Мы продолжали разъездную работу до 1961 года, а затем нас перевели в Доминиканскую Республику. Вскоре после нашего приезда был убит Трухильо.

В течение пяти лет жизни в этой стране мы были свидетелями падения четырех разных правительств, а в апреле 1965 года — войны, главные события которой происходили возле столицы, где мы жили. Большинство американцев и других иностранных подданных оставило страну. У нашей миссионерской группы не было ни малейшего желания покидать доминиканских Свидетелей Иеговы и бросать свое назначение, так что мы узнали, что такое военное время. Ночи были наполнены треском сотен автоматов и пулеметов, уханьем ракетниц и тяжелых орудий. Днем битва утихала, и можно было выбраться наружу и заняться какой — нибудь деятельностью, хотя иногда нас буквально прижимало к земле перестрелками автоматного огня. До сих пор я хочу узнать, как близко должна пролететь над головой пуля, чтобы можно было услышать ее отчетливое жужжание, как от рассерженных пчел. Один солдат постарался утешить меня: «Об этом не надо беспокоиться. Ту, которая тебя убьет, ты не услышишь».

Оставшиеся 15 лет полновременного служения были совершенно другими, так как я провел их в международной штаб — квартире в Бруклине, в Нью — Йорке. Я описал предыдущие (до 1965) годы так подробно потому, что они в большей степени напоминают (хотя и сильно уступают ему по качеству) то, что апостол называет свидетельством подлинного служения Богу и Христу, говоря:

Во всем мы проявляем себя слугами Божьими, терпеливо перенося испытания, бедствия и трудности.

В последующих словах он не упоминает о своих проповедях, о тех огромных толпах, к которым обращался, не приводит примеров подвигов воспитания большого количества верующих[26].

Я совершенно не хочу сказать, что перенес больше испытаний, чем другие миссионеры Свидетелей Иеговы или других религий. Это сообщение просто предложено читателю, чтобы дать возможность определить относительную ценность этого опыта. Я думаю, это может помочь дать оценку информации, которая будет изложена на последующих страницах.

То, что я увидел, услышал и пережил за эти 15 лет, оказало на меня сильное влияние. Я не ведаю, совпадет ли реакция читателя с моей, но в одном я уверен: не зная об этом развитии событий, никто не сможет понять, что же привело меня к ситуации кризиса. Здесь уместна притча: «Прежде, чем отвечать, дай людям договорить до конца, тогда тебе не будет стыдно, и ты не будешь выглядеть глупо»[27].

За год до войны в Доминиканской Республике я посетил десятимесячный курс в Школе Галаад. Незадолго до этого я перенес приступ тропической лихорадки, после которого мои нервы обострились до предела[28]. По завершении курса Президент Общества Н. X. Норр предложил мне оставить служение в районе Карибского моря и вместе с женой приехать в международную штаб — квартиру в Бруклине (называемую Вефилем), где я должен был начать работу в писательском отделе. Не сомневаясь в том, что многие посчитали бы такое назначение за честь, я, откровенно говоря, не хотел уезжать. В разговоре с братом Норром я объяснил, насколько по душе мне мое служение, люди, работа. По — видимому, такой ответ был воспринят как недостаток признательности за предложенную возможность; Норр выглядел несколько обиженным. Тогда я сказал, что просто хочу, чтобы он знал о моих чувствах, о том, как я люблю свою миссионерскую работу, а также что принимаю новое назначение.

Через несколько месяцев после переезда, когда я уже кое — что написал, Президент Норр привел меня в кабинет, где на столе были навалены папки с отпечатанными материалами, и попросил меня заняться составлением библейского словаря. Материалы эти появились в результате работы 250 человек из разных уголков мира. Задания были поручены людям, которые занимали какое — либо положение в организации (служащие филиалов, надзиратели фабрик и т. д.). У очень немногих из них был литературный опыт, и еще меньше людей имели навык и время, необходимые для работы в библиотеке. Мне кажется, можно с уверенностью сказать, что 90 процентов присланных материалов так и не были использованы.

Я начал со статьи «Аарон», продолжил словами «Аароновы потомки», «Ав», «Аваддон» и т. д., но вскоре стало очевидно, что поручать такую работу одному человеку, по меньшей мере, непрактично. Сначала на нее также назначили одного из директоров Общества Сторожевой башни Лаймана Суингла; вскоре после этого к нам присоединился Эдвард Данлэп — секретарь Школы Галаад. Постепенно в группу вошли Рейнхард Ленгтат и Джон Уишук из служебного и писательского отделов соответственно. Время от времени свой вклад вносили и другие люди, но мы впятером работали над этим заданием до тех пор, пока через пять лет не был завершен справочник в 1696 страниц под названием «Помощь в понимании Библии»[29].

В самом начале работы Президент Норр сделал утверждение, определившее наш подход к предмету. В разговоре с нами он сказал: «Мы только хотим представить то, что говорит Библия; не нужно поднимать все публикации Общества».

Как мы поняли позднее, он имел в виду, что работу нужно завершить быстро и результатом ее должно быть нечто небольшое, «карманный справочник», как он называл это в дальнейшем. Для того, чтобы просто пересказать, что говорит Библия по тому или иному предмету, с очень небольшими пояснениями, для работы в библиотеке и для поиска литературы и нужных сведений требовалось минимальное количество времени.

Мы его не совсем правильно поняли и решили, что должны стремиться показать, что Библия говорит на самом деле, и не чувствовали себя обязанными следовать в точности тому, что было написано в публикациях Общества. В результате появилось нечто, значительно отличавшееся от задуманного. Почти все материалы, присланные 250 работниками, представляли информацию согласно «принятым взглядам» из публикаций Общества. Наша работа часто выявляла несоответствия.

Фред Френц, вице — президент Общества, был признанным ведущим ученым, знатоком Библии, в нашей организации. Несколько раз я заходил к нему с вопросами. К моему удивлению, он часто отсылал меня к библейским комментариям, говоря: «А почему бы тебе не посмотреть, что по этому поводу думает Адам Кларк или Кук?», или, если речь шла, и основном, о еврейских писаниях, «А что говорится и комментариях Сонсино»?

В нашей вефильской библиотеке много полок было заполнено такими комментариями. Однако, поскольку они были составлены учеными, исповедующими иные религии, я, да и другие, не придавали им большого значения и относились к ним с некоторым сомнением и даже недоверием. Как довольно грубо выражался иногда Карл Кляйн, старший член писательского отдела, использовать эти комментарии значило «прикладываться к сосцам Вавилона Великого», империи лжерелигии, этой великой блудницы из Откровения[30], по определению Общества.

Однако, чем больше я обращался к этим комментариям, тем сильнее меня поражало твердое убеждение в богодухновенности Писания, которую выражало их подавляющее большинство. Еще более потрясло меня то, что, хотя некоторые комментарии были написаны еще в XVIII веке, информация в них, в основном, была очень точной и полезной. Я не мог не сравнивать их с собственными публикациями, которые часто за несколько лет устаревали и переставали выходить. Не то, чтобы эти комментарии казались мне абсолютно непогрешимыми, но их твердая убежденность перевешивала все случайные моменты, которые я считал ошибочными.

Теперь я еще больше стал понимать, насколько важен контекст для понимания значения любой части Писания, и, по — видимому, то же начали понимать и другие члены группы, постоянно работавшие над созданием книги. Мы также осознали, что должны черпать определения из самой Библии, а не просто полагаться на пояснения толкового словаря. Мы начали чаще пользоваться еврейскими и греческими словарями из Вефильской библиотеки, а также симфониями, основанными на словах языка — оригинала, а не на английских переводах.