Спустившись к озеру, Олег начал вспоминать, в каком месте они десять лет назад нашли раненого Мальцева. Медленно продвигаясь вперед, он внимательно осматривал прибрежные склоны. В очередной раз скользя взглядом по местности, Умелов вдруг увидел фигуру человека, быстро уходящего в противоположную сторону.

«Вот вы где, мистер агент», – Олег навел резкость у бинокля.

Фигура стала более различимой. Человек обернулся и тоже начал смотреть в бинокль.

«Не может быть», – подумал Олег.

Это был не Сэм Льюис. Человек, который поспешно покидал это место, был не кто иной, как вулканолог Кудо Осима.

Умелов решил не догонять японца, явно не желающего встречи с ним. Остановившись, Олег продолжал наблюдать за Осимой. Было видно, как тот торопясь несколько раз оглядывался, проверяя, где сейчас находится журналист.

«Ладно, посмотрим, чем он тут занимался», – подумал Умелов и убрал бинокль в чехол.

Вход в пещеру Олег нашел очень быстро. Да и как его было не найти, если в радиусе двух метров от него был вырублен почти весь кустарник. Оголившаяся часть склона сразу выдавала то место, где когда-то начинался спуск в затопленную пещеру.

«Может, японцы там что-нибудь спрятали во время войны?» – размышлял Умелов, осматривая местность.

По всей видимости, вход в пещеру был взорван, отчего вместо широкого прохода остался только узкий лаз, который летом восемьдесят пятого обнаружили и расчистили диверсанты.

Теперь и этот лаз был завален камнями. Через год после той истории это сделали сами пограничники. Конечно, если бы всё это произошло пораньше, году эдак в восемьдесят третьем, возможно, нашлись бы и средства, и специалисты, которые могли бы проникнуть в затопленную галерею и проверить ее. Но история, как говорится, не знает сослагательного наклонения. Что тут говорить, с восемьдесят седьмого года страна вдруг стала перестраиваться, в итоге развалившись на отдельные части.

Был еще один фактор, о котором Умелов только недавно узнал от полковника Воронцова. За год до истории с обнаружением диверсанта на Онекотане на другом острове, Матуа, с пограничного корабля бесследно исчезли два человека – мичман и старший матрос. Находясь на берегу по служебной необходимости, они обнаружили у подножия вулкана Сарычева замаскированный подземный вход. Вернувшись на корабль, они взяли длинный фал и два фонаря. Для страховки им выделили еще двух человек.

Спустившись под землю, они поначалу давали о себе знать, периодически дергая фал. Но неожиданно веревка натянулась и ослабла. Больше их живыми никто не видел. Были организованы поиски, но после того, как один из офицеров чуть не погиб, сорвавшись в искусственно сделанную японцами бетонную ловушку под землей, поиски свернули. Вход в этот подземный лаз взорвали, а органы военной контрразведки издали директиву, в которой категорически запрещалось впредь самостоятельно проникать в подобные сооружения…

Поднявшись чуть выше по склону, Олег осмотрел кустарник. На некоторых побегах еще сочился древесный сок. Рядом у подножия лежали только что скинутые ветки, которые не успел убрать японец.

«Вот почему Осима тогда спрятал карту Онекотана: на ней, скорее всего, были обозначены точные координаты этого места».

Сам лаз был частично разобран от небольших камней, что, впрочем, не особо улучшало ситуацию. Проход внутрь был прочно забит большими валунами, которые можно было достать только вдвоем или втроем.

«Значит, агент – Кудо Осима. А как же Льюис и Стэмп? Или у них какая-то другая миссия?» – в растерянности размышлял Олег.

Версия, по которой агентом мог быть только американский ихтиолог, совсем недавно казавшаяся безупречной, рассыпалась от неопровержимого факта – того, что именно японец был сейчас здесь и пытался попасть внутрь.

«А может, это не он?» – мелькнула в голове неожиданная мысль.

Олег вспомнил фильм «Жар тела», в котором главная героиня ловко использовала свое сходство со школьной подругой, в итоге обманув всех, даже своего любовника.

«Может, Льюис надел маску или загримировался под японца», – продолжал размышлять Умелов, отмывая в воде руки от смолы, в которой он испачкался, спускаясь по склону.

«Интересно, а в Японии знают сказки дядюшки Римуса? – Олег вспомнил, как в одной из сказок ее герои поймались, прилипнув к смоляному чучелу. – Надо срочно найти Льюиса. Если он был здесь, то я смогу заметить следы смолы на его руках или одежде».

Олег интуитивно обернулся туда, откуда недавно пришел. Вдалеке маячила темная точка. Наведя на нее бинокль, Олег увидел, что по побережью в его сторону собственной персоной шел Сэм Льюис.

«Значит, все-таки японец!»

Умелов не стал дожидаться американца. Теперь ему надо было найти, где Кудо Осима остановится на ночлег.

Умелов не выходил на связь с заставой уже пятый день. Рыжов начал волноваться. Время неудержимо летело, приближая завершение работы экспедиции, а никакой информации, способной подтвердить или опровергнуть факт деятельности американских спецслужб на Онекотане, так и не было.

– Начальник у себя?

Голос журналиста, раздавшийся в коридоре, очень обрадовал Рыжова.

– Да, – ответил дежурный по заставе ефрейтор Паньшин.

В дверь постучали.

– Разрешите?

На пороге стоял Умелов. Небритый, с грязными волосами, он был совсем не похож на журналиста ВВС. Плотно прикрыв за собой дверь, он подошел к столу капитана и протянул ему руку для приветствия.

– Здравствуйте, товарищ капитан.

– Ну, здравствуй, пропащий, – ответил Рыжов, пожимая журналисту руку.

– Японец пропал, – с ходу огорошил Рыжова Олег.

– Как пропал?

– Вчера днем куда-то ушел и с концами. В палатку больше не возвращался, в том месте, где обычно работал, тоже не появлялся. Я всё время там был. Да, и еще. Карту Онекотана он с собой забрал. Я его вещи проверил, ее там не оказалось.

Не совсем понимая причину тревоги журналиста, Рыжов спросил.

– Может, не стоит так волноваться? Мало ли что могло произойти. Он вообще мог на ночлег остановиться в палатке у кого-нибудь из своих коллег. А карта Онекотана, насколько я понимаю, вообще у каждого должна быть.

Умелов почесал голову у виска.

– Сегодня баню топят?

– Конечно, суббота же – банный день.

– Классно, а то я уже по чистому белью истосковался. Кстати, пограничные дозоры до мыса Субботина ходят?

Рыжов улыбнулся.

– Туда через день Куделин наведывается. Носит по острову с собой твой радиомаяк. Всё в порядке с твоей Мэри – жива-здорова.

Умелов с благодарностью посмотрел на начальника заставы.

– Спасибо, товарищ капитан.

– Вот что, Умелов, один час ничего не решает. Ты давай сейчас дуй в баню, пока личный состав уборкой занимается. Переоденешься и сразу ко мне: всё подробно изложишь, что за эти несколько дней произошло. Дальше примем какое-нибудь решение.

Рыжов поднялся и приоткрыл дверь в коридор.

– Дежурный!

– Я!

– Кто у нас баню сегодня топит?

– Младший сержант Медведев.

– Ну-ка отправь за ним кого-нибудь.

– Есть!

Паньшин тут же отправил за Медведевым молодого бойца, наводившего порядок в кочегарке.

Пока посыльный бегал в баню, Умелов уже успел кое-что рассказать Рыжову.

– Товарищ капитан, разрешите? – в кабинет вошел младший сержант.

– Медведев, баня готова? – спросил у подчиненного Рыжов.

– Так точно! Осталось угли выгрести, и всё.

Умелов вдруг вспомнил, как сам неоднократно проделывал эту же процедуру.

– Ты давай быстрей закругляйся. Сейчас журналист подойдет помыться.

– Есть! Разрешите идти?

– Давай, давай, – махнул сержанту капитан.

Когда дверь закрылась, Рыжов переспросил Умелова.

– Значит, интерес к затопленной галерее только японец проявляет?