Нельзя сказать, что руководство страны это не осознает. Еще в 2006 году Д.Медведев (тогда — первый зам председателя правительства) говорил, что поскольку "прежняя система подготовки рабочих разрушена, а новая не создана, то надо заниматься этим, на разных уровнях". Но тогда же выяснилось, что речь идет вовсе не о государственной стратегии профессионального образования: Медведев призвал бизнес создавать профтехучилища при корпорациях.

Действительно, немало крупных бизнес-корпораций в машиностроении, нефтегазовой промышленности, металлургии, стройкомплексе, — уже несколько лет готовят кадры на предприятиях, организуя учебные центры, курсы повышения квалификации, обучение под наставничеством опытных мастеров.

Так может, и нет нужды во вмешательстве государства в эту сферу? Может, пусть корпорации "растят кадры", исходя из собственного профиля и нужд? Ведь и значительная часть советских профтехучилищ существовала при заводах и готовила кадры рабочих конкретно для данного предприятия. Да и на Западе система профессионального образования в основном строилась именно таким образом.

Думается, решение не так просто. Ведь хороший рабочий на высокотехнологическом производстве должен уметь читать сложные чертежи, иметь практические представления о множестве непростых технологий и машин, понимать содержание инженерного обеспечения технологических операций, разбираться в технических требованиях и самостоятельно контролировать их соблюдение и т.д..

И советская, и зарубежные системы профессионального образования строились и строятся на основе уже имеющегося базового образования. Для большинства современных производств — даже если речь не идет о высоких технологиях — без качественного базового образования хорошего рабочего не создать. "Повышать квалификацию" на разного рода корпоративных курсах можно лишь тогда, когда квалификация уже имеется.

Но это — не единственная проблема. В сегодняшней России попросту отсутствует такой необходимый компонент профессиональной образовательной системы, как "квалификационные стандарты специальностей". Большинство прошлых советских стандартов устарело, новые стандарты в стране не созданы, а зарубежные стандарты нельзя использовать без их очень серьезной адаптации к российской специфике. Специфике машинно-станочного парка, технологического и инструментального обеспечения производства и т.д.

Прежде, переходя с одного предприятия на другое, работник знал, что он, при прочих равных условиях, может занять должность по той специальности, которая зафиксирована в его документе об образовании. Теперь же, если он получил специальное образование, например, в школе при бизнес-корпорации химической промышленности, — не факт, что его примут на работу в другую корпорацию или на госпредприятие того же профиля.

Российский союз промышленников и предпринимателей еще в 2006 году предложил создать Национальное агентство профессиональных квалификаций. РСПП определил этому агентству две основные задачи: "повышение качества рабочей силы в соответствии с требованиями научно-технической, информационной, социальной сфер трудовой деятельности" (то есть, профессиональное образование), и "разработку профессиональных стандартов (ПС) по видам экономической деятельности в соответствии с международным опытом".

Но загвоздка в том, какие именно разрабатывать и принимать стандарты. Ведь их содержание в очень большой степени определит будущую российскую систему профессионального и специального образования, то есть уровень и качество "профессиональных кадров развития". РСПП, ссылаясь на предполагаемое скорое вступление России в ВТО, призывает принять за образец европейские профессиональные стандарты (так называемые Болонскую и Копенгагенскую системы), "тем самым обеспечив единый уровень и единые возможности подготовки и трудоустройства российских и европейских рабочих кадров".

Возможно, стандарты Болонской и Копенгаганской действительно нам подойдут. Однако тут же возникает еще одна болезненная проблема. Нет сомнений в том, что наши квалифицированные кадры смогут соответствовать уровню европейских рабочих и, значит, уехать в Европу. А вот поедут ли европейские рабочие в Россию… Ведь дефицит квалифицированных кадров — сейчас беда не только наша. Например, Польша (и еще некоторые страны ЕС) уже приняли программы привлечения квалифицированных специалистов (и даже выпускников школ) из России…

Для глобальной экономики, с ее провозглашаемым принципом свободных перетоков трудовых ресурсов "без границ" — нет разницы, откуда родом данный работник. А вот для национальной российской экономики эта разница может быть очень даже ощутимой. Немало экспертов считают, что принятие европейских профессиональных стандартов не только не улучшит ситуацию с профессиональными кадрами в России, но и, наоборот, сделает ее совсем катастрофической.

Но и это не все. Дело в том, что в России уже почти не осталось тех, кто может и должен готовить профессиональные кадры. И потому уже сейчас ясно, что подавляющее большинство корпораций самостоятельно проблему подготовки кадров хотя бы для себя решить не смогут. Этот "замкнутый круг" (если нет хороших учителей, то откуда возьмутся хорошие ученики) как раз и стал одной из важных причин нынешнего отечественного кадрового провала.

Специалисты по профессиональному образованию считают, что для выхода из описанного тупика необходимо, во-первых, настолько поспешно, насколько это возможно, восстанавливать государственную (отраслевую) систему профессионального образования и, во-вторых (и это главное!), резко улучшать качество обучения в средней школе.

В частности, крупная американская корпорация ВПК "Дженерал Дайнемик" последовательно сокращает число своих ПТУ. Поскольку выяснилось, что успешный выпускник средней школы на современном производстве с регулярно меняющимися технологиями быстрее переквалифицируется и обеспечивает лучшие результаты, чем узко-профессионально ориентированный рабочий.

Однако в России обсуждается нечто прямо противоположное — сократить трехлетний срок обучения в ПТУ до года, заодно изъяв ("для экономии денег и времени") из программы профтехобразования общее образование. Конечно, за год из недоучившегося школьника можно сделать "приставку" к простому станку или конвейеру, но нельзя создать мастера, соответствующего резко возросшей сложности современного производства.

А ведь это, вроде бы, аксиома: для форсированного развития России в XXI столетии необходимо поставить и решить задачу подготовки квалифицированных кадров XXI столетия!

ОБЩИНЫ ПАССИОНАРИЕВ

Россия — зона священного беззакония. Именно поэтому создается такой трагический перекос, когда в обычное время все русские люди инвестируют свою идентичность в государство. Видимо, это оборотная сторона характерного онтологического существования вне закона.

Мессианская роль России заключена как раз в таком негативе, потому что вызов, бросаемый русскими, — это вызов, который нужен Богу, его провиденциальной мысли. Замысел Бога не в том, чтобы дать шанс фараонам укрепить свое рабство, чтобы оно было безбрежным, неатакуемым, и чтобы те, кто выжил, навсегда были превращены в зомби этих фараонов. Провиденциальная мысль Бога — на стороне отрицания этой системы.

К сожалению или к счастью, мир очень сложен. Поэтому революция часто служит замыслам контрреволюции. А дух протеста может находить или не находить себя в явных вызовах истории. Сегодня складываются очень интересные форматы противостояния мировой верхушке. Деятельность таких организаций, как ФАРК в Колумбии, "Хизбулла" в Ливане, ХАМАС в Палестине, — это провиденциальное указание на то, каким будет состояние истории в ближайшие поколения. Она будет проходить под знаком самоорганизации пассионариев, которые располагают технологическими, финансовыми, организационными ресурсами и которые бросают вызов "легитимному истеблишменту". Без помощи и непосредственного вмешательства Бога эти пассионарии вряд ли имеют возможность окончательно победить, но они способны создать зоны, внутри которых возможна свобода и реализация для перспективных человеческих типов, носителей нового сознания. Эти зоны не допустят, чтобы мир стал до конца "однополярным", когда бы власть имущие окончательно "закрыли человечество" и превратили людей в программируемых роботов ради наивысшей стадии их эксплуатации.