне и инспектору Паку, уходили, как вода сквозь пальцы.

Ианн Ларченко. На скалы ездил вместе с женой, не исключено, что обладает некоторыми познаниями в альпинизме и скалолазании. Алиби не имеет: находился в лагере археологов, но там, понятно, за ним никто не следил, не до того было. Почти идеально подходит на роль Тойво Геллера, что, кстати, говорит в его пользу: такой профессионал, как Геллер, наверняка воспользовался бы более сложной маскировкой. Так же непонятно, когда он подбросил Бромбергу снаряжение, и каким образом сумел вывести из строя Матрешку.

И, наконец, Адель. Я снова уперся в нее. Пак применял допрос десятой степени устрашения (хотя я не уверен, существует ли такая), но Адель категорически отказалась признать снаряжение своим. Тем не менее, лаборатория обнаружила внутри ботинок микрочастицы пота, сходные по химическому составу с пробами пота, взятыми с подошв Адели, что делало вероятным предположение, что их могла надевать Адель Ларченко. Сплошные «может быть», «возможно», «вероятно». Нога у нее меньше, чем размер ботинок, но она могла надеть их на толстые носки с вшитыми в них пластинами нагревательных элементов.

Тойво Геллер был лучшим Наблюдателем в Европе. Но превратиться в женщину, тем более такую, как Адель, ему было не под силу. Что-то не так. Во всем происходящем была какая-то навязчивая театральность, временами переходящая в фарс. Противник затаился. И единственный выход из патовой ситуации заключался в том, чтобы заставить его действовать, а он ждал. Мы с инспектором следили за Аделью в четыре глаза, ноги были спружинены в ожидании броска, указательные пальцы нервно подрагивали на спусковых крючках бластеров. Адель спокойно загорала, играла в теннис, купалась в бассейне. Происходящее ее слегка забавляло, не более.