В конце концов Ианта взяла себя в руки и начала действовать. Прежде всего надо было осуществить то, о чем просил ее Алекс: «Ты должна плавать – ради меня».

Изо дня в день она приходила на озеро и окуналась в воду, заплывая с каждым разом все дальше и пробуя нырять. Боязнь очутиться в зубах акулы уже не беспокоила ее, а значит, был сделан первый шаг, чтобы вернуться к прежней, относительно полноценной жизни.

– Ианта, такая возможность представляется только раз в жизни! – говорил по телефону энергичный и напористый Билл Фенн, тот самый, что когда-то снимал ее в сериалах. – Морская бухта Иллирии еще никем не изучена. По крайней мере ни одним ученым с таким дипломом и такими навыками, как у тебя. И теперь, когда нам дали разрешение, ты сидишь сложа руки и говоришь, что у тебя нет настроения!

– Не кипятись, Билл. Ты же знаешь, что я не сижу сложа руки, а продолжаю свои прежние исследования. Лучше скажи, он сам тебя просил об этом?

– Кто – он?

– Принц.

– Кто?! – Билл расхохотался. – Ты что там, действительно тронулась? Алло? Ианта, это я, Билл Фенн, твой режиссер.

– Я поняла. А разве ты не знаешь, о ком я говорю?

– Ты имеешь в виду принца Алекса Консидайна? Но при чем тут он? У нас достаточно спонсоров, и специальное разрешение принца не потребуется. Он слишком занят государственными делами, чтобы еще курировать какие-то документальные телесериалы. Как же, станет он вытирать о нас свои башмаки! – Билл захохотал в трубку, ласково добавив: – Ианта, вспомни, как нам хорошо работалось вместе, как мы были увлечены…

Это было правдой. Общение с Биллом Фенном всегда вселяло в Ианту энтузиазм и веру в свои силы, так произошло и на этот раз. Тем более что она осознавала всю правоту его слов: мечты о профессиональных подводных съемках не покидали ее даже в самые тяжелые минуты жизни. Но возможность посетить Иллирию не на шутку напугала женщину.

– Почему именно я? У меня шрам на ноге. После операции он менее заметен, но я все еще немного хромаю.

– Уж мне как режиссеру виднее, что у тебя заметно, а что нет. Ты будешь плавать, а не ходить. Мне важнее твои навыки и умение общаться с дельфинами. А если ты считаешь себя уродиной, то я тебе скажу: пригласи я любого другого, кто хоть что-то смыслит в дельфинах, на экране он будет смотреться еще ужаснее, чем ты, и распугает моих зрителей. Ианта улыбнулась:

– Узнаю старину Билла, который все может и которого все любят. Но то, о чем ты просишь, невозможно. Здесь, на островах Рассела, я арендовала на год хорошую квартиру, у меня надежные спонсоры для исследовательской работы и у меня уже есть кое-какие результаты. Работы мне хватит надолго. А в Иллирию пусть едет кто-нибудь другой. Меня когда-то успешно заменяла Шанна Пирс.

– Я уже разговаривал с Пирс, у нее в самом разгаре съемки в Коралловом море, – возразил Билл, – послушай меня, Ианта, ты можешь поручить свою работу какому-нибудь аспиранту. Съемки займут не более месяца, а если все пойдет удачно, то не более двух недель. Дельфины там обитают в огромном количестве, и никто их не изучал. Ты получишь новую информацию, а мы – новую премию за фильм. В прошлый раз нам вручили «Оскара» за подводные съемки только благодаря тебе. Жюри понравилось твое умение сочетать научный энтузиазм с кинематографической эстетикой. А теперь мы докажем, что наша победа не была случайной, и у нас появятся новые спонсоры. – Билл перевел дух и продолжал: – Ты знаешь, сколько лет нам не позволяли снимать в этом заливе? Коммунистический режим не одобрял съемки фильма о стране, пусть даже с таким нейтральным в политическом отношении сюжетом. И вот наконец нам дали «зеленый свет», а ты нас подводишь…

Режиссер еще долго уговаривал Ианту, но та слушала его вполуха, думая о своем. Алекс Консидайн так или иначе осведомлен о будущих съемках и, одобряя их, должен знать, что Ианта не входит в съемочную группу. В случае, если Ианта появится в Иллирии, Консидайн может подумать, что она преследует его, ищет встречи. А, судя по словам Билла, Алекс о ней даже не спросил.

Несколько недель спустя после того, как Ианта увидела по телевизору коронацию Консидайна, с ней связалась фирма, предложившая спонсировать ее исследования на островах Рассела, и она не раздумывая согласилась. В какой-то мере данное предложение явилось спасательным кругом: работа увлекла Ианту, избавила от глубокой депрессии и подарила долгожданное душевное равновесие.

И теперь, когда прошло шесть месяцев, Билл Фенн хочет разрушить ее хрупкий покой.

Между тем режиссер исчерпал все свои аргументы и заключил:

– Ианта, сейчас я не требую от тебя согласия. Но ты должна обещать мне, что подумаешь и дашь окончательный ответ. Ты знаешь, как связаться со мной? И отлично. В крайнем случае я найду тебе замену. Но не буду терять надежду, что ты примешь участие в съемках.

– Хорошо, я обещаю подумать, – рассеянно ответила та.

– И смотри не стригись коротко!

– Ты так говоришь, словно я уже согласилась.

– Я буду ждать от тебя разумного ответа, так что до скорого свидания.

Режиссер положил трубку.

Разговор с Биллом действительно заставил ее задуматься, вспомнить то, о чем она уже стала забывать. Ианта боялась, что в Иллирии случайно увидится с Консидайном. Что хорошего может принести такая встреча?

В течение полугода Ианта старалась гнать от себя мысли об Алексе, что оказалось делом нетрудным: с тех пор как новость о романтическом и победоносном возвращении принца в Иллирию потеряла свою остроту, пресса и телевидение заметно ослабили внимание к этой стране. Ианте удалось только узнать, что Консидайн сделал Иллирию более открытой для привлечения иностранных туристов, начал реформы, которые бы обеспечили приток капитала в экономику его крошечной страны, наладил дипломатические отношения с крупнейшими державами мира.

Но все это лишь отдаляло их друг от друга. Ианта решила, что их отношения прерваны навсегда, для нее это всего лишь неудачный мимолетный роман, а в его жизни встреча с ней вообще не имела никакого значения. Алекс приезжал на озера, чтобы принять судьбоносное решение, и в его новой жизни для Ианты не оставалось места. Она давала ему понять, что желает продолжить их отношения, но, даже зная о ее чувствах, Алекс отверг ее. Возможно, когда-нибудь она будет ему благодарна.

Жаль только, что их расставание не оказалось теплым и дружеским, таким, после которого легче принять разрыв и смириться с ним. Ничего не поделаешь, судьба подобных Консидайну людей определена еще до рождения, и, если не считать нескольких дней, когда их дороги случайно пересеклись, они должны были разойтись в разные стороны.

Так стоит ли опасаться, что им суждено будет встретиться? Они столь далеки друг от друга, да и сам шанс такой встречи минимален: Алекс слишком занят, чтобы уделять внимание какой-то съемочной группе, тут Билл Фенн прав. И нет ничего плохого в том, что она увидит страну, в которой Алекс родился, людей, чья кровь течет в его жилах, древнюю культуру, придающую ему силы. Путешествие по Иллирии будет отзываться в ее душе болью, но то будет светлая боль, которая наконец должна прогнать не покидающее ее ощущение отверженности и унижения. Да, она поедет в Иллирию.

Около полуночи три недели спустя Ианта растерянно стояла в оживленном зале аэропорта в другой части планеты. Поставив у ног чемодан, она в который раз оглядывалась вокруг в поисках хоть одного знакомого лица. Никто из съемочной группы ее не встречал, и никто в зале не держал перед собой табличку с ее именем. Хотя самолет прибыл вовремя. Странно.

Томящиеся в ожидании смуглолицые люди, говор на языке, схожем с итальянским, встречи, объятия, смех – все это начинало утомлять ее. На Ианту почти не обращали внимания, однако из своих наблюдений она сделала, вывод, что блондинка в Иллирии – большая редкость, так же, наверное, выглядел снег в пустыне.

Новоприбывшие постепенно покидали зал, и вскоре там почти никого не осталось. Ианта решила, что придется добираться самой. Ее группа наверняка остановилась в городской гостинице. Нужно взять такси.