Она заглушила двигатель и сошла с мотоцикла. Слай давно была знакома с Агарвалом. У него была чудовищная репутация, и он был одним из немногих теневых декеров, которые поймали удачу на крючок и сумели выйти из игры, не растеряв большей части неправедно нажитого капитала. Это было видно по дому, в котором обосновался Агарвал. Даже учитывая падение цен на недвижимость в этой части города, церковь, должно быть, обошлась Агарвалу в несколько миллионов нуен, и это не считая серьезных переделок, сделанных после того, как он сюда перебрался.

Большинству раннеров не удавалось выйти из игры живыми. А те, кому посчастливилось, либо не имели большого авторитета, либо забирали то, что они смогли наскрести, и исчезали из виду, чтобы избежать нежелательного внимания корпораций, против которых вели дела. Агарвал был исключением, жил счастливо и, по-видимому, в безопасности в нескольких километрах от корпораций, у которых позаимствовал миллионы. Слай удивлялась, как ему это удалось. Поговаривали, что он создал что-то вроде непробиваемой системы «страхования жизни» — насобирал компромата на все корпорации, которые хотели бы его подмять, и все это было снабжено «выключателем мертвеца». Если Агарвала когда-либо прихлопнут или если он не будет ежедневно общаться со своими компьютерными «сторожами», то весь этот компромат выльется прямо в Матрицу, на всеобщее обозрение. Естественно, никто из корпораций не хотел рисковать разоблачением только из-за того, чтобы свести старые счеты с Агарвалом. До сей поры стареющий декер мог жить и ничего особенно не бояться.

Относительно, конечно. Было много желающих навестить Агарвала и кроме корпораций. К тому же на первый взгляд дом выглядел совершенно не защищенным от воров.

Но это внешнее впечатление было обманчивым. Дом был настолько безопасен, насколько это возможно для высокотехнологичных систем зашиты, на которые истрачено два миллиона нуен. Опять же, судя по слухам, за последние несколько лет не менее четырех крупных банд пытались справиться с домом Агарвала. Никому это не удалось, и никто не выжил, и никто не рассказал об этом. Никто. Не осталось ни трупов, ни намеков на то, что случилось, — ничего. Бандиты просто исчезли. (Когда Слай однажды спросила Агарвала об этом, он пожал плечами и улыбнулся. А когда она познакомилась с ним поближе, то решила, что и в самом деле ей лучше этого не знать.)

Слай встретилась с Агарвалом пять лет назад, когда пострадала в Матрице. Она пыталась снова по частям собрать свой разум, и ее приятель, по имени Ког, искренне захотел ей помочь, свести с кем-то, кто разобрался бы в ее травме. Этим кем-то и был Агарвал.

Ког был прав, полагая, что разговор с Агарвалом должен помочь. Именно Агарвал убедил Слай в том, что жизнь не кончается после встречи со льдом, и именно он помог ей пройти через кошмары и ужасные приступы синдрома бегства. Конечно, он понимал, что ей пришлось перенести. Он и сам когда-то пережил такое. Даже восемь лет спустя у него все еще время от времени бывали приступы, но он научился управлять ими и свел к минимуму их влияние на свою жизнь. Это давало Слай надежду на то, что и она сможет полностью восстановить силы. Что, конечно же, и случилось. У нее это получилось даже лучше, чем у Агарвала, ее молодой мозг восстанавливался быстрее. Ее последний приступ — несильный, вырезавший из жизни не более двух минут — случился года два назад.

Она поднялась по каменным ступеням к парадной двери и нажала кнопку звонка. Слай знала, что ее моментально начали исследовать различные хитроумные датчики. Она улыбнулась в ту сторону, где, как ей казалось, была скрыта видеокамера, и распахнула кожаную куртку, показывая, что не вооружена.

Послышалось характерное жужжание, и дверь распахнулась. Слай шагнула в коридор.

Агарвал изменил планировку здания, не оставив практически ничего от первоначального вида. Новое убранство составляло яркий контраст со старинным фасадом и было образцом последних достижений современного искусства декора. С потолка лился ровный рассеянный свет, дорогой линолеум на полу с виду походил на мрамор с золотыми прожилками, но пружинил под ногами, как плюшевый ковер. Современная мебель. Повсюду светлые, голубоватые или переливчато-жемчужные цвета. Слай показалось, что она попала в компьютерную картинку из рекламного ролика по дизайну интерьера. Она прошла по коридору и открыла еще одну дверь.

Хозяин дома ждал ее в библиотеке — комнате с высоким потолком и стенами, заставленными высокими книжными шкафами. (Настоящие книги. Слай знала Агарвала долгие годы, но снова невольно удивилась богатству своего друга.)

— Шерон! — тепло приветствовал он ее. Агарвал говорил с аристократическим оксфордским акцентом. — Рад снова видеть тебя, очень рад. Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Улыбаясь, она вышла из библиотеки вслед за ним.

Агарвалу сорок стукнуло лет семь-восемь назад, не меньше. Примерно одного роста со Слай, он был строен, с узкими плечами и бедрами. Продолговатое, утонченное, с выделяющимся орлиным носом лицо. Кожа, цвета кофе с молоком, грубая, с крупными порами. Редеющие волосы Агарвал зачесывал ото лба прямо назад. Он всегда носил очки с проволочной оправой — странная привычка в эпоху контактных линз и микрохирургии роговицы. Из-за стекол, наверное, взгляд казался мягким и незащищенным. На Агарвале всегда был надет костюм-двойка — неизменно новый, всегда безупречно сшитый, но несколько старомодный — и галстук. «Неужели он даже спит в нем?» — подумала Слай.

Агарвал провел ее в свою мастерскую — огромную комнату, занимающую весь нижний этаж, — и включил свет.

Всю комнату занимали автомобили. Слай насчитала их почти дюжину. Половина была разобрана и ремонтировалась; остальные выглядели как новенькие, будто только что сошли с конвейера. Это было поразительно уже само по себе, потому что каждому автомобилю — не меньше полувека. Взгляд Слай блуждал по рядам машин. Большинство из них она уже видела, но такое количество антикварных машин — некоторые были настоящей редкостью — завораживало. Вот это — «роллс-ройс», модель 2005 года. А вон там — «акура демон», самая быстрая серийная машина, выпущенная в 2000 году. Как всегда, Слай попробовала прикинуть стоимость коллекции, но оставила это занятие, когда цена перевалила за десять миллионов, — а ведь она подсчитала далеко не все.

Агарвал прикоснулся к ее руке и повел Слай в дальний конец мастерской.

— А это, — сказал он, — мое последнее приобретение.

Слай взглянула на машину. Черная, гладкая, с низкой посадкой, очертаниями она напоминала акулу. Длинный, покатый капот странно выпячивался, под ним прятался мощный мотор. Слай уже видела что-то подобное — может быть, в какой-то исторической драме или по тридео.

— Это «корвет»? — попыталась угадать она.

Улыбнись Агарвал чуть шире, он проглотил бы собственные уши.

— Да, «корвет», Шерон. Но особенный, модифицированный. Это «коллоуэй твин турбо». — Он погладил гладкий черный капот. — Замечательная машина, сделана в 1991 году, если ты сможешь в это поверить — шестьдесят два года назад. Восемь цилиндров, мощность — четыреста три лошадиные силы при четырех тысячах пятистах оборотах в минуту, и момент пятьсот семьдесят пять фунтов на фут при оборотах три тысячи. — Он говорил с любовью и ласково, будто не сухую информацию приводил, а читал сонет. Слай знала, сколько удовольствия доставляли ему эти цифры. — За четыре и восемь десятых секунды развивает скорость от нуля до ста километров в час, линейное ускорение — ноль целых и девяносто четыре сотых g, предельная скорость, — он пожал плечами, — точно не помню, но что-то около трехсот километров в час. Замечательная машина! Чистое удовольствие восстанавливать.

Слай кивнула. О старых машинах, технике внутреннего сгорания и конструировании автомобилей Агарвал знал больше, чем кто бы то ни было в Сиэтле, а может, и во всей стране. Он мог при желании разобрать машину по винтикам и затем собрать ее лучше, чем она была. Слай взглянула на своего давнего друга. Как обычно, внешность Агарвала находилась в странном противоречии с его интересами. «Снимает ли он свой костюм, когда копается в машинах?» — подумала Слай и улыбнулась.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: