Франко сунул мне две десятки. Он классный, Попрошайка.

- Только чур не колоться! - мягко журит меня, типа. - Позвони мне на выходных или приходи в гости.

Я когда-нибудь гнал на моего друга Франко? Ну, это самое... он неплохой чувак. Настоящий тигр, но даже тигры иногда садятся и урчат, обычно, когда они, это самое, кого-нибудь захавают. Ума не приложу, кого они захавали на сей раз, Франко с Лексо. Крошка Фрэнки был в Лондоне вместе с Рентсом, ныкался от мусоров. Чего он натворил? Иногда лучше этого не знать. На самом деле, всегда лучше об этом не знать, это самое.

Я пробираюсь через Вулис, там полно народу, тьмища, это самое. На контроле охранник типа клеит сексапильную кошку, а я тем временем тырю несколько чистых кассет... пульс резко учащается, потом медленно идёт на спад... классное ощущение, это, наикласснейшее... ну, может, второе по счёту после прихода от "чёрного" или когда, это самое, кончаешь вместе с тёлкой. Этот адреналиновый приход такой классный, что хочется бежать по городу и типа как плясать от счастья.

Жара, это... жарко. По-другому не скажешь, да? Я иду на берег и сажусь на скамейку рядом с биржей труда. Две десятки в кармане согревают мне душу, это самое, передо мной типа отрываются новые двери, да? Я сижу и смотрю на реку. По реке плывёт большой лебедь, да? Я вспоминаю о Джонни Своне-Лебеде и о ширке. А этот лебедь - красавец, бля, это самое. Жалко, у меня, это, нет хлеба, а то б я покормил чувака.

Гев работает на бирже. Может, я перехвачу его на обеденном перерыве, поставлю ему пару кружек, это самое. Он меня недавно угощал. Я вижу, как Рикки Монахан выходит из центра.

- Рикки...

- Привет, Картошка. Как дела?

- Э, еле-еле свожу концы с концами. Полный джентльменский набор напрягов, это самое.

- Что, так плохо?

- Хуже, брат, хуже.

- Нигде не учишься?

- Четыре недели и два дня, с тех пор как выперли из Солсбери-Крэг, врубаешься? Считаю каждую секунду, брат, каждую секунду. Тик-так, тик-так, это самое.

- А здоровье как?

Только теперь я понимаю, это самое, что задрочен морально, да, но физически, это... угу. Первые две недели были затяжным смертельным "трипом", брат... но щас, это, я мог бы порезвиться с еврейской прицесской или католичкой, в белых носках, в чистых белых носках. Врубаешься?

- ...Угу... чуть-чуть лучше, это самое.

- Едешь на Истер-роуд в субботу?

- Э, не-а... Просто, это самое, я тут собрался на футбол, типа. - А может, и поеду. С Рентсом... но Рентс щас в Лондоне... или с Дохлым, там. Поеду с Гевом, и куплю ему пару кружек... "Кэбсов" я ещё увижу. - ...ладно, может быть. Посмареть, как там дела, это самое, да. Ты пойдёшь?

- Не. В прошлом сезоне я сказал, что не буду ходить, пока они не выгонят Миллера. Нам нужен новый тренер.

- Да... Миллер... нам нужен новый кошак-тренер... - Я даже не знаю, кто щас тренер, это самое, не могу даже назвать имена игроков. Может, Кано... но по-моему, Кано ушёл. Дьюри! Гордон Дьюри!

- Дьюри ещё в команде?

Монни посмарел на меня и типа как покачал головой.

- Не-а, Дьюри перевели сто лет назад, Картоха. В восемьдесят шестом. В "Челси".

- Точно, брат. Дьюри. Помню, как этот чувак забил гол "Селтику". Или это были "Рейнджерсы"? Хотя это одно и то же, брат, если подумать, это самое... типа как две стороны одной медали, да?

Он пожимает плечами. Видно, я его не убедил.

Рикки со мной корешится или, типа, я с ним корешусь... в смысле, э, кто в натуре знает, кто с кем корешится в наше время в этой ненормальной стране, брат? Но кто бы с кем ни корешился, пункт назначения один Лейт-уок. Без дряни жить скучно. Рентс уехал в Лондон; Дохлый всё время где-то бухает, знаменитый старый порт его больше не прикалывает; Реб, это, Второй Призёр, куда-то пропал, а Томми упал на дно, после того как разошёлся с Лиззи. Остались типа мы с Франко... всё-таки жизнь, брат, можно сказать.

Рикки, Монни, Ричард Монахан, фений, борец за свободу, ну конечно, ну конечно, типа съёбывает на свидание со своей кралей. А ты остаёшься на своих кумарах, это самое. Придётся навестить На-На, она живёт в меблирашках в конце Истер-роуд. На-на терпеть их не может, хоть у неё, это самое, жирная квартирка. Вот бы мне такую, да. Убойный шик, только, это, для олдовых. Дёргаешь за верёвочку, звенит звонок, выходит консьержка и впускает тебя, да. Вот если б такое было на моей улице, брат, а консьержкой была б, это самое, дочка Фрэнка Заппы, эта шизовая девица, Девушка из Долины, Луноходная Заппа. Вот это был бы номер, и я понимаю, чувак!

У На-На проблемы с копытами, это самое, врач сказал, что ей очень вредно подниматься на верхний этаж в её старую квартиру на Лорн-штрассе. Сображает, этот знахарь, эта рама. Если убрать варикозные вены у На-На на ногах, это самое, то не останется никаких ног, ей даже не на чем будет ходить, да? У меня на руках лучше вены, чем у неё в этом месиве. Она, конечно, уже типа достала своего докторишку, но старые кошки как бы помечают свою территорию и, это самое, привязываются к ней. И без боя её не оставляют. Выпускают коготки, шёрстка дыбом, брат. Это На-На... Миссис Мурр-Мурр, как я её называю, сечёшь?

У неё есть типа общая комната, но На-На пользуется ею, только когда пытается завалить в койку этого мистера Брайса. Семья старика жаловалась консьержке, что она его сексуально домагается. Эта консьержка пыталась свести, это самое, мою матушку с дочкой мистера Брайса, но На-На довела эту дочку до истерики, простебавшись насчёт родимого пятна у неё на лице. Типа как пятна от вина, да? На-На, это самое, находит у других, особенно, у женщин, слабые места, а потом бьёт по ним, понял?

Щёлкнула куча разных замков, и На-На улыбается мне и приглашает войти. Она всегда рада меня видеть, а вот моя матушка и сестра для неё, это самое, типа как пустое место. Как только они не пытались ей угодить! Но На-На любит парней и ненавидит баб. У неё типа восемь детей от пяти разных мужиков, да. И то, это только те, о которых я знаю.

- Халло... Кэйлем... Уилли... Патрик... Кевин... Десмонд... - она перечисляет имена других своих внуков, но, это самое, не может вспомнить моё. Но это меня мало волнует. Меня так часто называют "Картошкой", даже моя матушка меня так называет, что я сам иногда забываю своё имя.

- Денни.

- Денни, Денни, Денни. А я называю Денни Кевина. Как же я могла забыть, малыш Денни!

Да уж, это самое, как она могла... "Малыш Денни" и "Розы Пикардии", это, типа, две песенки, которые она знает. Врубаешься? Она поёт фальцетом; ни слуха, ни голоса, расставив руки для пущего эффекта, да.

- У меня Джордж.

Я заглядываю за угол Г-образной комнаты и натыкаюсь на дядю Дода, который развалился в кресле и потягивает из банки "теннентс-лагер".

- Дод, - говорю.

- Картошка! Здоруво, шеф! Как жизнь?

- Всё путём, чувак, всё путём. Э, а у тебя, это самое?

- Не жалуюсь. Как мама?

- Э, это самое, гонит на меня, как обычно, да?

- Ты чё! Про мать так не говорят! Она твой лучший друг. Я не прав, мама? - спрашивает он у На-На.

- Конечно, блин, прав, сынок!

"Блин" - одно из любимых словечек На-На, а ещё - "ссать". Никто не говорит слово "ссать" так, как На-На. Он так растягивает это "сссссссс", что прямо видишь, как поднимается пар над жёлтой струёй, когда она ударяется в белый фарфор, да?

Дядя Дод широко и снисходительно ухмыляется. Дод - типа полукровка, сын моряка из Вест-Индии, сечёшь, вест-индское отродье, это самое! Врубаешься? Додин папик долго тусовался в Лейте, пока не подцепил На-На на крючок. А потом обратно по семи морям. Классная у них жизнь, у моряков, это, в каждом порту по бабе, и всё такое.

Дод - самый младший сын На-На.

Она сначала вышла замуж за моего деда, это самое, везучего пастушка из графства Уэксфорд. Старый прохвост часто сажал мою матушку к себе на колени и пел ей типа песни ирландских мятежников. У него в носу росли волосы, и она, как вся малышня, считала, что он очень старый, это самое. А чуваку тогда было только тридцать с чем-то. Короче, он типа как плохо кончил, вроде бы выпал из окна верхнего этажа. Он трахался с ещё одной тёткой, не На-На, это самое. Никто толком не мог сказать, что это было - по пьяни, самоубийство или, это самое... и то, и другое. Короче, он оставил ей трёх детей, в том числе мою матушку.