Книга не сообщает читателям, что в выпуске «Сторожевой башни» от 1 октября 1909 года всех тех, кто применял понятие «верный и благоразумный раб» ко «всем членам Церкви Христовой», а не к отдельному человеку, Расселл назвал своими «противниками». В книге не говорит также, что в специальном выпуске «Сторожевой башни» от 16 октября 1916 года говорилось, что хотя Расселл открыто не утверждал, что этот титул относится к нему, он «признавал это в частных разговорах».
И хотя в конце концов в книге признается, что в течение нескольких лет после смерти Расселла «Сторожевая башня» утверждала, что он являлся «этим рабом», в ней не дается понять, с какой настойчивостью это делалось, как например, когда в журнале утверждалось, что каждый получивший знания о плане Бога, должен признать, что «он получил эти знания при изучении Библии при помощи изданий, написанных Братом Расселлом; что до этого он даже не имел представления о том, что у Бога был план спасения»; или когда «Сторожевая башня» утверждала, что те, кто подвергает сомнению учения Расселла, в сущности «отвергают Господа», так как отвергают его особенного служителя[75].
Также книга не разъясняет парадокса в учениях общества Сторожевой башни: с одной стороны, современное учение говорит о том, что в 1919 году Иисус Христос выбрал, одобрил и дал опознать «класс верного и благоразумного раба», и, с другой стороны, что в том же самом 1919 году и в течение нескольких лет после этого, эти предположительно избранные люди сами считали, что «верным и благоразумным рабом» был не класс людей, но один человек, Чарльз Тейз Расселл, которого царствующий Господь, «присутствующий» с 1874 года, избрал за несколько десятилетий до 1914 года.
Прилагаются усилия (с 220, 221 новой книги по истории Общества Сторожевой башни) доказать, что второй президент, Джозеф Ф. Рутерфорд не стремился получить полный контроль над организацией. Приводятся слова Карла Кляйна, когда он в сущности представил его кротким человеком, который «в молитвах Богу был как ребенок».
Однако исторические сведения показывают, что любой человек, даже из Совета Директоров или Редакторского комитета, не соглашавшийся с Рутерфордом, быстро лишался своего положения в организации. Нужно только поговорить с теми, кто был в штаб — квартире во время его президентства, чтобы узнать, что картина смиренности, поведанная Карлом Кляйном, не соответствовала действительности, и что практически любое слово «Судьи» Рутерфорда значило закон.
Я активно сотрудничал с организацией во время последних пяти лет его президентства и знаю, какое влияние этот человек оказал на меня, и что говорили другие. У большинства сегодняшних Свидетелей не было возможности с ним встречаться. Но Сын Бога сказал, что «от избытка сердца говорят уста», а также «от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься» (Матфея 12:34, 37). Я думаю, что каждый, кто просто почитает выпуски «Сторожевой башни» за 1920–1942 годы, может ясно увидеть «дух» публикаций, но не дух смирения, но властности и непреклонности, в статьях, которые в основном были написаны Рутерфордом. Осуждения, иногда в резких словах, были направлены на всех, кто смел поставить под сомнение любые должности, учения или принципы работы организации, которую он возглавлял.
На тех же страницах книги «Свидетели Иеговы — возвещатели Царства Бога» делается попытка показать, что рядовые члены не считали Рутерфорда «своим лидером», и в доказательство приводятся слова самого Рутерфорда, сказанные им в 1941 году незадолго до смерти. Подпись под фотографией, приведенной на следующей странице, цитируется и в новой книге по истории организации Сторожевой башни. Слова действительно там присутствуют, но фактов нет.
Стоит конечно признать, что организация Сторожевой башни рассматривает Христа в качестве своего невидимого главы, но, если принять во внимание имеющиеся факты, стоит признать, что они все же рассматривали Рутерфорда в качестве своего видимого земного лидера, наставника, что противоречит увещеванию Христа в Матфея 23:10: «И не называйтесь наставниками, ибо один у вас наставник, Христос». Рутерфорд не мог не знать, что рядовые члены смотрели на него в таком свете.
Посмотрите на следующие фотографии и подписи под ними из отчета о конгрессе Сторожевой Башни, из буклета под названием «Вестник» [The Messenger] за 25 Июля 1931 года, где описывались конгрессы, проведенные в том году в нескольких крупных европейских городах. Подписи под фотографиями также находились в этой публикации. Сравните это с тем, что опубликовано в новой книге об истории движения (эта фотография приводится справа) и со словами о Рутерфорде о том, что «Свидетели знали, что он не был их лидером».
Первая фотография в «Вестнике» сделана после конгресса в 1931 году в Париже. Подпись под ней прямо называет Рутерфорда «их видимый лидер».
В следующих двух, снятых в Лондоне и Магдебурге (Германия), подпись называет Рутерфорда «Начальником».
Четвертая фотография называет его «Генералиссимус конгресса».
Этот отчет о конгрессе был опубликован за десять лет до того, как Рутерфорд произнес слова, процитированные в новой книге. Невозможно представить, что Рутерфорд не знал, что последователи движения Сторожевой башни считали его своим видимым руководителем, но он ничего не делал для того, чтобы изменить такие представления. Свидетельства, включая всю историю его управления, говорят о том, что его отречение почти перед смертью от такого подхода выглядело пустым.
Когда 8 января 1942 года судья Рутерфорд умер, Совет Директоров единогласно избрал Президентом Нейтана X. Норра. Организационная структура оставалась, в основном, такой же, с небольшими изменениями, поскольку Норр все же переложил на других какую — либо ответственность (к этому вынудили обстоятельства, потому что во время президентства Норра количество Свидетелей выросло со 108000 человек на момент смерти Рутерфорда до более двух миллионов).
Не будучи писателем, не имея особенно глубоких знаний Писания, Норр полагался на Фреда Френца (вице — президента), которому обычно принадлежало последнее слово по вопросам Писания и который являлся главным писателем организации. Вопросы, обсуждавшиеся на заседаниях Руководящего совета (о которых говорилось в этой главе), на протяжении десятилетий отдавались Фреду Френцу для принятия решения. Если президенту казалось, что решение может серьезно повлиять на деятельность Общества в определенных странах мира, он обычно обсуждал его лично с Фредом Френцем и без колебаний объявлял то, что считал более разумным в подобных обстоятельствах с прагматической точки зрения, при необходимости используя свое преимущество перед вице — президентом. Как я упоминал раньше, такие отношения продлились вплоть до 1970–х годов, как это показано в резолюции о восстановлении старейшин в собраниях. Это решение зависело, в основном, от мнения одного человека, вице — президента, и, когда тот переменил точку зрения и высказался за восстановление старейшин, президент согласился с ним.
То же происходило и в отношении публикаций. Президент отбирал основные статьи для «Сторожевой башни» из материала, предоставленного различными авторами, и затем передавал их в писательский отдел для проверки и необходимого редактирования. Затем материалы прочитывались вице — президентом и президентом и в случае одобрения публиковались. Карл Адамс, руководивший писательским отделом в 1965 году (когда я вошел в состав Руководящего совета), объяснил мне, что президент предоставил отделу значительную свободу в переработке таких материалов. Однако он указал на одно исключение, а именно: «все от брата Френца должно считаться готовым к публикации, не нуждающимся в исправлениях».
Однако даже здесь Президент мог употребить свою власть. Например, в 1967 году Президент Норр разослал Карлу Адамсу, Эду Данлэпу и мне копии статьи «Вопросы читателей», подготовленной и представленной для публикации Фредом Френцем[76]. Только за год до этого вышла книга Френца, где говорилось, что 1975 год обозначит конец 6000–летней истории человечества. Уподобляя эти 6000 лет шести дням, он писал: