Две недели спустя. Воскресенье, 14.16. Видение было всегда одним и тем же. Приезжая в сад, Тэлли представлял себе Брендана Малика играющим среди деревьев авокадо. Он видел, как мальчик бегает, забирается на деревья, скрываясь в ветвях. В этих грезах Брендан всегда был весел и счастлив, несмотря на то что кожу его окрасила смертельная бледность, а из шеи струилась кровь. Тэлли не мог представить себе мальчика иначе.

– О чем задумался? – спросила Джейн.

Они вдвоем удобно расположились на переднем сиденье патрульной машины Тэлли, наблюдая за парившими в небе краснохвостыми ястребами. Аманда осталась в Лос-Анджелесе, а Джейн приехала к нему на выходные.

– О Брендане Малике. Помнишь?

– Не помню.

Тэлли вдруг сообразил, что никогда ей о нем не рассказывал. Он ни разу не упомянул Брендана Малика даже в беседах с полицейским психологом.

– Кажется, я так тебе о нем и не сказал.

– А кто он такой?

– Жертва одних переговоров. Теперь это уже не так важно.

Джейн взяла его за руку:

– Важно, если ты об этом думаешь.

Тэлли помолчал, размышляя над ее словами.

– Он был маленьким, лет девяти-десяти. Что-нибудь около того. Примерно того же возраста, что Томас. Я о нем иногда вспоминаю.

Он вдруг обнаружил, что рассказывает Джейн о вечере, когда умер Брендан Малик, о том, как он держал мальчика за руку, как смотрел ему в глаза, пока малыш умирал.

Джейн слушала и плакала. У Джеффа тоже лились слезы.

– А сейчас я попытался снова представить себе его лицо и не смог. Не знаю, радоваться этому или печалиться. Ты думаешь, это нехорошо?

Джейн сжала его ладонь:

– Хорошо, что мы заговорили об этом. Наверное, ты выздоравливаешь.

Тэлли пожал плечами и улыбнулся:

– Давно пора, черт возьми!

Джейн улыбнулась в ответ:

– А про Томаса ты что-нибудь узнал?

– Я пытался, но мне ничего не говорят. Думаю, это и к лучшему.

Уолтер Смит и его семья были включены в государственную программу защиты свидетелей. Они просто исчезли. Тэлли слабо надеялся, что Томас когда-нибудь свяжется с ним.

– Сколько у тебя времени? – спросила Джейн. – Когда надо возвращаться?

– Времени у меня много. Я же начальник.

Улыбка Джейн стала шире:

– Тогда пойдем пройдемся.

В саду было тихо и спокойно, как в храме.

– Я рад, что ты здесь, Джейн.

Джейн сжала его ладонь. И тогда Тэлли осознал, что в храме не только отпевают умерших, он и славят живых. Их жизнь могла начаться заново.